Варваре показалось, что стало тихо, слишком тихо, будто звуки выключили. Она услышала, как из крана упала капля. Как шевельнулась под ногой плитка. Увидела, как мигнула лампочка. И ощутила мерзкий запашок. Душный и сырой. Женщина лежала слишком тихо и прямо. Вода в ванной стояла ровно, как зеркало.

Потянуло жарким ветерком.

Звуки дома напомнили о себе.

Зажав ладошкой рот, Варвара выскочила в прихожую, кинулась на лестницу. Она бежала, не разбирая ступенек, вылетела на Таврическую, проскочила дом и остановилась. Хватала воздух и не могла надышаться, казалось, что задыхается. Варвара тряхнула головой. Видение стояло во всей ясности.

Как она могла так ошибиться? Как Игнатьев не догадался? А еще следователь называется. Все же очевидно: такой серьезный заказ на убийство должен быть выполнен. Не получилось в отеле, надо закончить в доме актрисы.

Добронину убили. Случилось то, чего она боялась. Неужели призраки в самом деле предсказывали ей гибель? Какая теперь разница. Ничего не исправить. Ничего не изменить. Добронина не войдет в свой театр королевой. Не купит новое платье любимого бренда. Не выйдет замуж за глупого красавчика. Не станет властвовать и портить нервы актерам. Ничего не будет.

Варвара оглянулась. Таврическая была пуста.

Что-то надо делать. Что-то надо срочно сделать. Она должна что-то сделать.

Что?

Футбольный матч в самом разгаре. Вся полиция обеспечивает порядок на стадионе. После матча будет сопровождать болельщиков, разгоряченных победой и поражением. На Таврической ни одного патруля не видать. А днем ходили друг за дружкой.

Что она может сделать?

Вернуться назад? Доброниной уже не помочь. Никаких сомнений: актриса мертва. Убийство организовано как несчастный случай: смерть по естественной причине. Дескать пожилая дама захотела принять ванну, у нее не выдержало сердце. Криминалисты не будут докапываться. Убийца опытный: Добронину наверняка не задушили, убили без очевидных следов. Важно другое: после осечки в отеле заказчик наверняка потребовал не срезать с лица Доброниной кожу. Это слишком очевидный след. Убийца был вынужден согласиться. Кожу срезать не стал, зато бросил на лицо жертвы тряпку. Как маску. Может быть, он свихнулся на масках. Мало ли какое сумасшествие варится в мозгах…

Тело должна найти Зоя.

Зоя!

Ну конечно! Помощница знает привычки своей хозяйки: на ближайшие два часа матча Добронину будет не оторвать от телевизора. Зоя наверняка ушла из дома прогуляться или посидеть в кафе. Время убийства выбрано идеально: с Доброниной только беспомощная сестра. Убийце остается войти в дом… А если ему дали ключ… У Доброниной нет шансов уцелеть. Она увлечена матчем, не слышит, как сзади подходит убийца. Несильный удар по затылку, чтобы женщина потеряла сознание. А дальше…

Что было дальше, Варвара не хотела знать. Потому что слишком отчетливо это представила. Старую актрису раздевают, кладут в ванну, топят. Потом бросают на лицо грязную тряпку. Убийца мог сделать снимок, как доказательство: в этот раз все удалось. Уходит, оставив дверь незакрытой. Это очень важная деталь: когда Зоя вернется, подумает, что забыла ее запереть. И войдет, не зная, что ее ожидает в ванной…

Если Зоя не ушла? Если она лежит в гостиной с проломленной головой?

Прикинув, Варвара решила, что смерть помощницы разрушит весь план. Добронина должна умереть естественно. Труп помощницы заставит следствие копать основательно. Зоя наверняка где-то проводит время. А убийца…

Варвара вдруг подумала: ведь убийца мог еще находиться к квартире, чтобы подчистить следы, например, аккуратно разложить халат Доброниной, будто она сама разделась. Мог услышать голос Варвары в прихожей и затаиться. Потом проследить, как она убегает. И выйти следом.

Она обернулась. Парадная дверь дома закрыта. Варвара не могла быть уверена, что никто не выходил. Пока дыхание не пришло в норму, перед глазами у нее расплывались круги. Может, убийца уже ускользнул. А может…

Из-за угла показался полицейский патруль. Молоденький сержант и курсантка школы полиции неторопливо следили за порядком, который никто не рискнул нарушать. Варвара пошла навстречу, остановилась у парадной, закрывая убийце шанс улизнуть. Дождалась, когда патруль оказался рядом.

– Сержант! – сказала она тоном, каким ставила студентам незачет.

Патрульные обменялись взглядами, молча согласившись не трогать дерзкую девицу. Наверняка нетрезвую.

– Что вам, девушка? – сухо ответил полицейский, махнув ладонью к виску.

– В квартире на втором этаже произошло убийство, – проговорила Варвара и увидела в глазах патрульных недобрый холодок. – В квартире, где живет известная актриса Добронина. Ее убили. Она лежит в ванной мертвая. Голая. Пожилая женщина.

С каждым словом Варвара убеждалась, что зря это делает. Сержант положил руку на кобуру, курсантка взялась за наручники. Явно не для того, чтобы скрутить убийцу.

– Старая актриса в ванной голая лежит? – спросил сержант тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

– Да, – выдавила Варвара, замерев и не двигаясь.

– А вы что там делали?

– Пришла к Доброниной устроиться на работу…

– Уборщицей?

– Завлитом.

На лице сержанта отразилось глубокое презрение.

– Кем, кем?

– Не важно! – слишком резко для общения с полицией ответила Варвара. – Убийца может быть еще в квартире. Или прячется на лестнице.

– Ах, убийца… Ну конечно, – сержант кивнул напарнице, давая условный знак. – Предъявите ваши документы, гражданка, пожалуйста…

Паспорт лежал дома в столе. Убегать от полиции Варвара не умела. На Таврической ее догонят мигом. Если не пристрелят. Скрыться в Таврическом саду, перемахнув через забор? Это в сериалах легко получается, а в жизни уложат под первым кустом. Надо использовать силу убеждения.

– Сержант, – сказала Варвара дрогнувшим голосом. – Моя фамилия Ванзарова. Мой брат служит в… Впрочем, не важно… Я консультирую лейтенанта Следственного комитета… Впрочем, и это не важно…

Варвара не стала пугать полицейских высокими связями. Чтобы не провести ночь в «обезьяннике». И предприняла отчаянную попытку.

– Вы можете взять убийцу по горячим следам!

Сержант сомневался, курсантка чуть пожала плечами, отвечая на его вопрошающий взгляд. Чаша весов колебалась. И могла склониться на сторону Варвары. Но тут ожила рация. Хрипящий динамик потребовал ближайшие патрули на Суворовский проспект, где случилась драка. Сержант убрал руку с кобуры.

– Больше так не шутите, девушка, – сказал он и побежал в сторону проспекта. Напарница последовала за ним и на бегу оглянулась, будто жалея, что не примерила наручники на хулиганку.

Достав смартфон, Варвара открыла контакты. Палец завис над Игнатьевым. Лейтенант не увлекается футболом, но дернуть его сейчас… А если вдруг… Она представила, как расскажет про мертвую Добронину в ванной… Что подумает Игнатьев? Подумает, что она его разыгрывает. Или хуже: кокетничает и заигрывает… Нажать вызов Варвара не смогла. Она поняла, что должна сделать.