Шрифт:
Закладка:
А если она и в самом деле, как говорил этот комитетский змей-искуситель, всего лишь выполняет оперативное задание по раскрутке фигуранта – ложится с ним в постель, играет в страсть… Тьфу, даже противно об этом думать!.. Интересно, если у неё и в самом деле это всего лишь оперативное задание, то первое оно или…
После этой гадкой, но всё время повторяющейся мыслишки я не на шутку разнервничался и стал метаться по набережной, словно мог где-то здесь отыскать ответ. Но кто мне мог сейчас сказать что-то внятное?
Забежав в какое-то кафе, я купил бутылку водки, новую пачку сигарет и отправился на пирс неподалеку, где были пустые скамейки. Тут можно спокойно присесть и обдумать свою непростую ситуацию. Но непростую ли? Всё же в ней на самом деле примитивно просто, нужно лишь успокоиться и перестать пороть горячку. А что дальше?
Первый пластиковый стаканчик, прихваченный с собой из кафе, я опустошил залпом и даже не почувствовал вкуса водки. Закусывать было нечем, поэтому я прикурил сигарету и осмотрелся по сторонам. Легче на душе не становилось, зато появилось ощущение некоторой лёгкости.
Самый простой и логичный вариант: вернуться к своей прежней спокойной и размеренной жизни. Буду ежедневно ходить на работу в мастерскую, примеривать, как всегда, на всех, кто попадается на глаза, мои «деревянные» характеристики, ни о каких новообретённых родственниках впредь не помышлять, а женщины… Да бог с ними, с женщинами, ведь обходился же както последнее время без них – квартиру убирал, щи варил такие, что за уши не оттянешь, а пообщаться с кем-то и излить душу… Да вон, тот же самый Евгений, с которым я познакомился недавно! Чем на безрыбье не собеседник?
Такой же неудачник, как и я…
– Здорово, Игорёк!
Кажется, я задремал и проворонил, как кто-то уселся на лавку рядом со мной.
Да это же Евгений – лёгок на помине! Стоит про него вспомнить – и он уже тут как тут. Как чёртик из табакерки появляется…
– Я вспоминал о тебе всего минуту назад, – доложил я ему непослушными губами.
– А я и не сомневался! – нахально ответил он и потянулся к бутылке, стоявшей между нами. – Можно?
– Давай…
– Что это тебя так плющит? – поинтересовался он, выпив, и принялся разглядывать меня хитрыми глазами. – Небось, с новым братцем отношения не складываются? Я уж не говорю о предмете пылкой страсти.
– Ты что, за мной подсматриваешь?
Евгений виновато отвёл глаза в сторону и признался:
– Иду я себе по набережной и дай, думаю, подышу воздухом перед сном. А тут ты с каким-то мужиком выскакиваешь из-за угла и так увлечённо о чём-то беседуешь, что даже по сторонам не смотришь. Я сразу и смекнул, что это, наверное, мужик, который тебе инфу сливал про братца. Ты же мне про него рассказывал, помнишь? А что тебя ещё могло так взволновать?
– Нет, ты подсматривал! – почему-то пьяно принялся я его убеждать.
– Ну, подсматривал, – сразу согласился Евгений, – но из самых лучших побуждений…
– Каких таких побуждений? Проще говоря, шпионил!
– Слушай, Игорь, давай я лучше тебя провожу до дома, а то мало ли что. – Евгений быстро вернул в брошенный рядом с лавкой пакет недопитую бутылку водки и подхватил меня под руку.
Мы отправились назад по набережной, и с каждый шагом я чувствовал, как трезвею. Всё-таки выпил я совсем немного, а той удали и умения выпивать, какой обладал когда-то раньше, уже не было. Погорячился, видно, вообразив, что превратился в буйного юношу, которому море по колено и прежние юношеские забавы по плечу.
– Ну, и что тебе этот мужик нового поведал? – как бы невзначай поинтересовался Евгений. – С чего ты так рассупонился?
– Да рассказывал-то он много, только ничего я в итоге не понял. Братец-то у меня появился, но, по его словам, ещё в 2002 году умер при невыясненных обстоятельствах… Или не умер. Никто в точности не знает.
– Как такое может быть?
Слово за словом я изложил ему историю гибели генерала Зенкевича на борту самолёта. И даже то, что труп в итоге оказался подменённым, но поднимать шум не стали и потихоньку похоронили его на Троекуровском кладбище в Москве. Политика, приятель, это тебе не хухры-мухры… Меня сейчас отчего-то тянуло на откровения.
– Ну, и где же сейчас скрывается твой брат, если он жив?
– Никто, говорю же, не знает, ведь столько лет прошло. И раньше не знали, а теперь уже подавно. Если бы он был гарантированно жив, то ему сейчас было бы уже под восемьдесят лет. А до такого возраста, сам знаешь, не все доживают.
Некоторое время Евгений шёл молча, лишь придерживал меня за руку, потом задумчиво спросил:
– Для чего он тебе всё это рассказывал? Какая-то цель у него была? И потом, кто вообще этот рассказчик? Насколько ему можно доверять? Как он вообще на тебя вышел?
Какой бы я ни был нетрезвый, но распространяться о своих давнишних связях с конторой мне не хотелось. Даже спустя четверть века.
– Через общих друзей на меня вышел, – уклончиво ответил я. – Вот и вся история.
– Нет, не вся! – запротестовал Евгений. – А что у тебя с женщиной, к которой ты тогда собирался? Надеюсь, всё в порядке?
– И с ней проблемы…
Некоторое время мы топали молча, потом Евгений пробормотал:
– Я-то думал, что только один я такой невезучий по жизни, а ты, оказывается, неудачник ещё больше…
– Ничего подобного! – запротестовал я и даже попытался оторваться от его руки, поддерживающей меня. – Когда этот мужик сказал, что не всё понятно со смертью брата, то я дал себе слово, что выколочу из него всю информацию, как бы он ни отпирался!
– Как ты это сделаешь? А если он элементарно ничего больше не знает?
– Чтобы он каких-то деталей не знал? Да ты знаешь, кто он такой?..
И опять, хоть того и не хотелось вначале, слово за словом
