огромную рысь. Я спрятался за валунами и прикрыл голову. Ахки сделал быстрый бросок вниз, словно для того, чтобы напугать меня, яростно прорычал и вернулся назад на конёк крыши. Может, он не заметил меня. Этот его бросок воскресил в моей памяти авиакатастрофу, с которой закончилось моё детство. Мой страх был так же велик, как и тогда, когда я упал с неба вместе с отцом и матерью.

Раньше я бы не раздумывая бросился сражаться с демоном. Теперь я хотел тщательно спланировать свой удар. Сейта была права. Страх заставлял меня найти лучший способ действовать. Птицу-демона нужно заманить в ловушку, прежде чем убить.

Укрываясь простынёй, я пробрался к лодочному сараю. Взял всё необходимое и продолжил путь к реке. Оттуда добрался через какое-то время в тень леса к бывшей пещере волка Раккауса. Сосчитал деревья и измерил расстояние. Спешно собрал в пещере сухие ветки и развёл костёр. Смоляные ветки, потрескивая, занялись огнём. Я согрел руки и не сводил глаз с тёмной тени Ахки. Земля вокруг разведённого мною костра растаяла от снега.

В ночных сумерках отблески огня были видны очень далеко, и вскоре раздался режущий уши скрежет, нарушивший тишину ночи. Мощный поток воздуха сообщил о том, что демон расправил крылья. Страх сковал меня. Я устремил пристальный взгляд на небо над приютом. Я знал, что Ахки направляется сквозь эту темноту ко мне.

И вот он уже здесь! Передо мной, на фоне Млечного Пути, кружит большой летающий дьявол с мерцающими кошачьими глазами. Он двигался прямо на меня. Я поджёг смазанную маслом стрелу и выстрелил. Стрела прочертила мерцающую линию света в небе. Ахки взмахнул красноватыми крыльями и сделал ловкий уклончивый ход.

Я запустил ещё несколько горящих стрел и следил за траекторией полёта Ахки. Направлял его в нужную мне сторону. Наконец, сделав слишком крутые и узкие петли в воздухе, демон закрутился и пикировал.

Длинные оранжевые когти были хищно выдвинуты вперёд, но именно в тот момент, когда демон думал, что схватит меня, он угодил в рыболовную сеть, которую я прикрепил между деревьями. Ахки был как муха, попавшая в заготовленную ловушку. Я отскочил в сторону, и птица-монстр, запутавшись в паутине, с грохотом упала на землю, проскользила к костру и завизжала от боли. В воздух взмыло облако искр, костёр почти погас, но часть перьев демона загорелась.

Ахки с криком метался в рыболовной сети, царапал её когтями и пытался разорвать клювом. В какой-то момент ему почти удалось освободиться. Пылающий хвост хлестал во все стороны.

Я подошёл со стороны потрескивающего костра, подобно вражескому самолёту, пикирующему под прикрытием ослепляющего солнца. Как раз в тот момент, когда Ахки собирался снова подняться в полёт, я запустил горящую стрелу с близкого расстояния прямо ему в голову, и демон с грохотом снова упал на землю. В его чувствах было невозможно ошибиться. Чистейший ужас отражался на его лице, когда он осознал, что обречён. Я вонзил Ледяной шип в грудь Ахки и наполнил его своими чувствами. Огромный демон следил за моими действиями зловещим взглядом, пока не угасло мерцание огня в его глазах. Я сделал несколько шагов назад.

Окружавший нас лес задрожал от опьянения, когда сила этой величественной птицы-демона стала частью небесного свода и отблеском северного сияния.

Глава 18

Огонь и лёд

Температура опускалась необычайно быстро, мороз жёг мне щёки, и изо рта выходил пар. Стоя перед зданием приюта, я смотрел на окно спальни мальчиков, где в последний раз видел Керо, а также на окно чердака, который когда-то был тайным убежищем для меня и Сейты.

Входная дверь была открыта и напоминала бездонную глотку или чёрную дыру. Небо озаряли переливы северного сияния. Они били волнами, словно горящие занавеси. По ним я узнал, что Снежная леди рядом. Я вспомнил печальную, но красивую песню, которую она пела, забирая мои чувства. Мотив и слова этой песни всегда были живы в моей памяти.

Где танцует северное сияние

где замерзают слёзы

под ледяными галактиками

Где трещат чёрные дыры

в океане зимы

как забытая звёздная пыль

на чужом небе

Я бросил в окно кусок льда. Стекло треснуло, и изнутри раздался протяжный скрежет, который своим холодом почти оглушил меня. Всё моё тело сжалось, как у животного, которое попало в западню. Снежная леди приближалась. Я силился побороть свой страх и продолжил петь.

Лишь ночь мне дорога

глаза её сияют как

бушующие облака

и её сердце

есть маяк

Я вздрогнул, когда заметил промелькнувшую в окне зала фигуру. Дрожащим голосом продолжил песню:

Мои чувства во льду

моя душа в стеклянном куполе

мне никогда не научиться любить

мне никогда не выучить уроков

мне никогда не научиться

по-новому жить

Внезапно из глубины приюта мне ответил чистый сладостный голос Луми:

Ты есть звезда

я не знаю, кто я

посмотри на меня в темноте

как ты можешь меня не видеть

В дверном проёме беззвучно, словно привидение, возникла высокая женщина. Я сжал руки в кулаки. Королева холода гордо стояла на пороге своего замка. Она нисколько не изменилась. То же красивое лицо, и на нём бледные белые глаза, покрытые инеем. Длинные белые волосы ниспадали до самой земли. Владычица демонов закончила песню и посмотрела на меня ледяными глазами. Они источали белый свет.

– Добро пожаловать обратно, Армас Укконен. Ты принёс мою шпильку? – спросила она таким тоном, как будто бы по-прежнему являлась директором приюта.

Я взглянул на её длинные костлявые пальцы. Страх побуждал меня сбежать, сдаться и вернуться домой к Сейте, но в то же время он словно приморозил мои ноги к месту, так, что я не мог пошевелиться.

– Да, я верну тебе твой Ледяной шип. Вонзив его в твою грудь, – ответил я, пытаясь спрятать тревогу.

– Ты всё так же пылок, – мерзко рассмеялась Луми. – Я думала, что остудила тебя навеки, мой Огнеплюй.

Огнеплюй. Так она звала меня в детстве. На мгновение я замолчал.

– У тебя тоже есть кое-что, принадлежащее мне, – добавил я затем.

– Твоя злость, – мрачно рассмеялась Луми громким смехом. – Она очень сочная, твоя злость. Или ты хотел бы, чтобы и твоя любовь тоже была у меня?

Я старался вообще ни