Шрифт:
Закладка:
— Aber es auch die ständigen Sturme und die schlechte Sicht, der Freund.
(«Áба эс áух диа штЭндихэн штУрм унт диа шлéхт зихт, диа Фрóйнд.», Но это ещё и постоянные бури и плохая видимость, Приятель.)
— Nichts, mein Freund. Mercedes verspricht zu Ende der folgenden Saison das System des Momentultraschallscannens auf der Weite fünf Kilometer der superhohen Genauigkeit.(«Нúхтс, майн Фрóйнд. МерсЭдес фэршпрúхт цу Эндэ диа фóльгендэн Зэзэн дас Зюстэм ди Момéнтультрáшальскáнэнс ауф диа Вáйтэ фюнф Килóмэтэ диа зýпархóэн Генáухкайт.», Ничего, мой друг. Мерседес обещает к концу следующего сезона систему моментального ультразвукового сканирования на дальности пяти километров сверхвысокой точности.)
— Warumunses, Joseph?(«Варyм унс эс, Ëзэф?», Зачем нам всё это, Йозеф?)
— Wir sind die besten, Hans! Wir sind die besten! («Вир зúнд диа бЭстэн, Ханс! Вир зúнд диа бЭстэн!» Мы лучшие, Ганс! Мы лучшие!)
ГЛАВА XIV. «САНАЭ IV — ст. Принцессы Елизаветы»
В 14:50 все пилоты начали собираться у выхода для того, чтобы занять места в кабинах своих сновигаторов. Немецкие пилоты вышли из коридора последними. Ганс, не останавливаясь, отделился от Йозефа и подошёл к основной группе. Зайдя со спины, он взял Фрэю за локоть и быстро сказал ей: «Извините, что отвлекаю вас, но мне необходимо обсудить с вами некоторые тонкости сегодняшней гонки».
Фрея развернулась, они отошли на несколько шагов в сторону от остальных и продолжили беседу.
— Слушаю вас!
— Вы хорошо понимаете, что по новым правилам, мы вместе должны держать эфир общим. Именно поэтому я и мой друг не хотим, чтобы всё, о чём мы с вами сейчас говорим было публично озвучено.
— Вы про переговоры в эфире на английском? — переспросила Фрэя.
— Именно! Немецкая речь нам ближе, также как вам русская, поэтому я думаю, что так мы будем чувствовать себя раскрепощённей. Если речь зайдёт о безопасности при чрезвычайных ситуациях мы с вами сразу же можем перейти на общий для нас английский. Так зачем же утруждать себя понапрасну?
— Согласна с вами! Я передам остальным.
— Благодарю вас и удачи вам в пути! — вежливо откланялся Ганс и, надев свой гермошлем, вышел на стартовый полигон через главный выход, около которого его продолжал ждать Йозеф.
Фрея вернулась к остальным.
— Минуту внимания! — произнесла она, — значит, переговоры в эфире ведём на русском. Немцы не против. Если начнётся что-то экстренное, тогда переходим на английский.
— А они что, на своём шпрэхать будут? — возмущенно спросил Вэндэр.
— И с чего ты вдруг начала тут всё решать? — добавила Кэтрин, — ты уже не капитан, мы все теперь в абсолютно равном статусе!
— Действительно, Фрэя! — сказал Хэлбокс, — такие вещи нужно согласовывать со всеми, а не решать их в стороне наедине с нашими конкурентами!
— А что вы только что опомнились?! — начала нервно оправдываться Фрэя с некоторой обидой, — давайте я сейчас пойду, догоню их и всё верну, как было! И мы все будем сливать им нашу тактику в эфире на английском языке, не правда ли?!
Среди присутствующих наступило некоторое неожиданное и категорическое молчание. Аргументы Фреи оказались настолько убедительны, что спорить с ними было абсолютно бессмысленно. Все стояли молча, никто не мог вымолвить ни слова, усугубляя объективную логику.
— Ну, в общем-то да, — вдруг произнёс Вэндэр, — да и понимать друг друга быстрее будем при повышенной нагрузке.
— Вот и не фиг было спорить! — утвердительно произнесла Фрэя, оставшись довольной тем, что еще раз доказала свою правоту среди остальных.
— А Ганс просто не хочет лишних проблем с командованием Программы, поэтому не стал говорить об этом открыто со всеми, — добавила она в конце.
— Ганс водит тебя за нос, — вдруг начал Хэлбокс, — это немцы, Фрэя, они хорошие расчетливые психологи и манипуляторы. Ты сама не заметила, как стала марионеткой в их руках и теперь играешь по их правилам.
— Да?.. Какой ты умный! — возразила Фрэя, — как ты можешь иначе себе представить их поведение среди нашей группы? Они должны были по-твоему потратить всё своё свободное время на общение с каждым из нас? Или по-братски так влиться в нашу компанию с глубокими искренними намерениями оставить нас с носом или же остаться самим в дураках?
Вокруг вновь воцарилось непоколебимое молчание.
— Ладно, я пошла! Продолжим в эфире. Всем удачи! — сказала Фрэя и вышла за дверь к полигону.
Через несколько минут в кабинах уже запущенных машин раздалось шипящее включение эфира и бодрый голос диспетчера произнёс: «Йозеф! Аксель! Фрэя! Ганс! Лу! Кэтрин! Хэлбокс! Джонс! Вэндэр! Начинаем по порядку! Включаю обратный отсчёт! Первым стартует Йозеф! Приготовились! 10,9,8,7,6,5,4,3,2,1,0 — GO!!!»
Бирюзово-белый «Juger Wolf» Йозефа с серебристыми полосами аэротрайблов по всему фюзеляжу вышел с «САНАЭ IV», оставляя после себя два турбулентных закручивающихся сверху внутрь следа от сполохов снега, поднимаемого лыжами и попадающего в поток нагнетаемой инертной массы двумя ионными двигателями. За ним также продолжили остальные, завершал группу жёлто-красный «Gipper Scruder» с чёрной структурной аэрографией.
— Фрэя, а они точно русского не знают? — первым послышался голос Вэндэра в эфире сразу же после старта с некоторым саркастичным любопытством.
Фрэя сначала не на шутку задумалась, осознав, что действительно не учла этот момент. Ей даже стало немного смешно в этот момент и она, не выдержав тихонько расхохоталась. Тоже самое произошло и с некоторыми из их группы, кроме разумеется Ганса и Йозефа, которые ничего не понимали в происходящем.
— Я не знаааю! — не сдерживая смех, продолжала, Фрэя, — что ты на станции сразу об этом не спросил?
Сделав паузу для того, чтобы успокоить смех, она продолжила.
— Сейчас по факту я могу делать выводы, опираясь на то, что сказал мне Фридрих в отношении новой миссии, которая, как и наше соперничество, являются случайным последствием недавних событий. Думаешь, они настолько спланированные люди, что заранее изучали русский, еще до нашей встречи?
— Ладно, я понял, проехали! — ответил он ей.
— А что ты уже планируешь серию тактических маневров? — спросила она его.
— Да нет, я просто хочу надрать им задницы, понимаешь?! Насколько такой режим переговоров в эфире может повлиять на уровень нашего дальнейшего общения? Они ведь могут обидеться!
— Я тут просто не в самой шикарной ситуации, болтаюсь в хвосте, а мне как-то
