Ее пульс бешено забился.

Затем он опустил ее на себя.

Она почувствовала, как он наполнил ее. Он был всем, чего она жаждала, и даже больше, но внезапность этого заставила ее прижаться к его груди, чтобы приспособиться к нему.

Ее тело немного расслабилось, когда она привыкла к нему. Лукас немного отодвинулся, затем вернулся, и это движение вызвало соблазнительные ощущения. Блэр закрыла глаза, полностью отдаваясь ему.

Он схватил ее за бедра, поворачивая ее вокруг себя, пока его бедра двигались то быстрее, то медленнее, находя то, что ей нравилось больше всего.

Этот мужчина собирался подарить ей лучший секс в ее жизни.

— Открой глаза. Я хочу посмотреть, как ты будешь выглядеть, когда достигнешь своего пика.

Было ли причиной напряженное выражение его лица, интимность просьбы или тон его голоса, но что-то подтолкнуло ее к критической точке. Ее мышцы сильно сжались, волна удовольствия пронеслась через нее. Быстро. Неоднократно.

Лукас напрягся, и мгновение спустя он тоже кончил. После этого они упали в объятия друг друга, тяжело дыша.

— Ты в порядке, Блэр? — Лукас взял за подбородок и приподнял ее лицо, его глаза блуждали по ней со смесью беспокойства и жара.

— Это было восхитительно.

— Хорошо. — Он убрал волосы с ее лба и поцеловал ее. — Потому что это было просто для того, чтобы снять напряжение.

* * *

Спустя час Лукас готовился к ужину во внутреннем дворике. Он расставлял тарелки с едой, принесенные официантом, и ждал, когда Блэр выйдет из душа. Первая волна страсти накрыла их с головой, но Лукас уже сказал Блэр, что это — лишь способ снять напряжение. На вечер у него были большие планы, но перед этим надо передохнуть и подкрепиться.

Погода к вечеру сменилась, над морем показалась черная туча, вдалеке сверкали молнии. Он любовался на это буйство стихии, когда у него зазвонил телефон.

Звонила Фелиция, директор по маркетингу в фирме матери.

Скрежеща зубами при мысли о том, что работа может испортить ему вечер, Лукас все равно ответил на звонок. Он отложил свою профессиональную жизнь, чтобы помочь спасти компанию своей матери. Он горько сожалел о том, что не рассказал вовремя матери про проделки отца, поэтому не собирался позволить этой миссии провалиться, независимо от того, как сильно снова хотел Блэр.

— Дешам, — ответил он, перекладывая поднос с едой с тележки на столик в патио.

— Прости, что беспокою тебя в столь поздний час, Лукас, — начала она дрожащим голосом, — но до меня дошли слухи, что в компании появился шпион.

Вспыхнуло раздражение.

— Вы звоните, после окончания рабочего дня, по поводу слухов?

— Насколько это серьезно? Может ли это поставить под угрозу запуск продукта?

Ее очевидное беспокойство немного успокоило его.

— Не мне обсуждать дела моей матери, Фелиция. Вы понимаете, что мы находимся на профессиональном перепутье с предстоящим заседанием совета директоров.

В небе сверкала молния, освещая волны, вздымаемые штормовым бризом.

— Вот почему мне нужно знать, что происходит! Лукас, я дружу с твоей матерью с тех пор, как ты был подростком. Разве я не заслуживаю ответа? — Женщина на другом конце провода вздохнула. — Если уж на то пошло, тебе никогда не приходило в голову спросить меня, не видела ли я сама чего-нибудь подозрительного в компании?

Раздражение Лукаса росло. Он хотел быть с Блэр. И почему Фелиция звонит ему, а не матери?

— Вы не заметили ничего подозрительного, Фелиция? — спросил он голосом, который, как он надеялся, говорил о том, как он устал от этого разговора.

— Вообще-то, да, — возмутилась она. — Но, может быть, мне следовало позвонить твоей матери?

— Согласен, это было бы разумнее всего.

Его палец завис над кнопкой отключения, пока она продолжала говорить:

— Потому что ей было бы интересно узнать, что Блэр, с которой ты так удачно сфотографировался сегодня, на следующей неделе устроилась подрабатывать в «Твое лицо», — сказала Фелиция, обронив эту информацию достаточно небрежно и не зная, как обвинение повлияет на него. — Твою мать может волновать, что Блэр Уэсткотт все еще успешно взаимодействует с компанией, принадлежащей конгломерату, пытающемуся выкупить фирму Сибил.

Лукас не мог скрыть шока.

Не то чтобы она не могла согласиться на внештатную работу. Но ему показалось странным, что она не упомянула об этом. Особенно после сегодняшней встречи с отцом. Подозрение омрачило его мысли, даже когда Блэр вышла из спальни, одетая в легкий желтый халат и белые носки, ее волосы были влажными после душа.

Он не мог соотнести то, что слышал, с тем, что знал о Блэр. Он крепче сжал телефон.

— Подожди. Фелиция, ты предлагаешь… Сообщение об окончании вызова вспыхнуло на экране, на мгновение осветив темный внутренний дворик.

Что, черт возьми, это значит?!

Его взгляд остановился на Блэр, когда она двинулась к нему, завязки халата стягивали ее талию и подчеркивали изгибы таким образом, что отвлекали его, когда он должен был попытаться понять, правильно ли понял Фелицию.

— Надвигается буря. Я подумал, что мы можем посмотреть ее, пока едим. — Ему нужно поговорить с ней. Так почему же он не может перестать пялиться на гладкие бедра, виднеющиеся под подолом хлопчатобумажного халата?

Он сжал руки в кулаки, не зная, с чего начать.

— Звучит неплохо. — Блэр скользнула в глубокую подушку сиденья и скрестила аппетитные ноги как раз в тот момент, когда поднялся ветерок. Они сидели на балконе, но крыша нависала над ними на несколько сантиметров, защищая от непогоды. — Я могу рассказать тебе, что узнала сегодня на конференции.

— По поводу чего?

Он снял серебряные крышки с трех блюд, открыв тарелку с сыром и мясной нарезкой, буррату и аньолотти с пармезаном.

Делая заказ сорок минут назад, он представлял себе совсем другой ужин. К примеру, как Блэр сидит на его коленях, пока он кормит ее со своей тарелки.

Теперь слова Фелиции прокручивались в его голове.

Лукас замер, протягивая ей тарелку, изо всех сил пытаясь прочитать ее мысли, в то время как шум волн под ними усилился. Было ли совпадением, что она принесла ему информацию сейчас, сразу после того, как он услышал что-то потенциально компрометирующее ее? Могла ли она знать, что ее подозревают в шпионаже?

— И что же ты обнаружила?

Его колено коснулось ее, когда он наклонился ближе, чтобы поставить блюдо перед ней. Он снова хотел ее. Плохо. Но он не мог допустить, чтобы это затуманило его рассудок в том, что касалось бизнеса его матери.

— Я разговаривала с Кори, которая заведует косметическим кабинетом. Так вот, накануне нашего отъезда пропали образцы новой линейки косметики.