Сейчас здесь я могу написать много высокопарных слов о возрождении человечества, о новых Адаме и Еве (это не мы с Катей, а наши дети, о которых я только мечтаю), о великой миссии, придающей моему существованию смысл, — но все это будет неправда и полуправда. Ничего такого я не думаю, а если и начинаю так думать, то чувствую себя дураком.

Мое желание иметь детей невозможно выразить словами, потому что это не рассудок, а чувства, не разум, а подсознание. Это что-то глубинное, первобытное, дикое.

Не мной замечено, что в сытом обществе рождаемость падает, а в странах, где голод, болезни и разруха, нищие матери рожают одного ребенка за другим.

Подозреваю, что в каждом человеке есть какой-то механизм, заставляющий в самые трудные времена думать о продолжении рода. И чем ближе смерть, чем страшней и сложней жизнь, тем ощутимей действие этого механизма…

Сейчас я уже не верю, что у нас что-то получится. И всё равно два раза в месяц я набираюсь духу и спускаюсь в подполье. А вдруг?!

Вдруг?..

Размеренная жизнь в глуши не так уж и часто дает возможность использовать это слово — «вдруг». Это в большом прежнем мире постоянно случалось нечто неожиданное — вдруг. А здесь у меня почти всё происходит по заведенному порядку, по расписанию, по понятной причине. Даже обращенные у дома «вдруг» не появляются: или ловушка где-то сработает, или я следы замечу, или собаки лай поднимут.

Но вот вышли ко мне эти трое, постучали в дверь, и меня — вдруг! — как в ледяную воду с головой окунули. Целый час я ни жив, ни мертв был — словно от Кати безумием заразился. Выглянул в окно бледный, дрожащий — и спрятался. Набрался духу, из комнаты вышел, к уличной двери подкрался, глянул в щелку: женщина сидит, мужчины стоят, с ноги на ногу переминаются. Ждут и, кажется, уходить не собираются. Но и в дом войти не пробуют — то ли знают, что я внутри, то ли возможных ловушек боятся, то ли просто не хотят.

Оружия при них не было — это я сразу заметил. У них вообще ничего не было! Может, они оставили вещи где-то за углом?

— Вы кто?

Такой простой вопрос, всего два коротких слова, а меня аж передернуло от звука своего голоса, перекорёжило. Шутка ли — пятнадцать лет разговаривал только с собой и со скотиной, ну и Катю еще увещевал иногда. А теперь к людям обратился — к живым, настоящим.

— Вы кто?!

Они услышали только с пятого раза. И не мудрено — голос у меня от волнения и страха сел.

Один из мужчин повернул голову, посмотрел точно на меня — это сквозь дверь-то! Шагнул ближе.

— Здравствуйте.

Я не ответил, но кивнул, словно бы он действительно мог меня видеть.

— Меня зовут Вася. Со мной Нина и Степан.

Он говорил как-то странно, но тогда я решил, что это мне представляется, так как я очень давно не слышал живой человеческой речи.

— Как вы меня нашли? Зачем вы здесь? Откуда?.. — У меня было очень много вопросов. Но потом я подумал, что это могут быть бандиты. И сразу предупредил:

— У меня есть оружие!

— Мы знаем, — ответил мужчина, назвавшийся Васей. Он был чисто выбрит, как и его товарищ — вот еще один странный факт, на который я обратил внимание не сразу.

— Вы следили за мной?

— Вы убили трех чудовищ. Мы видели это.

— Гоблинов? Уж не за вами ли они пришли? Кого мне еще ждать? Кого еще вы привели за собой?!

Мужчины переглянулись. Женщина встала, вышла вперед.

— Вы впустите нас?

У нее был приятный голос.

— Зачем? — Я опять запаниковал. — Чего вы хотите?

— Нам нужно отдохнуть. Мы устали. У нас нет еды.

— Послушайте… — Я проверил, крепко ли заперта дверь. Мне подумалось, что эти тупые переговоры могут быть отвлекающим маневром. Возможно, товарищи этой троицы лезут сейчас в мой дом через окна. Меня вновь затрясло, я почувствовал, что разум опять вот-вот откажет.

— Я не знаю, кто вы и откуда, — лихорадочно забормотал я. — Как я могу вас впустить в дом? А если вы меня зарежете?

— Мы не причиним зла, — сказала женщина. — Наоборот, мы может вам помочь.

— Кто вы?! — Я сорвался на крик. — Скажете вы мне это или нет?! Кто и откуда?!

— Я Нина, — спокойно ответила женщина. — Это Вася и Степан. Мы жили в городе. А потом пришли сюда.

— В каком городе?! — У меня началась истерика. — Что это значит? В городах невозможно жить! Там обращенные!

— Не везде, — сказала она. — Есть места, где существование возможно.

— Существование?! Это вы пятнадцать лет где-то существовали?!

— Да.

— Я не верю!

— Мы понимаем. В это трудно поверить. Вы откроете дверь?..

Я молча разглядывал эту странную троицу. Где их вещи? Почему они безоружны? Как они могут оставаться настолько спокойными?

И, черт возьми, где мои собаки?!

— Ждите, — сказал я и ушел в дом. Меня не было минут десять, а они, насколько я мог судить, даже с места не сдвинулись, так и стояли на тех же местах в тех же позах, что и раньше.

Я отпер дверь и вышел к ним.

— Меня зовут Брюс, — объявил я гостям, наставив на них двустволку. За спиной у меня висел «калашников», на поясе болтался тяжелый тесак — я выглядел как разбойник, как лиходей-оборванец, но в тот момент меня совсем не беспокоило, что подумают обо мне эти люди.

— А теперь давайте поговорим, —