не получил. «Это было 20 июня 1941 года», – вспоминает он как бы с грустной усмешкой (Батов П.И. В походах и боях. М., 1966. С. 7). С другой стороны, 19 июня генерал С.И. Кабанов, командир советской базы на Ханко, взятой в аренду финской территории, узнал, что советский военный атташе в Хельсинки и советский политический представитель внезапно вывезли свои семьи, жившие возле Ханко на загородной вилле. Он правильно догадался, что они так действовали оттого, что были уверены в неизбежности войны (Смирнов Н.К. Матросы защищают Родину. М., 1968. С. 16). Адмирал Н.Г. Кузнецов утверждает, что советский разведчик в Финляндии С.И. Зотов 19 июня предупредил Кабанова об угрозе нападения немцев (Октябрь. 1968. № 8. С. 164).

45

Стратегическое развертывание войск для прикрытия советских границ осуществлялось по планам, разработанным осенью 1940 года Генеральным штабом. Но очень крупное передвижение к Западной Двине и Днепру планировалось закончить лишь во второй половине июля. К тому времени Красная Армия уже вела ожесточенные бои под Смоленском (Иванов В. // Военно-исторический журнал. 1965. № 6. С. 80; Кородинов П. // Военно-исторический журнал. 1965. № 10. С. 30). Генерал С.М. Штеменко сообщает, что 5 армий было переброшено из тыловых в западные районы: 25-я во главе с генералом Ф.А. Ермаковым, 20-я под командованием генерала Ф.Н. Ремизова, 21-я под командованием генерала Г.Ф. Герасименко, 19-я Конева и 16-я Лукина (Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. М., 1968. С. 26). В. Хвостов и А. Грылев (см. выше) утверждают, что 26 апреля командующим Забайкальским и Дальневосточным округами было приказано готовить к отправке на запад механизированный и два пехотных корпуса.

46

И.Ф. Филиппову, корреспонденту ТАСС, об этих слухах говорил во второй половине мая редактор «Националь цайтунг» Шнейдер.

47

Ярлык (от тюрк. «ярлэк» – повеление, приказ) – льготные грамоты монголо-татарских ханов Золотой Орды. – Примеч. пер.

48

Маршал A.M. Василевский отмечал: чем больше поступало данных о подготовке немцев к войне, тем упрямее Сталин отрицал их достоверность (Брагин М. // Новый мир. 1961. № 9. С. 268).

49

А. Яковлев, один из ведущих создателей советской военной авиации, заместитель наркома авиационной промышленности, пишет в момент начала войны: «Совершенно непонятно, почему запретили нашим войскам (по приказу Тимошенко в 7.15 утра) переходить границу без особого разрешения». Приказ, по его мнению, «более чем осторожный, просто сбивающий с толку… Почему запретили воздушным силам переходить в атаку над немецкой территорией дальше 100–150 км от границы? Война уже началась, но командование не знало, что это: единичный случай? ошибка немцев? провокация? Не говоря уже о том, что приказ наркома был чрезвычайно запоздалым и не соответствовал тому, что происходило на фронте» (Яковлев А. Цель жизни. М., 1966. С. 240).

50

Д-р Гебхардт фон Вальтер, германский посол в Москве, а в то время секретарь посольства, считает немыслимым, чтобы войну начали немецкие генералы без приказа Гитлера. В той же мере невозможно, по его мнению, чтобы русские пытались вступить в контакт с Германией через Японию. Одновременно фон Вальтер не сомневается, что Сталин был до конца уверен в стремлении Гитлера его шантажировать, в том, что войны можно избежать (Д-р Гебхардт фон Вальтер, личная беседа, 16 июня 1967).

51

В советской историографии вопрос о сталинском руководстве в последние месяцы перед началом войны, о подлинной мере его ответственности за ужасающие ошибки в политике и в оценке разведданных – один из самых болезненных. Настолько болезненный, что ясно показывает, как много все еще значит Сталин и его руководство в кремлевской политике. Например, Майский в мемуарах, опубликованных в журнале «Новый мир» (1964. № 12), открыто говорил о своих сомнениях насчет Сталина и о своем разочаровании в его политике. Но в книжном варианте мемуаров, изданном через шесть месяцев, высказывания Майского о сталинском руководстве исчезли. А рассказ Майского о трудном вымученном выступлении Сталина по радио 3 июля 1941 года подвергся цензуре (Майский И.М. Воспоминания советского посла. М., 1965. С. 140–147).

Из описания адмирала Н.Г. Кузнецова исчез рассказ о смятении, которое охватило Сталина. Сравните публикации 1965 и 1968 годов (Октябрь. 1965. № 11 и Октябрь. 1968. № 8).

Еще удивительней некоторые расхождения в работах одного из способнейших советских историков – А.М. Некрича. Он в 1966 году опубликовал подробное исследование событий, происходивших до 22 июня 1941 года. В этой книге под названием «1941, 22 июня» он говорил о предупреждениях, данных разведки, о растущей тревоге боевых командиров по поводу роста фактов, подтверждающих, что Гитлер готовит нападение. Он приходит к выводу, что Сталин постоянно игнорировал эти свидетельства и продолжал делать вид, что нападения не может быть до осени 1941 или весны 1942 года. Работа Некрича была одобрена в журнале «Новый мир» (1966. № 1. С. 260), названа «ясной, умной, интересной», ее весьма рекомендовали широкой публике. Она была опубликована при содействии Института марксизма-ленинизма, головного марксистского исследовательского института. Ее перевели в других восточноевропейских странах, где о ней отзывались восторженно. А затем, после разгромной дискуссии, организованной под эгидой Института истории в Москве, Некрича исключили из коммунистической партии в июне 1967 года, а работу подвергли жесточайшей цензурной правке. Ясно было, что спустя 25 лет после описанных в книге событий действия и противодействия периода 1940–1941 годов по-прежнему имеют большое значение для современной советской политики.

52

В ночь с 21 на 22 июня немцы заминировали ленинградские территориальные воды. «Рухно» стал одной из первых жертв. Торговый флот еще не предупредил ни лоцманов, ни капитанов о возможности боевых действий со стороны немцев.

53

«Учебные» занятия по гражданской обороне были назначены ленинградским командованием ПВО в 10 утра в воскресенье. Приказ отдал полковник Е.С. Лагуткин, поскольку получить указания от Главного управления ПВО из Москвы не удалось, Управление ПВО входило в Наркомат внутренних дел, которым руководил Берия, Лагуткину приказали действовать по своему усмотрению. И чтобы дать возможность зенитным частям занять свои посты, он объявил «учебную» тревогу (На защите Невской твердыни. № 11).

54

По некоторым советским оценкам, дивизий было 42 или 43, их численность – 725 тысяч человек, танков – 500, орудий – 12 тысяч, самолетов – 1200.

В своей книге «Ленинград в блокаде» (М.,