- Да, Исаак, все так. Я был там, при государе. Видел, как его, связанного, волокли прочь подлые наемники Леопольда Австрийского. Хотел броситься на выручку - да куда там, скрутили и меня. Еле ноги унес...

Голос Уилфреда дрогнул, он опустил голову. Исаак сочувственно похлопал рыцаря по руке.

- Не вините себя, сэр. От судьбы не уйдешь. Знать, Всевышний попустил королю Ричарду сие испытание. Авось, на благо обернется.

Айвенго вскинул на еврея удивленный взгляд. Старик лишь загадочно улыбнулся в бороду. Внезапно Уилфреду пришла в голову неожиданная мысль – а вдруг иудей сможет прочесть загадочный манускрипт? Буквы, которыми тот был написан, сразу показались Айвенго похожими на еврейские. Но не будет ли ошибкой довериться малознакомому иудею?

Решившись, Уилфред запустил руку за пазуху и извлек свиток. В неверном свете масляной лампы желтоватый пергамент казался таинственным и зловещим. Дрожащими руками Айвенго развернул манускрипт и протянул Исааку.

- Вот. Взгляните сами. Король передал мне сей свиток перед схваткой в ущелье. Велел хранить и никому не показывать, кроме епископа Хьюберта. Сам я в этой тарабарщине ни аза не смыслю. Но, может статься, вы...

Исаак вытянул шею, приникнув к пергаменту. Несколько минут он водил пальцем по строкам, беззвучно шевеля губами. Глаза его за это время успели округлиться и полезть на лоб.

Наконец, он дрожащим голосом произнес:

- Господи... Да это же арамейский! Язык вашего Христа! И смотрите - вот здесь, в начале... "Я, Иешуа бен Иосеф, прозванный Мессией, в час своей кончины обращаюсь к народу Израиля и всем людям доброй воли..."

Айвенго похолодел. Неужто и впрямь - подлинные слова Спасителя?

- Что, что там дальше? - лихорадочно зашептал он, заглядывая еврею через плечо.

Исаак сглотнул и продолжил чтение.

- "...Ближайшие ученики мои, апостолы, предали меня и веру истинную. Особо же Симон Петр и Савл, что Павлом себя назвал. Не верьте посланиям их, ереси суть. Не творите из меня божество, ибо я лишь Сын Человеческий. И заповедь вам даю - живите по вере праотцев наших Моисея и Авраама. А кто культ мне учинит - анафема на того..."

Голос Исаака упал до едва слышного шепота и затих. Воцарилась звенящая тишина, в которой громом раздавалось лишь их с Айвенго прерывистое дыхание.

Первым очнулся Уилфред. Выхватив у Исаака манускрипт, он принялся судорожно прижимать его к груди, словно пытаясь убедиться в реальности происходящего.

- Господи Иисусе... Да если это правда... Если подлинные слова Христа... Да это же все церковные устои перевернет! Папа римский, епископы, вся их власть - все полетит к чертям! Раскол будет...

Исаак, все еще бледный, но уже взявший себя в руки, кивнул.

- Истинно так, сэр рыцарь. Документ сей - все равно что костер под троном Святого Петра. Если огласку получит - много голов полетит.

Айвенго, шумно выдохнув, вновь спрятал манускрипт на груди. В голове у него роились тысячи мыслей. Как поступить? Предать документ огласке - или утаить до поры? Показать епископу Хьюберту, как велел король - или попридержать козырь?

Уилфред вскинул голову и решительно посмотрел на Исаака.

- Дело за малым, Исаак. Нужно переправить манускрипт епископу Хьюберту - другу и сподвижнику короля. Я не могу сделать это не ведая, где епископ, вернулся ли уже из похода. Но тут подвернулся удобный случай...

И Уилфред поделился с евреем своим новым планом. Дело в том, что принц Джон, пользуясь отсутствием брата, возжелал провести грандиозный рыцарский турнир в Эшби. Чтобы продемонстрировать свою власть и заручиться поддержкой воинства и дворянства.

- Так вот, я подумываю на сей турнир собраться, - продолжал Айвенго. - Инкогнито, конечно. Не в открытую биться, а под чужими знаменами. Глядишь, удастся застать там епископа Хьюберта, если он здесь, турнир он не пропустит! И переговорить с ним тайно. А уж он-то наверняка знает, как припрятанным манускриптом распорядиться! Только вот доспех и коня мне раздобыть как-то надо…

Исаак одобрительно закивал, поглаживая бороду.

- Верно задумано, сэр рыцарь! Насчет доспеха надо подумать… Сопроводите меня домой, в Йорк, а там посмотрим… И я, пожалуй, тоже на турнир тот прибуду. Будто по ростовщическим делам. А на самом деле - присмотрю за вами, в случае чего подсоблю. Когда вместе держимся - оно сподручнее будет!

Уилфред с чувством пожал старику руку, растроганный его самоотверженностью. В этот миг узы дружбы и взаимовыручки будто сплелись меж христианским рыцарем и гонимым евреем.

Глава 11: Слухи и подозрения

Промозглым октябрьским утром 1193 года по разбитому тракту, ведущему в Йоркшир, неспешно трусила одинокая лошадь. На ней, прямой как копье, восседал рослый рыцарь в белоснежном плаще с нашитым алым крестом. То был не кто иной, как Бриан де Буагильбер - храмовник, совсем недавно вернувшийся из Австрии.

Завывал пронзительный ветер, моросил мелкий, холодный дождь, но путник, казалось, не замечал непогоды. Взгляд его суровых темных глаз был устремлен вперед, губы сжаты в упрямую линию. Бриан пришпоривал коня, торопясь поскорее достичь цели своего путешествия - поместья сакса Седрика, отца Уилфреда Айвенго.

Вот уже несколько дней, как Буагильбер вернулся в Англию - и сразу кинулся на поиски ускользнувшей добычи. Айвенго, юный оруженосец короля Ричарда, увез с собой ценный манускрипт - ключ к могуществу ордена Храма. И Бриан был намерен вернуть пергамент любой ценой.

Подъезжая к воротам поместья, тамплиер натянул на лицо маску любезности. Не хватало еще, чтобы Седрик или кто-то из домочадцев догадались об истинной цели его визита!

- Приветствую, добрый человек! - обратился он к привратнику, высунувшемуся из сторожки. - Я Бриан де Буагильбер, рыцарь-храмовник. Еду с Востока, в Йорк по делам ордена. Не найдется ли у славного тана Седрика угла для усталого путника? Дозволено ли будет мне войти и просить приюта на ночь?

Стражник окинул тамплиера изучающим взглядом и, помедлив, распахнул тяжелые створки.

- Что ж, милости просим, сэр рыцарь. Хозяин нынче дома, гостям завсегда рад. А в такую непогоду и подавно путника не прочь обогреть.

Буагильбер кивнул в знак признательности и, подстегнув коня, въехал во двор. Соскочив на утоптанную землю, он бросил поводья подбежавшему конюху и взбежал на крыльцо.

Вскоре тамплиер уже сидел за длинным дубовым столом в теплом зале, поедая жареного каплуна и потягивая терпкое красное вино. Хозяин поместья, Седрик Сакс, восседал на почетном месте. Это был крепкий, коренастый мужчина лет пятидесяти, с тяжелым подбородком и проницательными серыми глазами. Взгляд его то и дело