Шрифт:
Закладка:
— Немедленно сюда, Талия! — княгиня предпочла довериться Мышкину и схватила баронессу за руку, пытаясь потащить ее за собой.
Однако госпожа Евстафьева вывернулась, и поняла, что именно сейчас боги дали ей шанс осуществить план по освобождению тела Елецкого от неведомого мудака и заодно драгоценного медальона. В три шага она добралась до бара, схватила уже проверенное в бою оружие и со всей силы ударила бутылкой игристого по голове графа.
Он заорал. В сторону брызнули осколки стекла. Кровь, выступившую из порезов, тут же смыло шипучим вином.
— Ты идиотка что ли⁈ — вскрикнула Ковалевская с ужасом глядя, на алые струйки крови на лице Елецкого.
— Сама идиотка! Его должно было вырубить! — огрызнулась Талия. — Я не виновата, что у твоего жениха такая крепкая и тупая голова!
Чуть раньше, чем лже-граф выпрямился и заорал что-то на неведомом языке, баронесса успела схватить медальон Каукет и сорвать его, разрывая цепочку.
Князь Мышкин успел за это время раскрыть магический щит левой рукой, а правой дернуть Талию в сторону. И как раз вовремя: в ту же секунду из ладоней ненастоящего Елецкого потекли струи пламени в то место, где миг назад стояла баронесса.
* * *
*Здесь и в доп.материалах выложил схему связей в самых верхах империи, только основные, задействованные пока связи. Наверное, это стоило сделать давно, но только сейчас понял, что некоторым читателям это может быть важно.
Князь Козельский приоткрыл окно, сдвинул в сторону тяжелую штору и бросил взгляд на Белогилинную, освещенную теплым желтым светом фонарей. С окна его кабинета хорошо виделось две Имперских башни и часть Багряного дворца. Постояв с минуту, глава Ведомства Имперского Порядка — пожалуй, самого влиятельного ведомства империи, вернулся за свой рабочий стол. После недавних жутких новостей о том, что этот старый маразматик Филофей во вторник объявит цесаревичем Дениса, появился хоть какой-то позитив. Позитив от последних документов, пополнивших его папку.
— Сука! — сказал он, резким движением руки ослабив узел галстука, отодвинул в сторону два верхних листа с показаниями и вернулся к третьему.
Затем разложил на столе пронумерованные фотографии, на которых был царевич, князья Трубецкой, Лапин и Ковалевский — все те мерзавцы — их он люто ненавидел. Эти люди были запечатлены в те пикантные моменты, когда они передавали или принимали какие-то документы другим людям, менее значимым, которых уже нет в живых. Нет в живых всех четверых кроме его глупого племянника князя Мышкина. Он выжил каким-то чудом. Пожалуй, это первый известный случай, когда человек остается в живых после бокала вина с пятью каплями «Венка Аида».
Все-таки жаль, что этот фат выжил. Дело не в его приличном капитале и плантациях на Карибах, которые через год, должны были отойти Григорию Юрьевичу — нет, по большому счету это не столь важно. Дело в показаниях Мышкина, который тот дал по просьбе Козельского. И в этих показаниях значилось, что Мышкина Геннадия Дорофеевича люди, представляющие царевича Дениса Филофеевича, склоняли оказать материальную и иную поддержку некой группе «Сириус». Конечно, это вранье, и стоило больших трудов уговорить Гену. Ради этого Козельский даже пообещал устроить ему встречу с Глорией, и якобы императрица позволит писать с себя картину. Разумеется, это тоже было вранье.
Расчет был прост: Мышкин дает ложные показания, как и остальные, так сказать, свидетели, задействованные в операции «Гром». А потом их убирают за «болтливость» якобы люди из «Сириуса» — на самом деле убирают его люди, и все шито-крыто. Ах, да, остается в живых лишь один «свидетель», которого не успели убрать силы, стоящие за царевичем — сыном Анны Станиславовны. Но этот «свидетель» его проверенный человек и он выйдет на сцену в самом конце, когда Филофей поймет, что царевичем, отчаявшимся ждать престолонаследия, готовился государственный переворот. Да, все это не слишком убедительно, как бы нет у Дениса слишком внятного мотива, если престол достанется ему с высокой долей вероятности. Но Глория умеет подавать крайне неубедительные факты так, что для Филофея они становятся вполне убедительными. По любому все то, что творится за спиной императора в «Сириусе» его просто взбесит.
И главное сегодня в этот чудесный воскресный вечер Козельский получил еще кое-какой материал, который имел очень значительный вес. Пока расположение базы «Сириус» не было найдено, но это уже лишь не слишком важные детали. Сделав кое-какие пометки на чистом листе, Григорий Юрьевич сложил все это в папку с жирной надписью «Гром» — она сегодня стала заметно толще, и убрал ее в сейф. Теперь все зависело от Глории, сможет ли она отсрочить объявление сына Анны Станиславовны престолонаследником хотя бы еще на неделю. Здесь в ход молодая императрица должна была пустить в ход женское обаяние и хитрость — этим оружием она владела в совершенстве. Просто ударится в каприз и увезет Филофея на неделю на южные моря. За эту неделю Козельскому предстояло получить недостающие сведения и проработать операцию «Гром» в деталях на предмет кому, когда и как подать информацию из секретной папки в ближайшем окружении Филофея. Сделать так, чтобы гром был не просто громким звуком, но молнией, разящей врагов — а их последнее время все больше. Даже такие мелкие сошки как граф Елецкий — мальчишка, по сути, а как много о себе возомнил! И выкручивается как будто на его стороне сами боги!
Глория пока запретила убирать Елецкого. Она думает, что он может быть полезен, и его потуги в исследовании тайны древних виман действительно могут вывести к огромному техническому прорыву. И достанутся они, не «Сириусу», а ей. Когда императрица смотрела фотографии с Елецким, для внимательных глаз Козельского не ускользнуло выражение ее лица: так смотрят только женщины, которым нравится данный мужчина. А если учесть, что вокруг Глории нет-нет, да появляются слишком молодые для ее лет фавориты, то интерес англичанки вполне понятен.
У Козельского же имелся совсем иной интерес к этому графу-выскочке. Как он вообще смог выжить после всего этого, что обрушилось на него? Откуда у мальчишки, до недавнего времени ничем не примечательного, такая магия и сила? И в общем-то, Глория по-своему права — не надо его пока убирать. Живой он пока полезнее. Например, даже такая мелочь: теперь князь может выступить этаким благодетелем для семьи Елецких, на радость Елены Викторовны взять ее сына под свою защиту. На эту сучку у Григория Юрьевича имелись свои планы.
