— Втрескался я в одну в академии, — продолжал Эванс, его голос приобрёл мечтательные интонации, что было жутко в сочетании с совершенно неподвижным лицом, — девчонка-сказка, беленькая, и хвостик… пушистый-пушистый. Самку-рихта трахаешь, все руки исколешь. А тут. Как представишь. Такую пушистость в кулаке. Член колом стоит. Невозможно глаз отвести. И сама хороша. Очень хороша. Жениться хотел. Но ректор гад…

Эванс отключился. Я постепенно расслабляла перетруженные мышцы, чувствуя как гудит всё тело от запредельного напряжения, в котором я только что находилась.

Голова тоже гудела. От откровения Эванса. Самцы-рихты считают пушистый хвост сексуальным… Или это искажения сознания данного конкретного рихта? Всё равно мощно. Пожалуй, моя жизнь не будет прежней.

Я сидела ещё несколько минут, проверяя состояние его и техника.

А затем вспыхнул яркий свет, и помещение стало наполняться военными спецами — техники рванулись к панелям управления ядром, медики к нам троим, а военные заняли оборону.

Я наконец-то выдохнула: мы справились.

Глава 23. Встреча героев

Низкий гул компрессионных установок раздражал уши. Ещё больше раздражало то, что нужно было стоять навытяжку и слушать, и слушать, и слушать длинные официальные речи. Мы от недавнего боя ещё не отошли, только вернулись, а нам торжественную встречу устроили.

На крейсере нас встречали как героев, с этим не поспоришь. Но из всей моей команды уцелела едва половина. Половина, мать их! Остальные вошли в список неизбежных потерь этого неожиданного сбоя системы.

Эванс выжил все-таки. Помогла своевременно оказанная помощь. Я даже потом специально поинтересовалась его состоянием. По прогнозам ему светило минимум две недели до полного восстановления. Неплохо, учитывая, как он выложился. Выжег же себя почти полностью, идиот упрямый.

Из головы ещё никак не выходили те его слова про мой хвост. Нравятся, значит, пушистые… Хмм… Определённо мне льстило такое внимание. И самооценку это ощутимо грело, как бы я скрывала это даже от себя. Но вот последствия…

На волне этих мыслей мне даже на миг показалось… Показалось, что маршальский чёрный гибкий красавец подаёт мне сигналы совершенно определенного толка. Нет. Точно показалось. Лицо Грила было невозмутимо суровым как всегда.

Он тоже стоял и слушал весь этот победоносный бред, провожал мрачным взглядом каждого выступающего. Я тоже невольно начала прислушиваться и анализировать.

Потерь было много. Непозволительно много. Хвала космосу, не среди гражданских. Там к счастью обошлось почти без смертей. Основной удар на себя приняли элитные специализированные подразделения. Это и помогло избежать большей катастрофы. Спаянные команды и обученные бойцы, даже после потери командующего звена и связи со штабом, все равно представляли серьёзную угрозу. Каждый отстреливался до последнего.

Плохо было, что многих застали врасплох, самые большие потери были в первые полчаса после начала атаки. Потом выжившие перегруппировались и смогли дать отпор противнику, а где-то даже отсечь и ликвидировать очаги вирусного заражения.

Наша команда провернула самую опасную и важную часть операции по восстановлению контроля на планетоиде. За что нас всех предсказуемо представили к награде, что подразумевало и солидные премиальные выплаты на личный счёт каждого отличившегося. За погибших, выплаты получат их семьи, конечно. Думаю, Эванса ещё и в звании повысят. А что? Заслужил парень. Ничего не скажешь.

Что до меня. Я все таки словила короткий одобрительный взгляд маршала в свою сторону, а дальше просто пропустила мимо ушей, что там вещал его заместитель обо мне и моем героизме при ликвидации последствий масштабного сбоя в системе.

Всем моим вниманием завладел маршал — высокий мощный рихт в парадной белой форме, идеально сидящей на его образцовом теле. Я просто не могла оторвать от него глаз. Пялилась просто неприлично, но мне на это было откровенно плевать. Я тут не так давно, чуть не сдохла. Хороший повод отбросить все эти дурацкие условности хотя бы сегодня. Тем более маршал там не один стоял, а за спиной у своего зама. Вполне можно было списать на то, что я очень внимательно наблюдаю за выступающим.

Да и как тут не смотреть? Грил как нарочно так эффектно двигал своими выразительными бровями, так хищно щурил свои космические глаза, поигрывая незаметно мускулами, что моя перевозбужденная недавней схваткой самка, просто в экстазе заходилась внутри. Взгляд то и дело соскальзывал в нижнюю часть тела грозного маршала, к моей немалой досаде прикрытой папкой с документами, которую он держал в руках.

Фантазия обрисовывала мне все исключительно ярко и подробно. А организм подавал вполне ясные намёки на то, что стресс следует снимать в компании. И желательно в компании маршала. А ещё более желательно бурным и долгим сексом. Мечты, мечты… Держать на лице маску невозмутимости становилось все труднее.

Мой коротыш в этом плане вёл себя намного воспитаннее меня. Благоразумно прятался за моей спиной, вытянувшись в строгую вертикаль. Идеально выдрессированный хвост.

А у меня, наверно, ещё из крови не весь адреналин выветрился. Настроение было злобно-игривое. Бесбашенное, если короче. Дали бы мне слово, я бы им тут такого наверно наговорила. Но не сложилось.

Ещё один генерал бодро отчитался, поздравил героических защитников и выразил соболезнования семьям погибших бойцов, и кажется всё. Отстрелялись… Можно было немного расслабится и, наконец, привести себя в порядок.

Нас же сдернули прямо после прорыва. Даже переодеться не дали. Броня уже ощутимо оттягивала плечи, а многочисленные ремешки натерли кожу. Силы тоже были на исходе. Держалась из чистого упрямства. Не могла я показать слабость. Только не сейчас. Только не у него на глазах.

Официальная часть завершилась. Мы отсалютовали маршалу, который только коротко и сухо поблагодарил всех, отдельно отметив, что разбирательство по этому делу уже начато и никто не избежит наказания. Яростный взмах хвоста с выскочившим жалом, дал понять всю серьёзность его намерений. Все притихли, а потом молча принялись расходится, когда высшее командование покинуло стыковой шлюз.

Я быстро добралась до своей каюты и с наслаждением скинула всю снарягу. Приняла душ, жёстко оттирая свою кожу от запахов крови и гари. Долго намыливала свой хвост, проклятые пушистые ворсинки слиплись и конкретно так спутались. В процессе не один раз посещала мысль снова все откромсать, чтобы не заморачиваться, но слова Эванса снова всплывали в голове, и я продолжала свое неблагодарное дело по приведению пушистого кончика в порядок.

Хвост благодарно льнул к ладоням и мягко почесывал кожу, выпуская мягкие шипы.

Все псионики чувствительны к запахам. Поэтому я провела за мытьем