Шрифт:
Закладка:
— Кто? — изумилась, искренне веря, что она имеет в виду кого-то из нашей конторы.
— Константин Альбертович, — расплылась в довольной улыбке Оля, — Красивый, умный мужчина не только Алёшу без штанов оставит, но и трогательно поддержит тебя в зале суда…
— Вот еще, — усмехнулась на фантазии подруги, — Не хватало только перед ним своим грязным бельем трясти. Кому, как не нам лучше всего известно, до чего опускаются при разводе бывшие супруги…
— Ладно, как хочешь, — не стала она спорить, грустно вздыхая, — Как ты? — присматриваясь ко мне и беспокойным взглядом осматривая мое лицо, спросила Оля.
— Плохо…, — честно созналась. Руки до сих пор дрожали, а меня по прежнему внутренне трясло от нервного перенапряжения, — Мне страшно… что приду домой, а там он…, — слезы подкатили к глазам, а грудную клетку опять болезненно сдавило стальными обручами, — Или они там вдвоем…
Закрыла лицо ладонями, стараясь развеять картинку, что нарисовало в голове воспаленное сознание. Будто Алексей всё с тем же злым лицом сидит на нашем диване и ждет меня, а рядом ходит на последних сроках беременная женщина. Образ ее размыт в моем представлении, но почему-то они оба непременно ненавидят меня в моей фантазии и стараются сделать, как можно больнее.
— Ната, — чуть не плача простонала Ольга, — Да пошел он… Не плачь моя хорошая, пожалуйста… Ты еще судьбу не раз поблагодаришь, что глаза тебе открыла…
Она поднялась и, обойдя стол, порывисто обняла меня. Подруга гладила мои волосы и крепче прижимала к себе, от этого я еще больше раскисала и жалела себя.
— Оставайся у нас, — севшим от слез голосом проговорила она, — Живи сколько нужно.
— Нет уж, — не согласилась с ней, отстраняясь, — Вот Тёма обрадуется, у него в доме вечно печальная чужая женщина поселится.
— А пусть только попробует возразить, — повышая голос, возмутилась подруга, — Надо еще выяснить, что у него там за командировка на три дня образовалась, а-то может…
— Прекрати, — вытирая щеки, остановила Ольгу в ее приступе женской солидарности, — Он на тебя смотрит до сих пор так, что завидно. Это я слепая была… Дальше своего носа не видела, придумала себе любовь и верила в нее. А ее нет уже давно, Оль. То, как он мог мне ответить, то как его раздражало всё, то как он крутился последнее время с этими проблемами на работе, всё кричало о его отношении ко мне…
— Соглашусь, — осторожно проговорила подруга, — Алексей и правда в последнее время грубее стал с тобой, будто ты ему надоела что ли…, — видно было, как ей неловко это произносить, но я не обижалась на ее слова. Это была правда. И хорошо, что хоть сейчас глаза у меня открылись.
— Не просто надоела…, — хмыкнула себе под нос, — Боже… сколько раз я смотрела на такие парочки и поражалась жене. Тому, как она жила с таким козлом, тому, как прощала ему многое и даже не подозревала о наличии любовницы. Мне это всегда казалось невозможным. Пропустить подобные изменения, не почувствовать интуитивно, что всё стало иначе. И вот я сама в этой шкуре… Оля-я-я… — жалобно и тоненько провыла, а боль окатила меня новой волной, — У них будет ребенок… Это не разовый секс по пьяни… Это не ошибка… Он спал с другой, делал ей ребенка… Он прав. Я больная и никому не нужная…
— Так, — сурово пресекла мою начинающуюся истерику женщина, — Давай-ка валерьяночки и спать, — подруга резво поднялась на ноги и зашумела дверцами гарнитура в поисках успокоительного.
— Я завтра уйду…, — оправдывалась, кутаясь в кардиган от холода, что пробирал до самых костей, — А сегодня потерпите меня… Мне страшно одной…
— И сегодня, и завтра, и хоть месяц тут будешь, — буркнула Ольга, сосредоточенно капая мне в бокал валерьянку, по кухне сразу же распространился резкий характерный травянистый запах.
— Оль…, — находясь на своей волне продолжила печально, — Я его так любила… А теперь… Я не знаю, что мне делать, куда двигаться. Раньше я мечтала о полноценной семье с Лёшей, а сейчас… мечтаю о забытье…
— Двадцать три… двадцать…, — Ольга сбилась, нехорошо посмотрела на меня и вылила в стакан на глаз еще приличное количество настойки, — На, пей. А продолжишь в том же духе, весь бутылек в тебя вылью. Балда ты, Натка. Мы еще на твоей свадьбе спляшем. Нашла из-за кого себя хоронить. Быстро спать, я с тобой лягу, а завтра берешь билеты, и чеши к родителям.
— У меня работа…, — вяло отмахнулась от нее, но покорно побрела за ней в зал. В кармане завибрировал телефон и я, путаясь в ткане кардигана, выудила гаджет на свет со второй попытки.
На экране высветился телефон свекрови, и я испуганно посмотрела на подругу. Меньше всего на свете мне хотелось говорить именно с ней.
— Завтра, — выдернув смартфон из моих пальцев, жестко отрезала Оля и отключила его. Она просто спасла меня в этот вечер. И от одиночества, и от страшных мыслей, и от разговора со свекровью. Сколько крови она мне попила за нашу совместную жизнь с Алексеем… И что ей нужно от меня? Поразительно, он первым делом поделился с мамой всеми новостями, она и про беременность любовницы скорее всего в курсе. Будет тоже вещать на тему моей несостоятельности? Нет, Ольга права, надо ехать к маме, мне тоже нужна поддержка близких людей. На удивление, я заснула сразу, стоило лишь лечь на мягкий диван. Несмотря на пережитое и предстоящий моральный ад, организм мой всё послал, а нервная система отправилась на подзарядку.
Глава 11
Алексей
— Ох, Алёша, — вздохнула мама выслушав меня, — Я тебе еще когда ты только собирался жениться на Наталье говорила, что не надо, что пожалеешь. Но ты же не слушал меня, ты же упертый, как я не знаю, кто…
— Мам, — вздохнул глядя во двор, она сидела за моей спиной и причитала, — Я не жалею о браке с Натой. До сих пор не понимаю, чем она тебе не угодила…
— Как это чем? — пораженно воскликнула
