Шрифт:
Закладка:
— Чушь не чушь, а преступлений вокруг столько, что я не советовала бы тебе одной бродить по столице. Ты не мужчина, чтобы бродяжить там, куда и влечёт тебя твоё любопытство. Столкнись ты с бандитами, никакая Эля, и даже обширная Ифиса тебя не спасёт! Столичные хупы только делают вид, что следят за порядком, а на самом деле никто не озабочен безопасностью простых людей. Ты хотя и аристократка, но изгнанная и бедная, и телохранителей у тебя нет. Никогда не забывай об этом!
— У меня есть Нэиль, а ещё Тон-Ат. И потом… Реги-Мон заступился за нас с Элей, хотя мы его и не просили…
— Тон-Ат всегда далеко от тебя, а Нэиль всегда занят и рядом с тобой не живёт. А этот Реги-Мон и сам угроза для любой невинной девушки!
— Я спешила к тебе, чтобы закончить работу, для чего и сократила путь. А ты не ценишь моих усилий, затрат…
— Не работай, я же тебя и не заставляю. Но мне казалось, что для тебя это шанс сделать себе известность в нашей среде. Разве не так? У тебя скоро появится завидная клиентура даже из числа аристократок. Меня уже спрашивали, кто она, моя мастерица с её необычным даром изобретать то, чем не обладает пока никто?
— Что-то пока никто ко мне не обращался, — пробурчала я. — Да и не стану я никому и ничего создавать. Нужда была гнуться! Да и бабушка не велит. Я сама аристократка! Я только для себя люблю шить. И для тебя. Только ведь…
Гелия ловко перехватила мою мысль напомнить о долге, можно сказать, в воздухе, и увела разговор совсем в другую сторону, — Знаешь, как он может быть опасен? Для тебя?
— Кто? — опешила я.
— Тот, кто там стоит. Чего ты вдруг разрумянилась? Ярче чем Ифиса. У вас с нею конкурс на лучший румянец? Только к чему? Я же вне конкурса! И буду всегда вне всяких женских битв и прочего, поскольку не мужчины привлекают меня, а я мужчин…
— В чём же опасность? — перебила я, совсем его не боясь. И даже проявленная им грубость казалась мне оправданной в отношении Гелии. Она лгунья, и он всё чувствовал. И Нэиля она терзала своей неспособностью выбора. — А в Саду Свиданий он подходил ко мне с предложением погулять нам вместе и даже подарил мне цветы! — выпалила я.
— Я же тебе сказала, что он вечно где-то таскается, — презрительно отреагировала Гелия, — всюду ищет, кого бы увлечь в свою свободную минутку. Да такой олух, что знакомиться с нормальными женщинами не умеет! Вот и лезет к тем, кто совсем уж простонародного кроя. Но и там, как я понимаю, успеха нет.
— Успех как раз есть, — не согласилась я. — Эля после того случая буквально бредит им…
— Кто эта Эля? Не знаю я никакую Элю, — Гелия искренне не помнила Элю. Мало ли кто в толпе приглашённых, без всякого уже приглашения, затесался в «Бархатную Мечту», где и случился грандиозный скандал. Там и случайных людей хватало. Многие таскались туда без спроса, просто поглазеть, а потом в сутолоке, неизбежной для подобных мероприятий, откушать чего повкуснее, чего подороже. Обычно так и поступали иные актёры, открывая двери дорогих домов яств для своих приятелей именно тогда, когда уже никому и ни до кого не было дела. А уж те и доедали-допивали остатки изысканных угощений. Это нисколько не считалось зазорным.
— Быстрее уходи! — Гелия пихала меня в спину. — Потом будешь шить. Как я буду играть вечером? Во что я превращусь? Буду как извалянная тряпка.
Разозлившись на неё, я уже открытым текстом напомнила, что у меня нет совершенно денег, а она мне задолжала за шитьё и те ткани, за которые я платила сама, выбирая их. Но она и не подумала мне ничего заплатить. Ей деньги важнее, чем мне, так она полагала. И я, как всегда, не посмела настаивать на оплате долга, израсходовав свою внезапную смелость. Вспомнив рассказы Эли и Ифисы, я спросила Гелию, желая хоть так ужалить её и уже не жалея, — Он бьёт тебя? Бабушка мне рассказывала, что акробаты грубы и часто бьют своих жён… — я несколько заговорилась. Ведь Гелия не знала ни о каком акробате. Ни о том, кто уволок из аристократического дома сестру жены Ал-Физа когда-то, ни о другом, кто возник передо мною на тропинке у Сада Свиданий…
— Какой ещё акробат? Ты о ком? И не бьёт меня никто!
— Как же? Сама же говорила…
— Не то это! — и она отмахнулась от меня, выпроваживая в прихожую, — Он треплет мою психику, а это порой похуже оплеух, уж поверь…
Он так и стоял в прихожей, таращась на меня так, будто и не было рядом Гелии. Как в тот самый день, когда вошёл в водный поток и приблизился, загородив собою абсолютно весь окружающий мир… И я повторно утратила ощущение реальности. Мне даже казалось, что я шатаюсь как пьяная, так сильно действовал на меня его взгляд. Я никак не могла попасть в рукава своей уличной пелеринки.
— Поехали со мной, — сказал он тихо и проникновенно. Гелия явно не являлась для него препятствием. — Ты не пожалеешь ни о чём. Я покажу тебе хрустальную пирамиду, где у меня смотровая площадка. Я подарю тебе камушки, любые, какие ты выберешь. Мы будем только разговаривать. А ты о чём подумала? А ей позволим это удовольствие — пошляться, как ей и не терпится. Позволим? А сами тоже пойдем гулять. Я покажу тебе Лучший город континента. Он так и называется.
— Что за Лучший город континента? — спросила я, заворожённая его глазами и голосом, забыв о Гелии начисто. — Где он находится?
— То место, где я живу и работаю. Хочешь учиться там по-настоящему? Ты же умная девочка. Зачем тебе обучаться искусству перевоплощения, хоть для изысканного удовольствия сытых аристократов, хоть для потехи грубого простонародного примитива? Твоя уникальная душа не нужна ни тем, ни другим. А я буду оплачивать уже подлинную и нужную для твоего развития учёбу. Там у студентов интересная жизнь, у них есть общежитие. Ну, то место, где им выделяют комнаты для проживания.
— Хватит над ней издеваться! — встряла Гелия. Она говорила тоном женщины, начисто лишенной ревности к тому, кто являлся, вроде бы,
