Пребывание бандеровцев в Заксенхаузене

«У самовара я и моя Маша…»

Из довоенной песни.

Бандера, Стецько и другие бандеровцы сидели в отдельном бункере «Целленбау», который был предназначен «только для избранных». Наряду с бандеровцами в бункере «Целленбау» («Камерный дом») находились важные лица, свезённые со всей оккупированной гитлеровцами Европы. Это были люди разных убеждений и рангов: и политические деятели, и военные, и известные ученые, и преследуемые нацистами священники, и богачи и банкиры со всей Европы в статусе заложников. В частности, среди них были: бывший канцлер Германии Ганс Лютер, вождь немецких коммунистов Эрнст Тельман, бывшие премьеры Франции Леон Блюм, Фриц Тиссен, Пауль Рейно, Эдуард Даладье, бывший канцлер Австрийской Республики Шушниг, сын маршала Италии Пьетро Бадольйо, сын Сталина Яков Джугашвили, двоюродный брат Молотова Василий Короткой, главный комендант польской Армии Крайовой генерал Стефан Ровецкий, руководитель Румынской «Железной гвардии» Хориа Сима, настоятель немецкой церкви евангелистов пастор Мартин Немоллер, адьютант маршала Пилсудского капитан Кунцевич, министр обороны довоенной Латвии генерал Дамбитис, министр иностранных дел Франции Рибо, исполнитель неудачного покушения на Гитлера в 1939 году Георг Эльсер и ещё много известных лиц, а также члены немецких, французских, голландских, итальянских, австрийских и других аристократических семей. Все они, конечно, находились в разных условиях, в разных камерах и бараках, подавляющее большинство из них получала помощь от организаций Международного Красного Креста своих стран или от своих собственных семей, и имело различные привелегии и послабления в режиме.

Вот в такой многоликой и разноцветной среде и находились Бандера, Стецько, Ленкавский, Ребет, Стахив, Габрусевич, Ильницкий, Гнаткивская-Лебедь и другие бандеровцы. Зокерма и С. Бандера сидели в номере 73 бункера «Целленбау» – почти рядом с руководителем польской АК генералом С. Ровецким («Грот») под номером 71 в относительно комфортабельных апартаментах, которые обеспечивали службы Международного Красного Креста. В подобных условиях находились и другие бандеровцы. Им разрешалось передвигаться по лагерю, встречаться между собой, они получали продовольственные посылки и деньги от родственников и ОУН-бандеровцев. Нередко они покидали лагерь с целью контактов с «конспиративными» представителями ОУН-УПА, а также посещать замок Фринденталь (в 200 метрах от бункера «Целленбау»), в котором находилась школа агентурно-диверсионных кадров всё той же ОУН. Странно: в Заксенхаузене гитлеровцы держат под замком более 300 кадровиков ОУН во главе с Бандерой, а рядом, в замке Фриденталь, те же гитлеровцы готовят новые кадры для этой же ОУН! «Это был один из парадоксов в отношении между ОУНовцами и гитлеровцами», – справедливо заметил польский историк и публицист Эдвард Прус в книге «Heros: spod znaku tryzuba» (Варшава, 1985г.). Инструктором в этой школе был Ю. Лопатинский – бывший офицер спецбатальона Абвера «Нахтигаль», через которого С. Бандера и осуществлял связь с ОУН-УПА.

Интересный факт приводит биограф Бандеры Петр Мирчук в книге «Степан Бандера – символ революционной бескомпромиссности». Ссылаясь на известного националистического деятеля Д. Андриевского, автор приводит цитату из его книги «Наше заключение»: «Бандера сразу включил меня в своё общество (дело в том, что Д. Андриевский был сторонником председателя руководства ОУН А. Мельника – В.М.). Он спрашивал о моем здоровье, достаются ли мне пакеты (с вещами), или достаточно мне еды, и хватает ли денег. Предлагал мне свою помощь, и однажды вынес за проходную и пытался всунуть мне в руку кусок масла». Этот факт, как видим, говорит сам за себя и не нуждается в комментарии.

Несколько характерных штрихов о концентарционном лагере Заксенхаузен и, в частности, о бункере «Целленбау» дал в своей книге воспоминаний «Армия без государства» атаман «Тарас Бульба» -Боровец, которого здесь тоже приютили гестаповцы 1 декабря 1943 года. «Заксенхаузен, – писал он, – было как бы отдельным царством эсесовцев в царстве Гитлера. Там, в лесу, был построен целый город с собственными бараками, бункерами, большими строениями, военными фабриками, госпиталями, крематориями и газовыми камерами. Там были большие бараки для специально изолированных групп заключенных, и даже домики для различных высокопоставленных лиц из среды немцев и других наций Европы. Нас поместили в одном из отдельных бункерных бараков, имевшего официальное название «Целленбау». Я попал в камеру «77»». Далее «Тарас Бульба» -Боровец замечал, что «Целленбау» имел 90 камер и рядом с ним (в камере«76») сидел французский министр Дельбе, а в камере«73» сам Бандера. «Тарас Бульба» -Боровец отнюдь не жаловался на обстоятельства своего пребывания в «Целленбау». Вот несколько его замечаний.

Допрашивал его штурмбанфюрер СС Вольф при соучастии гауптмана Шульце. «Д-р Вольф… начал меня убеждать, что мне не грозит… никакая опасность… чтобы я не преувеличивал трагедии, они меня здесь изолировали исключительно для моей же «безопасности»… Это – не тюрьма, и не карцер, а только «почетная изоляция». И еще: «На депозите у нас были деньги, и мы могли покупать «Винницкую махорку». Правда, вместо обычной бумагой у нас была туалетная». Вот как!

И ещё одно крайне неординарное событие произошло между гитлеровцами и бандеровцами. Теперь его по-своему комментируют почитатели Бандеры и бандеровщины, или те, кто сегодня смотрит на прошлое через перевернутый бинокль. Дело в том, что и октябре 1943 года руководство ОУН-бандеровцев в крае представило «Открытое письмо господину губернатору Галичины доктору Отто Вехтеру» с копиями Геббельсу, Гиммлеру, Кейтелю и Франко. В нём бандеровцы уверяли, что, как и раньше, остаются верными союзниками гитлеровской Германии и делают всё возможное, чтобы война закончилась «немецко-украинский победой». «В Рейхе, – отмечают в письме, – работает около 10 процентов украинского населения. Это является ещё одним нашим вкладом в войну за судьбы Европы. Всем своим Центрам мы приказали осуществлять поставки точно и определенно. Кто говорит о негативном отношении Движения бандеровцев к вопросу о поставках (продовольствия гитлеровцам – В. М.), тот лжёт…». А дальше в письме, кроме заверений в верности, просьб и предложений, были и ироничные высказывания, даже предупреждения и угрозы. На дворе был конец 1943 года, гитлеровцы теряли на Восточном фронте позицию за позицией, и бандеровцы подумали, что пора бы их и припугнуть, и пошантажировать.

Но гитлеровцев это сильно разозлило. Губернатор дистрикта «Галичина» А. Вехтер, получив информацию о том, что письмо было написано и послано с ведома Бандеры, приказал арестовать его братьев, Василия и Александра. Их отправили в Аушвиц (Освенцим), где они впоследствии скончались «от голода». Так интерпретирует это обстоятельство польский историк Э. Прус в книге «Herosi spod znaku tryzuba». А «Энциклопедия украиноведения» в статье «Бандера» гласит: «Оба брата… были убиты в Аушвице (Освенцим) польскими сокамерниками». Здесь, как видно, исследователям этого вопроса нужно еще будет разобраться в данной ситуации. (Хотя прилагательное «польскими» уже о многом говорит. Дошли, видно, слухи о «Волынской резне» ОУН-б. – прим. пер.). Однако всем надо согласиться с тем, что это событие – еще один парадокс в немецкой политике по отношению к украинским националистам и ОУН-бандеровцами.

Вот как раз и наступил подходящий момент, когда вопрос надо поставить так: с какой целью гитлеровцы изолируют в концентрационном лагере – вместе со многими сторонниками – руководителя ОУН, который упорно уверял в немцев своей верности нацизму, и всеми силами ему служил, и в то же время – держат его в смертоносной атмосфере концлагеря в условиях почти люкса, как высокопоставленного заложника? Подавляющее большинство советских и зарубежных исследователей этого вопроса склонны были видеть в этом незаурядном факте политическую игру гитлеровцев с руководством ОУН-бандеровцев. Правда, эту политическую игру разные авторы трактуют по-разному. Приведем несколько характерных примеров.

Известный польский военный историк Игнаций Блюм писал: «Гитлеровцы инсценируют арест руководителей украинских националистов, открывая тем самым возможность развертывания широкой политической кампании для развития украинского национализма. Двоякий фарс создания правительства Стецько и арестов преследуют цель представить Бандеру в глазах украинских националистов как мученика, как настоящего борца за „независимую Украину“, который в одиночку боролся против немцев во имя воплощения в жизнь этого лозунга…».

С И. Блюмом соглашается французский историк и публицист Аллен Герен, добавляя при этом, что во время