– Опишите, пожалуйста, при каких обстоятельствах все произошло? Об этом ведь и был ваш сон?

– Помимо физиков и писателей, наибольшая свобода воли – у вашего младшего поколения, ваших детей. И я был привлечен сгустком энергии откуда-то отсюда, из Твери. Меня притянуло к маленькой девочке. Я оказался прямо в ее спальне. И это был настолько надломленный ребенок, я вам скажу. Человечество вообще не имеет право на существование, раз может так поступать с детьми. Конечно, я тоже хотел ее напугать. Вы не подумайте плохо, мы не злые, просто такова наша природа. Но негативная волна в сознании ребенка, ее боль и страдания… Они оказались настолько мощными, что открыли кротовую нору. Из фиолетовых туч полился дождь. И я родился. С тех пор мало что помню.

– Вы прямо в тот же момент родились? – с сарказмом спросил Покровский. – Или таки через девять месяцев, как положено?

Матвей задумался. На лице профессора заиграла саркастичная ухмылка.

– Я думаю… Думаю, что я просто заменил своей сущностью душу того, кто должен был родиться в этот момент неподалеку. Прямо в утробе и заменил.

– Вот как. Вы верите в переселение душ?

– Конечно! А вы не верите? Поймите, «душа» – это не ангелочек с арфой. Это божественная природа, разумное-доброе-вечное, что мы, демоны, не в силах понять так же, как вы никогда не поймете, что у нас там за пространство. А «сознание» – вы же за него топите как психотерапевт? – это обычное человеческое сознание, как его представляют биологи и Бегбедер в «Любовь живет три года». – Матвей усмехнулся. – Мозг, биохимия, культурные ценности и воспитание. В каком-то смысле человек без души – социопат.

– То есть вы заменили душу. И?..

– И теперь ваш пациент просто социопат, а его подлинная энергия осталась сидеть внутри, заточенная в человеческой природе и сознании. Изредка как чертик из табакерки проявляясь и толкая Матвея на неблаговидные поступки. Нашептывая плохое.

– То есть человек-демон не знает, что он демон?

– Можно и так сказать.

– Это называется «одержимость», Матвей Максимович.

– Ах, идите к черту, профессор! Вы некомпетентны в душевных расстройствах!

Матвей перекинул ногу на ногу, резким движением головы потряс топ-нотом и издал громкое «пф-ф-ф». Покровский выдержал паузу и вкрадчиво начал:

– И все же у вас интересная интерпретация… всего. Асмодеус, скажите, пожалуйста, чего вы хотите прямо сейчас?

– Больше всего я хочу вернуться домой, в свое пространство. Раз уж вы мой мозгоправ, молю вас, убедите Матвея найти способ освободить меня. Без этого он никогда не найдет душевный покой.

– Вы прямо ощущаете какую-то несвободу. Что-то вас подавляет. Я думаю, это отношения с вашей невестой или отцом…

– Да меня все ваше бытие человеческое подавляет! Вы меня слушаете, но не слышите! Но тут и я виноват: некорректно выразился – не только я хочу попасть домой, но и мое пространство стремится забрать меня отсюда. Это мучит меня. И не только меня. Все люди-демоны так же страдают. Демонические сущности горят изнутри. А их человеческая составляющая лишь чувствует страх, тревогу и гнев.

– Вообще-то, любой взрослый человек страдает, такова уж наша природа. Советую почитать Джордана Питерсона, канадского психолога…

– Знаем, читали, – усмехнулся Матвей. – Но помимо страданий у людей-недемонов есть нечто большее – вера, добродетель, стремление к высокому, сострадание. Они видят Бога, чем бы он там ни был. А в нас есть только паранормальная сущность, которая, к сожалению или к счастью, не имеет ничего из этого. Это утраивает страдания вашего пациента.

– Предположим, что это так. Но где тогда вы видите выход?

– В возвращении домой.

– И как это сделать? Что для вас есть «возвращение»?

Матвей посмотрел в камеру. Его глаза сверкнули, как ксеноновые фары. Он шумно вздохнул, по изображению пошли наводки еще сильнее. Начал тереть лоб, словно его терзала головная боль. Наконец он заговорил:

– Сегодня редкий случай, когда я смог прорваться в сознание моего смертного альтер эго. И в этом основная проблема. Конечно, демонов достаточно вокруг. Конечно, мы связаны коллективным разумом и общаемся. Конечно, мы, даже когда человек в сознании, можем подавать ему слабые импульсы. Но этого недостаточно! Демон владеет телом слишком малое количество времени, чтобы освободить себя или другого демона, а человек и не знает о проблеме. А если и узнает, то не будет ничего делать: ему помешают страх и глупость. Нужно ведь либо убить себя, либо убить другого демона, либо найти соулмейта – «родственную душу», из-за которой мы попали в этот мир, человека, с которым резонировала наша энергия, – и что-то с ним сделать.

– А если убить другого демона, то вам станет легче? – уточнил профессор. – Вас тоже «усосет» из нашего пространства? Мне это важно, чтобы понять вашу мотивацию и то, нужно ли вас изолировать от общества в клинике?

– Нет, меня в этом случае точно не «усосет», как вы изволили выразиться, – ответил пациент. – Но существовать мне станет значительно легче – концентрация нашей энергии в мире смертных станет меньше и путы, которые вытягивают нас обратно, чуть-чуть ослабнут.

– Вы говорите очень опасные вещи. Я бы настаивал на вашей изоляции…

– То есть вы не хотите помочь?

– В убийстве людей я вам точно не помощник! – Покровский усиленно зачирикал в блокнотике, а затем незаметно для пациента провел по экрану часов, и на нем появилась красная кнопка SOS – очевидно, для вызова охраны.

– Может, вы хотя бы передадите Матвею, чтобы он нашел кого-нибудь с его… как там по-вашему… проблемой? Ему ведь не психотерапевт нужен. Есть демоны, которые древнее, чем я, которые осознали себя и могут стать менторами. Они призваны передавать знания другим демонам. Наше пространство хранит этих людей бережно, ходят слухи, что они бессмертны.

– И где же они живут?

– Они не живут. Они люди, – хмыкнул пациент. – Я чувствую одного такого на центральной улице этого города. Нужно его найти!

– Помогать с поиском людей – не моя прерогатива, тут я тоже бессилен.

– Ничего страшного. Я и не надеялся, что вы мне поможете. Но я чувствую, что со стороны моего дома сегодня ночью постучали. Что-то грядет. Была фиолетовая гроза. Это значит, что Аннушка уже разлила масло.

– Разлила – значит, разлила. Аннушка – молодец. Как и вы. На этом предлагаю завершить наш сеанс. Я доволен прогрессом. – Профессор начал зачитывать записи из блокнотика: – Описание демонов и прочего очень достоверны. Образ демонов у вас логичен, вымышленная вселенная глубоко проработана. Возможно скрытое истерическое расстройство личности. Но в целом