Сейчас все не важно, все потом. Главное выполнить боевую задачу.

Летчик доложился, кивнул, рука аккуратно отклонила ручку управления, а нога в облегченных унтах выжала правую педаль. Истребитель послушно накренил плоскость, разворачиваясь.

Подъемно-маршевые двигатели, басовито взревев, привычно вжали в кресло, а цифры скорости и высоты стремительно поползли вверх. Два широких крылатых силуэта с двойным вертикальным оперением на вершинах факелов бело-голубовато-розового пламени стремительно вонзались в мягкое чрево неба, приближаясь к рубежу атаки.

По заснеженной тундре ударили раскаты грома – истребители проскочили звуковой барьер.

Вонзились в тучи. Несколько секунд вокруг белесая мгла, и картина вдруг изменилась – самолет пробил облачный слой. На угольночерном небе застыли ледяными брызгами звезды. На большой высоте они сияли чисто и ровно. Казалось, поднимись еще немного выше, и можно прикоснуться к ним ладонью… и спросить пришельцев: что вам у нас надо? Вас никто не звал! Внутри холодной ледышкой разгоралась ненависть. Вы выбрали свою участь. Или вы – или мы!

Летчик бросил взгляд на жидкокристаллические мониторы, прислушался к гулу турбины, подъемно-маршевый двигатель тянул исправно.

На экране появились многочисленные отметки снижающихся объектов, они приближались на сверхзвуковой скорости. Бортовой информационно-управляющий комплекс идентифицировал их как неизвестные цели.

– Цели уничтожить, – пришел приказ с далекого командно-диспетчерского пункта.

Это наша Земля, и мы предупреждали их – уходите. Мы в своем праве – защищаться!

Истребитель приподнял нос еще больше. Со жгучим нетерпением ждал Сергей момента, когда можно будет атаковать. Пальцы побелели, так крепко сжимал ладонь, так молил судьбу, чтобы время летело быстрее, но тщетно. Секунды тянулись, словно капли, падающие в песок.

Наконец – пуск! Слегка колыхая самолет, пара за парой, с пилонов срывались ракеты. Огненными змеями на огромной скорости уносились в небо и вверх.

Прошло несколько секунд, и отметки ракет заметались, понеслись к далекой земле.

– Командир, ракеты потеряли цель, – прозвучал в наушниках хриплый от волнения голос оператора.

Сергей прикусил губу от досады.

– Цели не поражены, – доложил летчик на землю. – Расход боекомплекта полный.

– Я – «Гагара-3». Прошу разрешения повторно атаковать пушкой, – послышался решительный голос ведущего.

Встроенная 30-миллиметровая пушка ГШ-30-1 – грозное оружие в руках умелого бойца: 150 снарядов, чрезвычайно точная система прицеливания и сумасшедшая скорострельность, при которой пушка способна очередью разрезать пополам многоэтажный жилой дом.

В эфире зашуршало, после непродолжительного молчания донесся хрипловатый голос РП:

– Повторную атаку разрешаю!

Внезапно отметка на экране монитора летящего впереди самолета словно клюнула носом. По большой дуге потянулась вниз, к далекой земле. Напрасно Сергей звал «Гагару-3», ответом был лишь треск помех в наушниках. Короткая пауза и следом растерянный голос «Северного»:

– «Гагара-4», «Гагара-3»… сбит.

Не было ничего, ни стремительного полета вражеской ракеты, ни сверкания лазера, ни грохота авиационной пушки – без всяких видимых эффектов самолет ведущего превратился в мертвый кусок металла.

Тихое шуршание в наушниках, самолет с каждой секундой пожирал километры расстояния до аппаратов пришельцев.

Умом он понимал потерю товарища, но шокирующий смысл слов «погиб» и «умер» не доходил до сознания. Еще миг боролся с охватившей растерянностью. Они не были с Фроловым друзьями, но, несмотря на разницу в звании и в возрасте, вне службы по-доброму приятельствовали. Когда перед дежурством летчики встретились, то немного поболтали. Чуть-чуть – о пришельцах, но тема успела изрядно надоесть, и так СМИ прожужжали о них все уши. Потом ведущий хвастался будущим ребенком. Глаза папаши горели ликованием и гордостью, когда он рассказывал, как слушал сердце еще неродившегося сына. Потом со смешком – о капризах беременной жены. А теперь она вдова, а еще не родившийся ребенок – сирота.

– Я – «Северный», «Гагара-4», – послышалось в наушниках, – Продолжение атаки по вашему решению.

Вспышку страха и желания оказаться как можно дальше от места схватки залила лава огненного-яркого гнева. Ну! Докажи, что ты не маменькин сынок! Карьера, собственное благополучие отошли на второй план. Вот оно зло, враги перед ним. Такие же, как те, кто на его глазах убил мать.

– Я – «Гагара-4», атакую, – произнес решительно, от неистового желания мести немели губы. Ждите, гады, я иду к вам. Лицо летчика побледнело, ноздри яростно раздулись. Порву на хрен, как Тузик грелку! Никого, за исключением украинских нацистов, он не ненавидел сейчас так, как убийц-пришельцев.

Еще десяток томительно-длинных секунд, и самолет приблизился к рубежу открытия огня, расстояние для современного воздушного боя почти вплотную – немного больше километра. Летчик прищурился, совмещая метку цели с прицельной маркой – хотелось попасть с первой очереди.

Палец вдавил гашетку, навстречу летевшему впереди аппарату хлестнула огненная струя из двух десятков снарядов, хорошо видимая в темноте ночи. Ничего не произошло, а пришелец лениво вильнул в сторону. Толстую бронированную шкуру земные снаряды не пробили.

Лицо сморщилось от досады, а истребитель проскочил за строй презрительно игнорирующих землянина летательных аппаратов пришельцев и начал стремительно разворачиваться, словно сокол, промахнувшийся при первой атаке.

Ну не может пришелец быть везде одинаково прочно бронирован. У всего есть слабые места!

Впереди пламенели алым выхлопные струи десятка невидимых в ночи аппаратов пришельцев, один позади, остальные строем фронта впереди. Видимо, совсем не опасались землянина, они даже не увеличили скорость.

Пренебрежение было обидно, но он лишь закусил губу, продолжая упрямо наращивать скорость, пока не приблизился на расстояние менее километра.

Атакую последнего гада!

Несколько мгновений огненный бич пушечной очереди хлестал по корпусу пришельца, и опять бесполезно.

Да чтоб тебя! В груди заклокотала ярость берсеркера, а чувство беспомощности, которое испытывал перед совершенными боевыми машинами инопланетян, лишь усугубляло ее. Они были банально совершеннее земной техники. Это как полуголому дикарю-индейцу, с каменной дубиной, тягаться с закованным в сталь конкистадором. Но в этом мире не все предрешено уровнем военной техники. Бывало и инкская доблесть, и храбрость валили в прах высокомерных испанцев.

Он не уйдет без сбитого пришельца!

– Держись, гад! – промычал летчик сквозь зубы, непроизвольно прикусывая губу. Тонкий алый ручеек потек по подбородку, а человек сжался в комок каменно-твердых мускулов, всей силой, всей волей, заставляя себя не отводить взгляд от приближавшегося корпуса аппарата пришельцев.

В этот момент решившийся на крайность человек и его верный самолет слились, стали единым телом. Все, что чувствовал там, на высоте самых высоких гор юноша-пилот, судорожно сжимая пальцами штурвал, передавалось его крылатой машине – ненависть, жажда мести и страх смерти, испытывала и рукотворная птица. Она задрожала, готовясь к неизбежному.

– А-а-а!!! – вырвался из сведенных судорогой губ крик, только глаза сверкали яростью и