– Привет! Что-то случилось? – с беспокойством спросила я, добравшись до телефона и ответив на звонок Игоря.

– Привет! – Он включил видеорежим. Как и я, Игорь был на улице. И тоже у скамейки. Только его, в отличие от моей, с веселенькой расцветкой, была скромно серой. – Это я хотел у тебя спросить, что случилось.

– Ты о чем? – не поняла я.

Общались мы с Игорем каждый вечер. Он коротко рассказывал о своих буднях, чаще всего сводя все к одному слову: нормально. А вот о моих делах расспрашивал подробно. Кто и какие предметы вел? Что проходили? Что спрашивали? Остались ли у меня вопросы?

Он даже пытался объяснять то, с чем я не справлялась с первого раза. Получалось неплохо! Едва ли не лучше, чем у наших преподавателей.

– Иван сказал, что тебя привез Владимир, – твердо посмотрел Игорь на меня. – У меня есть причины волноваться?

Я попыталась улыбнуться в ответ, но, судя по его взгляду, лучше бы даже не пробовала.

– Саш, – недовольно качнул он головой, – я ведь могу позвонить Андрею Аркадьевичу. Он, конечно, вряд ли будет рад…

– В моей машине обнаружили маячок, – согласилась я с тем фактом, что позвонить Андрею он действительно может.

А если еще и скооперируется с Трубецким-младшим…

Андрея стоило пожалеть. У него и так хватало забот.

– Трубецкой в курсе? – явно имея в виду Трубецкого-старшего, уточнил он.

Вместо ответа пожала плечами. Я бы тоже хотела быть в курсе, но делиться информацией, хоть она и касалась лично меня, никто не торопился.

– Вряд ли это Ушаковы, – задумчиво произнес он. Махнул кому-то рукой. – С ними, насколько я понял, вопрос закрыт.

– Это когда они успели? – удивилась я.

Прошлым вечером разговор об Ушаковых заходил, но все свелось к возможным извинениям главы рода и вире. Однако каким именно окажется возмещение, ни у кого даже мыслей не возникало.

– Ну вот… – по-доброму усмехнулся он. – Кто был сегодня в академии? Ты или я?

– Я, – улыбнувшись, вздохнула я. – Но я здесь училась, а не интересовалась новостями.

– Твоя правда, – кивнул он. – Если коротко, то старший Ушаков приезжал в академию и прямо при ректоре извинился за действия своего сына. А потом передал профессору документы на трехкомнатную квартиру в доходном доме в вашем же районе, выписанные на Яну.

– Круто! – порадовалась я за Соколовых.

Плохо, конечно, что все это стало результатом страшных для Яны событий, но… Главное, что закончилось все хорошо. Да еще и с прибытком.

– Извинился он и перед ректором, который является председателем ассоциации гражданских целителей. И сообщил, что его брат, военный министр, хлопотал перед императором об открытии в академии полной военной кафедры. И вроде как император благосклонно отнесся к предложению, так что он ждет положительного решения.

Я только развела руками. Военная кафедра в гражданском учебном заведении – весьма серьезно. Наше общество хоть и не было милитаризировано, но готовность грудью защищать Родину, если это потребуется, в нем ценились.

– А ты откуда узнал? – не удержалась я от вопроса.

На мой взгляд, после таких событий академия должна была бурлить. У нас же царила деловитая суета без малейшего намека на неординарные события.

– Я – от Тохи. Он от Яны, которая там присутствовала. Саш, – резко перескочил он, – ты извини, мне уже пора…

Я улыбнулась, прощаясь, но поторопилась. Он еще не закончил.

– Мы все просим тебя быть осторожной. Мы понимаем, что не чета стрелковому клубу, но…

– Я все осознала! Буду осторожна! – торжественно заверила я Игоря и, помахав рукой, отключилась.

Расслабиться после разговора не успела.

– Ты не знаешь, кому она обещала быть осторожной? – неожиданно произнесли совсем рядом.

Едва не уронив телефон, огляделась. Позади – никого. Справа…

– А пугать обязательно? – недовольно поинтересовалась я у появившейся из-за кустов парочки.

Кир и Петр.

И ведь видела, как шли в сторону стоянки. Еще и задержалась в корпусе, чтобы не пересечься.

И хотя вела себя парочка теперь довольно скромно, но тот случай на стоянке сидел в памяти, намекая, что от этих непростых парней лучше держаться подальше.

– Что за фифа уехала на твоей машине? – проигнорировав вопрос, первым пошел в атаку Петр. – Думал, ты, подхожу ближе, а там какая-то кикимора.

– Кикимора? – пытаясь обратить все в шутку, вроде как испугалась я. – Так их же уже пару сотен лет как вывели! Неужели…

– Разговаривать серьезно она не собирается, – без малейшего намека на иронию перебил меня Кир.

Он же Кирилл. Кирилл Орлов. И не седьмая вода на киселе, как охарактеризовала Анечка его родственные отношения с императорским родом, а значительно ближе и плотнее.

У императора Владимира, долгих ему лет жизни, три брата. Среди них – Михаил Алексеевич Романов, великий князь, возглавлявший в настоящее время министерство внутренних дел. У Михаила – четыре сына и две дочери, одну из которых – Елену, выдали замуж за князя (на тот момент княжича) Григория Орлова.

Вот именно эта пара и произвела на свет Петра и Кирилла. Погодков.

Кирилл был старше и основательнее. Петр, как говорят, хоть и младше, но умнее. Потому и учился сейчас в академии вместе с братом.

– И что нам было делать? – что удивительно, совершенно не ерничая, поинтересовался Петр. – Хорошенькая первокурсница, живущая во флигеле дома профессора Соколова, которой оказывает протекцию сама Мегера… И тут на тебе…

Он не закончил. Посмотрел мне за спину.

Пришлось тоже оглянуться.

– Теперь все понятно, – глядя на подходившего к нам Владимира, кивнул он. – Все под контролем.

Дальнейших объяснений не последовало.

Впрочем, лично меня все устраивало. А что они сами себе надумали…

Это были не мои – их проблемы.

* * *

От Персии Игната уже тошнило. И от жары. И от песка. И от одних и тех же физиономий.

Их группе еще повезло – работа во дворце, на сопровождении его высочества не вписывалась в их специфику, но это с какой стороны смотреть. У тех хоть какое-то разнообразие.

Впрочем, у некоторых разнообразие тоже было. Опасное такое разнообразие.

Разместили их на территории посольства, в отдельно стоявшем здании, как раз предназначенном для приема особых гостей.

Сами они, конечно, к этой категории не относились, а вот младший сын императора…

Николай своим статусом не кичился: боец и боец. Тем более что был курсантом военного училища, так что слышал и про дисциплину, и про субординацию, и про правила поведения на территории возможного противника.