Шрифт:
Закладка:
Я киваю, торопливо перехожу на другой берег и сворачиваю в сторону города, который уже начинает просыпаться.
– Идем, Куши, – окликаю я пса и оборачиваюсь.
Вальтер уходит: спина прямая, в руке корзина.
Вдруг он тоже оборачивается и улыбается, увидев, что я смотрю ему вслед. Сердце подпрыгивает у меня в груди, и всю дорогу до дома я лечу как на крыльях.
Ботинки Эрны хрустят по горной тропе за моей спиной.
– Посмотри, какая красота! – восклицает она.
Ее лицо блестит от пота, но косы по-прежнему гладкие, и форма в полном порядке.
Усыпанная булыжниками тропа уходит круто вверх. Мы так давно карабкаемся по ней на адской жаре, что никакой красоты я уже не вижу. Вся взмокшая, я останавливаюсь, вынимаю носовой платок и вытираю им шею, для чего мне приходится сначала отлепить от нее растрепанные, лохматые хвосты, в которые давно превратились мои косы.
– Я все ноги стерла, – жалуюсь я. – Ботинки новые. Надо было разносить их еще до похода, – добавляю я, морщась на каждом шагу.
– Страдание хорошо для души. Укрепляет характер.
– Спасибо большое, но с характером у меня и без мозолей все в порядке!
Слезы начинают щипать мне глаза.
Эрна оглядывается назад, но весь наш отряд еще далеко позади, а вожатые почти так же далеко впереди. Значит, никто не увидит меня в минуту слабости.
– Давай, Хетти, до вершины совсем немного осталось. Последний рывок – и будем обустраивать лагерь. Ты же помнишь, герр Гитлер хочет видеть нас, девочек, сильными, пышущими энергией и здоровьем.
– Когда мы окажемся наверху, я лягу прямо на землю и больше не встану.
– Ну и шуточки у тебя, Хетти, – смеется Эрна.
– И вовсе я не шучу! – При каждом шаге задники новых ботинок сдирают мне кожу с пяток.
– Идем, старая ворчунья, гляди веселей! Фройляйн Акерман уже наверху, и, если ты постараешься хорошенько да еще улыбнешься ей пошире, она, может быть, даст тебе значок!
Эрна уходит вперед и вверх по крутой тропе, ее сильная спина маячит передо мной. Распухший язык прилип к нёбу, и мне начинает казаться, что дыхание у меня такое же кислое, как и настроение. Но Эрна, словно читая мои мысли, – не в первый уже раз – звонким чистым голосом затягивает «Песню юных странников».
Веселая песня поднимает мне настроение, и ноги невольно начинают двигаться в такт знакомой мелодии, столько раз слышанной, что она и теперь звучит у меня в голове.
Обливаясь потом, пыхтя как два паровоза, мы одолеваем последний крутой подъем.
– Молодцы! – сияет фройляйн Акерман, когда мы проходим мимо нее. – Наверху вас ждет сюрприз. Подсказка: он прохладный и мокрый!
– Водопад, – говорит Эрна с улыбкой, и мы идем дальше, а вожатая остается встречать других девочек.
Местом для лагеря выбрана широкая плоская вершина. Кое-где между камнями растет трава, и вся площадка имеет наклон в сторону большого водоема. Эрна угадала верно: его питает живописный водопад.
Потихоньку-полегоньку подтягивается остальной отряд. Выбрав место поровнее, мы очищаем его от камней, ставим палатки, копаем туалетную яму, приносим воду для кухни.
– Веселые. Сильные. Независимые. Девушки, достойные стать матерями расы господ. Вот какими хочет видеть вас фюрер, – наставляет нас фройляйн Акерман, когда мы, закончив работу, собираемся вокруг нее, грязные и усталые. – Всегда помните принципы нашего союза: чистота духа и тела, добродетель, послушание и покладистость. А теперь идите окунитесь. Вы заслужили!
Да, а еще настоящая немецкая девушка никогда не задает вопросов и не жалуется. Трудится на благо других. Она высока ростом и сильна, красива без всяких искусственных ухищрений. Девушка чистоплотна, неукоснительно соблюдает все правила гигиены. Скромна и сдержанна. Но главное, девушка всегда ставит мужские интересы превыше своих и поддерживает мужчин в их борьбе. Даже если девушка устала, даже если она много трудилась, нужды мужчин все равно должны быть для нее на первом месте.
Наш долг служить фюреру, Германии и нашим будущим мужьям. Мальчики учатся быть лидерами и управлять, а мы должны учиться сдержанности. Требования постоянны и неумолимы, они не оставляют мне ни времени, ни возможности идти своим путем.
Невольно у меня возникает такое чувство, словно они вымывают самую мою суть.
Мы хватаем полотенца и сбегаем по каменистому склону вниз, навстречу шуму водопада.
Поступать правильно – значит жертвовать собой. Забыть о том, что нужно лично тебе, ради общего блага.
Я мотаю головой, пытаясь очистить свои мысли. Ведь внутри моего черепа живет он, фюрер, который видит все: мои самые потаенные страхи, мои надежды и мечты. И еще кое-какие мысли, которые начали посещать меня с прошлого воскресенья и о которых я не хочу, чтобы он знал.
– Оглянись, Хетти. Мы на вершине мира, – говорит Эрна.
Вокруг до самого горизонта – горы в голубоватой дымке, прорезанные глубокими зелеными складками долин. Далеко внизу изогнулось узкое горное озеро, черное и гладкое, словно осколок зеркала. Совсем рядом возносятся к небу отвесные вершины соседних скал, а над ними лениво плывут в ясной синеве легкие перистые облачка.
Земля, достойная богов. Пейзаж, очищающий душу.
– Как возвышенно, – соглашаюсь я.
– Ну, пошли купаться, – говорит Эрна и идет к воде.
Я смотрю ей вслед: узкая, стройная спина, скульптурные плечи; рыжие волосы искрятся на солнце. Она и сама как светило, прекрасный золотой диск, к которому тянется все живое. И рядом с ней я – маленькая планета, которую она силой своего притяжения держит на своей орбите. Меня это раздражает, но в то же время я не могу не восхищаться Эрной, ее чистотой и честностью, ее положительностью.
Она во всем лучше меня.
Мне так хочется поговорить с ней о Вальтере. Посоветоваться. До встречи на мосту осталось всего четыре дня.
…Гнусный еврей, застигнутый в обществе красивой немецкой девушки… Я снова вижу его рот, который произносит эти слова. Вижу его губы, глаза, которые вбирают меня всю, целиком.
Нет, я не могу рассказать о нем Эрне. И никому друг ому тоже не могу. Ведь я обещала молчать. Но это так трудно. Мальчики всегда обращают внимание только на Эрну, и никогда – на меня. А Вальтер не просто мальчик. Он красивый. Он смелый и мужественный. Просто идеальный ариец. Глядя на него, так легко забыть о том, кто он.
