— Достаточно, — сказала Карен.

— Ага, — сказал Рон.

— Выключи свет.

— Хорошо. — Но он этого не сделал.

— Рон.

— Секундочку.

Обнажённые Джереми и Тесс обнялись и поцеловались.

— Хочешь что-то увидеть, смотри на меня.

Он взглянул на Карен. Она начала расстёгивать блузку.

— Хорошо!

Она расстегнула блузку. Мельком взглянув на белизну её лифчика, Рон перевёл взгляд на кладбище.

Джереми и Тесс оторвались друг от друга и помахали в сторону машины.

— Смотри сюда, — сказала Карен.

Он наблюдал, как Карен подняла руку за спину и расстегнула лифчик.

— Выключи свет, — сказала она.

— Ладно, ладно.

Он снова взглянул в лобовое стекло.

Теперь Джереми и Тесс стояли бок о бок перед памятником старухе Флинт. Держась за руки, они присели на корточки.

— Они гадят, — сказал Рон.

— Выключи фары, чёрт возьми!

— Хорошо!

Когда он потянулся к выключателю, то заметил что-то сразу за тем местом, где его друзья сидели на корточках. Прямо за ними. И выше.

Тощая обнажённая женщина с мертвенно-белой кожей и обвисшими грудями уселась на латунное яблоко, положив руки на широко расставленные колени, наклонившись вперёд и злобно глядя на них сверху вниз.

— Блядь! — выдохнул он и выключил фары. — Ты видела?

— Больше, чем хотела.

— Я имею в виду её. Флинт!

— Не смеши меня.

Кажется, Флинт уже исчезла. Профили Джереми и Тесс, однако, были хорошо видны в лунном свете — бледные фигуры, сидящие на корточках перед памятником.

Рон потянулся к выключателю фар.

— Не смей, — сказала Карен.

И вдруг в темноте бледная ведьма снова взгромоздилась на яблоко… затем спрыгнула с него, широко раскинув руки, её белые волосы развевались позади неё.

— Берегитесь! — закричал Рон.

Джереми вздрогнул и выпрямился, едва осознавая, что Тесс всё ещё держит его за руку.

— Что? — крикнул он.

Водительская дверь распахнулась. Рон выскочил из машины, повернулся спиной к кладбищу и побежал.

— Что происходит? — закричал Джереми.

Карен крикнула из машины: — Не знаю! Он сошёл с ума!

Тесс дёрнула Джереми за руку. — Бежим!

Оставив свою одежду на земле, они побежали за Роном. Когда они приблизились к машине, Карен крикнула: — У него внезапно крыша поехала!

— Мы его поймаем, — сказал Джереми.

— Я с вами, — сказала Карен. — Сию минуту. Не ждите меня.

Пробегая мимо открытой двери, Джереми заглянул внутрь. Она пыталась застегнуть блузку.

— Я сейчас выйду, — сказала она.

Джереми продолжал бежать. Тесс немного обогнала его и он наблюдал за ней, мчавшейся в лунном свете, думая о том, как великолепно она выглядит и желал, чтобы нечто подобное происходило не под влиянием опасности.

А Рон это пропустил. Далеко опередив их на кладбищенской дороге, он вообще не оглядывался.

— Рон! — закричала Тесс. — Прекрати убегать! Что с тобой такое?

Он закричал высоким, пронзительным голосом: — Флинт!

— Что? — крикнула Тесс.

— Она преследует меня!

— Притормози!

— Нет!

— Почему она преследует тебя?

— Откуда, блядь, я знаю?

— Ты убил её? — крикнула Тесс.

— Нет!

— Ты в этом уверен?

— Я никого не убивал. Никогда даже не прикасался к ней! Может быть, именно поэтому она злится!

— Не обольщайся, — крикнула ему Тесс. — Ты не в её вкусе.

Джереми закричал: — В любом случае, она мертва!

— Это её призрак, чувак! Её ПРИЗРАК!

Тесс крикнула: — Где он?

— И Рон оглянулся через плечо.

То ли потому, что он не увидел никаких признаков призрака Флинт, то ли потому, что понял, что его преследует Тесс, на которой вообще ничего нет, он бросил бежать.

Тесс остановилась. Джереми остановился. Они стояли бок о бок, тяжело дыша, пока Рон медленно шёл к ним. Пот струился по коже Джереми. Мягкий ночной ветерок был очень приятным.

— Ты в порядке? — спросила Тесс у Рона.

— Думаю, да. Разве что… Я, пожалуй, сниму штаны.

— Привет, — сказал Джереми.

— Не волнуйтесь. Со мной случился казус.

Джереми усмехнулся.

— Да, действительно смешно. — Рон начал расстёгивать ремень. Представь, что тебя преследует долбаное безумное привидение, увидишь, как тебе это понравится.

Нахмурившись, Тесс покачала головой. — Какого чёрта она преследовала тебя? Не могу понять. Если ты не убивал её…

— Говорю тебе, она возбуждалась от вида моего тела. — Он опустил брюки. — И она не исключение.

— Только не Флинт. Ей определённо нравились … — Крик не дал Тесс закончить.

Она опередила всех, побежав быстрее, чем Джереми мог представить. Он рванулся за ней, но недостаточно быстро, а Рон вообще отстал. Джереми видел машину в лунном свете, но нигде не видел Карен.

Однако слышал её.

Слышал её крики и мольбу: — Нет! Ой! Не надо! Пожалуйста! Нет! Не делай этого! Нет! Ай!

ЧТО ТАМ СЛУЧИЛОСЬ?

Джереми попытался увеличить скорость, но Тесс бежала быстрее.

— Притормози! — закричал он. — Подожди меня!

Но она не отреагировала.

Карен кричала и умоляла, в то время как Тесс стремительно приближалась к машине.

Она доберётся туда первой, — подумал Джереми.

О, Боже милостивый! Не дай ей опередить меня!..

Я должен остановить её!

Должен!

Спорим на десять баксов, что ты этого не сделаешь.

Перевод: Гена Крокодилов

Ныряльщица

Richard Laymon. "The Diving Girl", 2005

Я никогда не узнал бы о её существовании, если бы прошлой ночью не маялся бессонницей, понимая, что нужно закончить рассказ. И вот около полуночи я в темноте прошёл от дома к своему новенькому гаражу, открыл боковую дверь, включил свет и поднялся по лестнице в кабинет.

Офис, несмотря на его приличные размеры, был практически герметичен. Стоило закрыть или открыть дверь и слабый сквозняк тревожил занавески на окне в двадцати футах от двери. Эта герметичность обеспечивала мне ещё и шумоизоляцию.

Именно поэтому, открыв дверь кабинета, я сразу же понял: что-то не так. Воздух не был неподвижным, а тишина абсолютной. По-видимому, я забыл закрыть окно.

Последние несколько недель днём я держал все окна кабинета открытыми настежь, чтобы впустить лёгкий летний ветерок. А в конце каждого рабочего дня закрывал и запирал их. В Лос-Анджелесе, даже в Вест-Сайде, трудно перестараться с тем, что касается предосторожностей.

Но людям свойственно порой ошибаться, отвлекаться и упускать из виду детали. Видимо, я закрыл все окна, за исключением одного.

Стоя у самой двери, я точно знал, какое из окон открыто. От дальней стены до меня доносился шелест листьев на ветру, гул автомобилей и грузовиков на соседних улицах, отдалённый рокот вертолёта — звуки внешнего мира лились в комнату, как вода, отыскавшая единственную пробоину в непроницаемом стальном корпусе корабля. Днём я только порадовался бы им и открыл