— ХВАТАЙ ЗА НОГУ! — проорала Рюга Фину.

Не растерявшись, он сделал это, в последний момент гон оттолкнулась от морды вожака усиленной духом ногой. Отлетела на двадцать шагов. Падая, девушка успела сформировать духовую клетку из ребер и как ядро снесла мелкую гиену, которая уже успела оклематься. Стая кинулась всем скопом.

— Держись!

Из последних сил Рюга прыгнула на уцелевшей духовой ноге, затем еще и на уже рассыпающихся костях она донесла их до самого верха скалистой горки высотой метров двенадцать с плоской вершиной.

— Ты как? — спросил Фин, осматривая девушку, которая еле держалась на ногах.

— Хреново мне что-то… — прошептала гон — Вырубаюсь…

Колени подогнулись, Рюга наклонилась к обрыву. Фин схватил ее за ребра. Всеми силами он попытался положить ее как можно мягче, хоть его и придавило, он справился. Затем бережно оттащил девушку к центру небольшого плато десяти метров радиусом.

Фин обежал все края, чтобы убедиться, что гиены нигде не закарабкаются. Он видел, как стая разрасталось, внизу уже шныряла дюжина безглазых зверюг. Они пытались залезть, но каждый раз сваливались с визгом.

Вожак забрался на небольшой холм вдали и вальяжно уселся, глядя прямо на Фина, — «Будут выжидать?» — подумал он. Будто по команде, они оцепили холм.

Прошел час, убедившись, что с Рюгой все хорошо, Фин расхаживал и так и этак, пытаясь найти хоть какую-то лазейку. Но пришел к тупиковому выводу — стая облепила их убежище так, что невозможно было сбежать, до ближайшего скалистого уступа, по которому можно было бы подняться, и то с большим риском, было шесть метров. Выше из скалы торчала высохшая коряга. До припасов под деревом, которые Финланд успел снять с Таршина, было десять метров, не считая еще минимум десяток, на который их подняла Рюга. Остальное куты унесли на себе.

(⏳ 3 часа спустя)

«Они ориентируются по духу в теле и воздухе,» — заключил Фин, пока пытался одурачить их своей курткой, но звери реагировали только на его перемещение. Гиены сбегались к тому месту, где он пытался спуститься пониже, — «они не видят Рюгу?» — Фин поглядел на тело девушки духовыми глазами, — «через такую толщу камня я бы тоже не увидел…» — он погрузился в раздумья. Михиль у него на плече отрыгнул пойманную полосатую ящерицу на согнутый локоть хозяина.

— Ох, Михиль… — он стряхнул тушку вниз, она шлепнулась мелкой гиене прямо на морду, — Давай посмотрим, что у нас есть.

Полчаса спустя дракончик отрыгнул последнюю вещь — мелкий круглый пузырек с прозрачной жидкостью. Фин положил ее к остальным семи пузырькам, которые вылезли из бездонного желудка дракончика. Вместе с парой дополнительных ящериц, — «Ничего нового… Я могу смешать экстракты, чтобы сделать взрыв, но они не испугались даже Рюги, когда она дала им отпор. Эти гиены — не простые звери…»

Пока он думал, Михиль закряхтел. С надеждой Фин смотрел, как из широкой пасти дракончика вылезает еле поместившаяся катушка, с плотно намотанной ниткой желтоватого оттенка. Также он выплюнул деревянную шкатулку.

— Все-таки, ты утащил это в тот день на базаре, верно? — немного с осуждением сказал Фин.

Дракончик с дурным видом отряхнулся и завалился пузом вверх, это значило — «сдаюсь».

— Я не злюсь, — сказал хозяин и почесал его по подбородку, тот довольно пропищал, — это возможно, наш единственный шанс.

Фин открыл шкатулку, там была кучка иголок разной формы и мелкий ножичек длинной с полмизинца, рукоятка обмотана теми же нитками с катушки. Вынув несколько крючкообразных иголок, Фин сказал.

— Попробуем, — дракончик вмиг перевел на него взгляд и пискнул.

Провозившись какое-то время, Фин проверил все еще пару раз. Из того что было, он смастерил миниатюрный крюк из четырех загнутых иголок, которые торчали в разные стороны.

— Жара. — Он снял камзол и рубашку, белое как бумага тело сильно контрастировало с загоревшим за месяц лицом. — Отнеси его к тому дереву и отпусти.

Дракончик понятливо взял крючок в лапы, и, немного хромая, полетел в сторону пальмы, под которой лежали заветные припасы.

— Помедленнее — сказал Фин, он еле успевал разматывать веревку, — отпускай.

Михиль разжал лапки, вожак-гиена проснулась, поглядела на них, навострив уши. Крюк упал на песок прямо за сумкой с едой — «Только бы не оборвался…» — Подумал Фин и начал медленно тянуть крючок по песку — «ЕСТЬ!» — обрадовался он, иголка зацепилась за фляжку с водой. Фин медленно потащил ее, то и дело нервно поглядывая на Вожака, который встал на передние лапы.

В духовом зрении гиены это был еле заметный клубок, точно не живой и неинтересный, но шуршание песка привлекало внимание. Что еще больше привлекло вожака это дух в теле Фина. Он изменился, и зверь чуял, что тот следит за ним, и за той бледной штуковиной, что ползла по песку.

Фин притих и перестал тянуть нитку.

Спустя минуту продолжил.

Вожак в два прыжка долетел до фляги и разорвал ее в клочья, затем и все другие вещи, разбросав еду по песку, часть улетела в болото, часть он сожрал, учуяв мясо. Хотя от специй потом чихал до конца дня.

Фин быстро потащил крючок, который зверюга не заметила. Затем наблюдал, как вожак ест все, что было по вкусу, а после звонкой струей мочи окрестил то, что осталось.

От разорванных фляг затемнели мокрые пятна, которые растворились на глазах. Вонь от мочи дошла даже до Фина.

Вожак фыркнул, истратив весь боезапас, вернулся на свой скалистый трон, предварительно припорошив все песком.

— Да уж… — пробормотал Фин, он не чувствовал злости. Для него гиены были чем-то вроде ребуса, правила которого нужно понять как можно скорее. И Золот твердо знал — выход есть всегда.

Глава_10.2

К концу дня Михиль все же стащил то немногое, что не успели съесть или изгадить гиены. Не раз дракончика пытались поймать, однако он мудро выбирал место, откуда можно взять еще ягодку, кусочек мяса, или пряный шарик. Перед закатом они сообща смогли одурачить вожака и стащить уцелевшую грушу с водой, хотя при этом чуть не порвали тоненькую хоть и прочную веревочку.

Также из торчащих поверху веток Фин сделал небольшую палатку для головы Рюги, чтобы ее лицо не обгорело еще сильнее. С раскаленной каменной платформой ничего не получилось сделать — оба сильно потели. Хотя Фин заметил, что в этом ущелье днем куда прохладнее, чем в пустыне.

«Три литра… больному нужно пить столько