Шрифт:
Закладка:
— Что собираетесь делать дальше? — Вспоминаю о чашке кофе, давно остывшей. Беру в руки, делая несколько мелких глотков. Осознавая, что больше ни за что не хочу ее наказывать.
— Хочу уехать и навсегда изменить свое имя. — Ирма усмехается, принимая более расслабленную позу. Успокаивается, начиная говорить непринужденно. — Пусть мне сейчас почти пятьдесят лет, но думаю, возраст не сможет помешать начать все с чистого листа. — Из напряженного разговор становится легким. — Около трех лет назад я окончила университет по специальности учитель иностранных языков. Самое время начать осуществлять свои мечты. — Ирма отшатывается чуть назад, прислоняясь спиной к деревянной спинке стула. Она ощущает доброжелательность, наверно, поэтому ведет себя со мной настолько откровенно.
— Жаль, что вы потеряли единственного родного человека. — Не произнося имени. Ирма тут же понимает, о ком я говорю.
— Я понимаю, что ты, как и многие осуждаешь выбор Амани. — Ирма задерживая дыхание, пытается подобрать нужные слова. Для того чтобы я окончательно приняла то, что случилось. — Но она его сделала, находясь в трезвом рассудке. Амани спасла несколько жизни, посмертно став донором. Клео, не стоит считать ее слабой. Поверь, не каждый решиться на подобный поступок. — Возможно, Ирма в чем-то права. И добровольный уход из жизни это не слабость, а смелость.
— Донором? Ирма, о чем вы говорите? — Непонимающе. Моргаю несколько раз, чувствуя легкое головокружение.
— Амани подарила возможность одной паре из Катара иметь детей. — В упор смотрит. Зная, что я могу насторожиться, вспоминая о страшной болезни ее племянницы. Но понимая, что психоз и безумие были приобретенными, осознаю, что ребенку по наследству не достанется этот ужас.
— Эмир знал об этом? — Кажется, сегодня я способно только на то, чтобы задавать настойчивые вопросы, нервно ожидая получить вразумительные ответы. К большому удивлению Ирму откровенно рассказывает все, чтобы я у нее не спросила.
— За несколько дней до своей смерти, Амани честно рассказала ему обо всем. — Не фальшивя. Не пытаясь юлить. Ирма хочет быть искренней до конца нашего разговора. — Они вместе узнали, что у пары прижились сразу несколько донорских яйцеклеток. Амани уходя, сумела осчастливить людей, находящихся на грани отчаяния. Эмир обещал прислать мне фото малышей, как только они появятся на свет. — Ирма тянется к пачке, чтобы достать еще одну сигарету. Нервно крутит ее в руках, но закуривать никак не решается. — Наш род будет жить. — Ирма добавляет фразу, и я слегка приходя в себя, ощущаю слезы, самопроизвольно бегущие по щекам.
— Наверно, я бы не хотела оказаться на месте Амани. — Всхлипывая. Совершенно не понимая, какой выбор смогла бы сделать.
— Не стоит представлять себя на ее месте. Знаешь, это очень больно. Лежать неподвижно и понимать, что ничего не поможет вернуться к полноценной жизни. — Ирма возвращает не закуренную сигарету в пачку, сжимая ее в руках. Поднимается на ноги, словно хочет уйти, даже не попрощавшись. Но задерживается на несколько секунд, разрывая наш продолжительный зрительный контакт. — Прощай, Клео. И прости меня за все! — Дергается назад, резко разворачиваясь. Направляется в сторону выхода, скорее всего, но я даже не смотрю в след, прокручивая в памяти ее сказанные слова. Внутри будто все внутренности туго сжали, пытаясь в очередной раз вырвать их наживую. Это всего лишь разговор. Воспоминания Ирмы о своей непростой сломанной судьбе. О племяннице, которую едва приобретя, она сумела потерять. Машинально оставляя несколько сложенных купюр на столике, поднимаюсь с места, понимая, что после этой встречи на душе как-то легче становиться. Часть массивного груза исчезла вместе со словами Ирмы. Раз и навсегда я простила эту женщину за все, что она мне причинила. Отпустила, е держа зла и не пытаясь наказать. Жизнь полноценно над ней уже поиздевалась. Слегка пошатываясь, выхожу из кафе, начиная жадно глотать воздух, чтобы восстановить дыхание. Стоило бы пройтись пешком до самого дома, чтобы развеяться, но это было слишком далеко. Медленно идя вдоль улицы, посматриваю на дорогу, чтобы разыскать свободное такси. Приходя в себя, подхожу к обочине и взмахиваю рукой, видя ближайшую подъезжающую желтую машину. Когда мужчина тормозит, забираюсь внутрь, называя необходимый адрес. Стараясь не думать о том, что рассказала Ирма о своей жизни. Наверно каждый прошел через что-то жестокое в этой жизни, полностью изменив свою личность. Но прошлое должно оставаться в прошлом. И если есть хоть малейшая надежда на будущее, стоит двигаться вперед, никуда больше не сворачивая.
Доставая из сумочки мобильный телефон, мечтаю услышать голос Киллиана, чтобы поделиться с ним всеми эмоциями. Но зная, что он находится в лагере беженцев, прибывая в Сирии, может не ответить. Так и происходит.
Оператор сообщает, что абонент не доступен, и предлагает оставить для него голосовое сообщение. После звукового сигнала начинаю беспокойного говорить, в некоторых фразах даже иногда заикаясь. Понимая, что однажды поехав в горячую точку, из нее можно уже не вернуться. Выключаю запись сообщения после того, как произношу последние слова. Голову поворачиваю, осознавая, что такси подъехало к дому, а водитель смотрит на меня недоуменно, дожидаясь пока я расплачусь за поездку и покину салон его автомобиля. Суматошно отдаю мужчине деньги, тут же выбираясь на улицу. Не оглядываясь. Пересекая большую территорию двора. Захожу в дом в надежде увидеть Эмира в гостиной, но кроме нескольких прислуг больше никого не нахожу. Последние несколько дней Кинг безвылазно сидит в своем кабинете, пытаясь делать вид, что усердно работает. Культурно здороваюсь со служанками, и быстро минуя гостиную, скрываюсь в длинном коридоре, который ведет прямиком к кабинету Эмира. Дверь приоткрыта. Не единого звука. Эмир сидит за столом, сосредоточенно изучая какие-то документы. Не обращая совершенно никакого внимания на мое появление. Будто он находится в абсолютно другой реальности, где важно только информация, находящаяся на этих бумажках. Может быть, в его бизнесе серьезные проблемы, и Эмир не рассказывает об этом, не желая меня расстраивать. Но гадкое тяжелое ощущение на душе, не давало покоя. Не позволяло верить моим размышлениям, делая их полностью бредовыми.
— Эмир, что с тобой? — Тихим голосом. Осмеливаясь, проходя внутрь кабинета. Но Кинг, вообще не реагируя на мои слова, продолжает перебирать бумаги, словно в них сосредоточен весь смысл его жизни. Несколько
