Зей несколько минут смотрел запись без единого звука, пока не понял, что последний удален сознательно.

Но он не мог не узнать человека на троне.

— К чему вы все это мне говорите? — спросил он, отложив деку в сторону и посмотрев исподлобья.

— К тому, что помимо сказанного, я прошу вас донести до Джина Алтисса еще и то, что Доминион — не Империя. Ни ее часть, ни ее сторонник. Так же, как и у вас, у нас собственный путь. И Император явно нам в этом намерен помешать. А вот союзники в борьбе с таким могущественным противником — явно не помешают.

— Как и «Глаз Палпатина», не так ли? — спросил Арлиган Зей. — Вы поэтому упомянули Каллисту? Хотите, чтобы мы нашли для вас это супероружие? Мечтаете иметь на своей стороне еще одну большую пушку?

— Не скрою — да, мне бы хотелось поставить этот дредноут на пути вторжения флота Императора, — сказал я. — Поэтому он мне нужен. Как я слышал, среди алтиссиан есть те, кто неплохо обращаются с техникой. Даже «разговаривают» с ней. По крайней мере так было во время Войн Клонов.

Зей посмотрел на Пеллеона.

О да, он прекрасно понял на что я намекаю.

— Вы предлагаете нам сотрудничать, намекаете, что не поставите алтиссианцев на передовую, но в то же время говорите, что мы должны найти вам этот дредноут, созданный для уничтожения джедаев? — скривился он. — В чем логика? Вы же сами себе противоречите.

— Правда? — удивился я. — О, понимаю ваше заблуждение. Видите ли, я не договорил. Каллиста Минг, она же Каллиста Масана, по моей информации не погибла на борту «Глаза Палпатина». Она использовала Силу, чтобы подавить искусственный интеллект дредноута и заставить его не откликаться на призывы командования. И она сейчас там, — я неопределенно ткнул рукой в сторону, — в космосе. Совместными усилиями мы можем найти корабль, убедить девушку в том, что Доминион не намерен использовать «Глаз» для превентивного уничтожения кого-либо, особенно джедаев и их детей, а так же вернуть алтиссианцам их верную и храбрую подругу.

— Вероятнее всего ее тело уже мертво, — покачал головой Зей. — Нет ни единой возможности…

Он осекся, понимая, что сказал глупость.

— После того, как мои подчиненные разделаются с призраком падшего джедая, известного как Экзар Кун, мой курс — это Камино, — пояснил я. — Родина Великой Армии Республики. Место, где создали клонов Фалона Грея, а так же Галена Марека. Место, где живут лучшие в галактике клоноделы. И так уж получилось, что в моих руках есть информация о том, как прекратить ускоренное взросление клонов. Нужна лишь клетка. Нечто, из чего возможно восстановить тело Каллисты и поблагодарить ее за службу во благо галактики. И джедаев — в первую очередь. Думаю, вы меня понимаете.

— Вы играете на нашем чувстве товарищества, — помолчав пару секунд сказал Арлиган Зей.

— Я не играю, — предупредил я. — Я предлагаю сделать выбор. Хотите вы того или нет, но «Глаз Палпатина» будет обнаружен. Либо этот корабль будет служить на защите Доминиона, либо он будет уничтожен, но Палпатину и другим врагам Доминиона не достанется. Этот постулат касается любого супероружия, любого древнего знания и любых противников Доминиона. По какую сторону конфликта хотите находиться лично вы и другие алтиссиане — решать только вам. Меня устроит любой из вариантов.

* * *

Свет, косо падавший снаружи, удлинял тени во внутреннем дворике Храма Экзара Куна.

И от этого черная фигура Лорда Ситов пятиметровой высоты казалась еще более зловещей.

Она как две капли воды походила на статую, возвышающуюся рядом, но с одним значительным исключением.

Она не испускала десятки Молний Силы, которые Асока Тано, Мейс Винду, Дарт Мол и Дарт Деймос отражали с помощью Силы и собственных световых мечей.

Одна лишь Айсард стояла молча, потому как атаки противника отражались незримым полем, отталкивающим Силу.

Йсаламири в клетке со скучающим видом смотрела по сторонам, как будто организованное призраком светопреставление ее вовсе не интересовало.

Ну вот ни капельки.

Айсард подметила, что и Траун вел себя так же хладнокровно, несмотря ни на что.

Немудрено, что его йсаламири любили — наверняка воспринимали как одного из своих, решившего перекраситься и раскормиться.

Экзар Кун прервал свои атаки и повернул к Исанне хорошо очерченное лицо, черное, как смоль, будто отлитое из лавы: высокие скулы, надменный взгляд, тонкий злой рот.

Длинные черные волосы, собранные в толстый хвост, словно угольные нити свешивались через плечо. Его тело скрывали доспехи, на лбу горела пульсирующая татуировка — черное солнце.

Черное, хорошо видимое на черном…

— Наверняка ты часто слышал подобное от женщин, — предположила Айсард, — но мне интересно: ты УЖЕ закончил или ЕЩЕ не начинал?

Тогрута прыснула со смеху.

Экзар Кун плеснул во все стороны Молниями Силы, но ни одна из них не была направлена на его противников.

Он злится.

Он в ярости.

Отлично.

Чем больше эмоций — тем меньше внимания.

— Вы все — ничтожны предо мной!

— Зато нам нечего компенсировать большими постройками, — ввернула издевку Тано.

— Хорошо, — сказал Кун с показной бравадой, — Пора с этим кончать. Я вас всех уничтожу!

— Где-то я уже это слышал, — пробормотал Дарт Деймос, сжимая руку в кулак. — Не боишься, что будешь вновь скулить как маленькая девочка, попавшая ночью в вукуэйское гетто, когда подойдет твое время?

— Что ты несешь, чернь? — взревел Кун.

— Будьте осторожны, — сказала Айсард. — Он к чему-то готовится.

— К ужасу, — произнес Деймос.

— Ты уже показал мне все, на что способен, — расхохотался кун. — Ты — ничтожен предо мной! Мое могущество…

Исанне отреагировала в последний момент.

Благодаря тренированному телу, она смогла увернуться от брошенного в нее куска черного кмня.

Женщина спаслась, а вот клетку с йсаламири внутри и гравитационную платформу размазало по ближайшей обсидиановой стенке.

— Ну вот ты и беззащитна, — оскалился Кун. — Сейчас тебе наступит конец…

Внезапно всех их окутала тьма.

Настолько непроглядная, что единственным источником света оказался… сам Экзар Кун.

Но не его черная фигура, которая отчетливо выделялась во мраке непостижимым образом.

Нет, это была фигура Экзара Куна таким, каким он был при жизни.

Рослый, изможденный, с паникующими глазами, выражением лица, обезображенным криком и паникой.

Его словно разрывало на куски нечто.

И Айсард могла поклясться, что причина — страх.

Животный, непередаваемо сильный, тот самый, что душит горло изнутри, заставляет совершать необдуманные поступки.

Страх, который доводит до безумия.

Страх, который разрушает.

Страх, пережив который, хочется забыть его.

Вытеснить в самые дальние уголки памяти.

И никогда не вспоминать.

И уж тем более — не переживать снова.

— Ты помнишь этот момент, Кун? — донесся глухой голос Дарта Деймона. — Момент твоего триумфа…

— Я победил!

— О, да… — Владыка Ужаса говорил таким тоном, что им можно было отравить реки и сделать непригодными целые континенты. — Ты «победил»… Уничтожил всех, кто тебе поклонялся… Поднялся на вершину, и пал в самую глубокую бездну. Ты начинал поиски великих знаний один — и, в конце концов, один ты и остался. Один. Преданный. Оскверненный. Побежденный. Забытый. Я провел тебя по уголкам твоей памяти, заставив тебя вспомнить кем ты был. Я показал тебе твое величие. Твои моменты триумфа. Твои победы. Я заставил тебя стянуть сюда все свои силы. Со всего спутника. Потому что ты боишься меня. Ты понял, что будет показано тебе после того, как сгорел Явин из-за атаки джедаев. Ты постарался забыть, но я нашел. Я вынул это из самого дальнего уголка твоих воспоминаний. Там, где в океане безысходности и потери самого себя ты находился сотни лет после своей «победы». Одинокий. Брошенный. Забытый. НЕ НУЖНЫЙ. Ты просыпался ото сна, когда тебя тревожили и с завистью смотрел на то, как вокруг тебя восстанавливается жизнь. Ты достиг могущества, которое не снилось джедаям, но ты оказался беспомощен. Ты можешь уничтожать. Ты можешь подчинять. Можешь свести с ума. Но в мир живых тебе уже не вернуться…

— Ло-о-о-ожь! — истерика Куна била по разуму, отчего Айсард почувствовала, как ее колени ударились о брусчатку.

По ушам и из носа потекло что-то вязкое и теплое.

Виски сдавили словно в тисках, а глаза вот-вот намеревались вывалиться из глазниц.

Во рту пересохло, а грудь сжало так, что она не могла даже вздохнуть…

Она почувствовала, как на ее спину легла