Я же решил воспользоваться ситуацией, начиная говорить серьёзным тоном:

— Но вернёмся к твоим причитаниям. Я знаю всю опасность, которая грозит мне от простой схватки и что в некоторых ситуациях меня не спасёт даже артефакт с барьером. И прекрасно понимаю, что ты очень беспокоишься за меня. Но я лорд. Моя обязанность заключается в том, чтобы защищать своих подданных. И если потребуется ради них, ради вас всех, поставить на кон свою жизнь и даже душу, я это сделаю.

Тем более, что подобное я уже провернул, рискнув всем. Отослал армии, открыл лазейку в телепортационной станции для Светоликой и тем самым спровоцировал её покончить со мной здесь и сейчас. Провокация была проведена успешно и наш с Барбадосом план увенчался успехом. Хоть и риск был просто огромным. И ради него полегло много народу...

Лицемер ли я, раз погубил столько моих людей ради попытки вернуть уже погибших?

А был ли у меня иной выбор?

— Я всё понимаю, — тяжело вздохнула девушка, опуская свою голову. При этом как самый настоящий профессионал продолжая мять мои руки, что всё ещё болели из-за резкого перенапряжения от битвы с ризийцем. Даже Анхи не смог до конца устранить весь дискомфорт. — Я знаю что у вас есть обязанности перед нами. Но унять своё беспокойство никак не могу. Прошу, поймите меня правильно.

— И прекрасно понимаю. Я тоже часто переживаю за моего дорого брата. Он мой единственный родственник и член рода. Самый близкий мне человек. И, хотя я знаю что он очень талантлив и довольно силён для своего возраста, моё беспокойство за него никогда не пропадёт. Просто... надо с этим смириться, — и тяжело вздохнул, морщась от промелькнувшего лица «Уриила».

Изуродовала Светоликая брата хорошо. И я говорю не только о глазах.

Но отвлёкся от воспоминаний весёлой мыслей:

— Как и с тем, что до своего восемнадцатилетия он продолжит избегать Анну. А потому уже ей придётся.

И злобно гоготнул, понимая как же тяжко этим голубкам. Анхи неравнодушен к служанке, но любовь ли это не знаю. А вот сестра Олли точно по уши влюблена в блондина, что даже специально провоцирует его. Строит глазки, старается физически с ним контактировать и даже юбку укоротила до самого минимума. Всё, лишь бы его взгляд был сосредоточен лишь на ней.

Её даже понять можно, ведь у той будет много конкуренток. Всё же брат всегда был популярен. Красив, добродушен, с приятным голосом, завораживающими своей кристальной чистотой голубыми глазами и с крепким накаченным телом.

В общем, завидный жених, на которого чуть ли охоту не хотели устроить аристократы, предлагая в невесты своих дочерей. Но родители кандидатуры все отвергали. Мол, он пока не может контролировать свой атрибут, а потому из-за него и гормонов может наворотить дел.

Вот от того Анна и старается, чтобы потом её Анхель не забыл. Глупая, не понимает что сама себе роет яму.

Олли, смотря на мою злорадную моську, покачала головой из стороны в сторону, успокаиваясь окончательно. Её осанка выпрямилась, а глаза вновь стали чистыми и умиротворёнными. И ещё эта улыбка на милом лице и эти круглые очки придавали образу моей служанки такой шарм...

— Стоп, — её два пальца легли на мои губы, стоило мне немного к ней подтянуться. На её лице заиграла ехидная улыбка. Язвительный характер дал о себе знать. — На сегодня лимит исчерпан.

— Какая ты жестокая, — с ухмылкой заметил я, плюхаясь обратно в воду и по привычке проводя рукой назад по волосам. — Значит завтра могу ещё раз тебя поцеловать?

— Эм... ну... — не нашла что ответить служанка, не ожидавшая подобной трактовки её слов.

— Не буду тебя мучить, — с ухмылкой ответил я, сразу же видя облегчение в её взгляде. Но неужто она думает, что я вскоре забуду об этом? — Давай сменим тему, Олли. Мне бы освежить воспоминания после долгого уединения, и потому... поразмышляем об искателях? Начнём даже с основ. Кто они вообще такие?

Девушка, радующаяся смене дискуссии, сразу же ответила на вопрос:

— Люди, превосходящие других своей физической силой, способностями в магии или стойкой волей. Каждый из идущих этим путём ищет свой — прямиком к пику сил, возможных нашими смертными телами. Мы все ищем способ достичь ранга «Абсолют», что лишь немногим уступает силе богов. Именно из-за наших поисков к этой вершине мы и зовёмся искателями.

— Верно, — и удовлетворенно кивнул, словно слушаю реферат ученицы. — На сколько основных путей нас делят?

— Три или четыре, — промычав, в итоге ответила девушка. — Маг, юнион и мастер. И ещё иногда к нам причисляют жрецов, так как у них такая же градация сил.

— Но то, как они развиваются, весьма... специфично, — не удержался я от смешка, вспоминая как жрец Муко делился историями о своих товарищах, служащих другим богам.

Да и Анхель тоже немного понарассказывал. Одни должны были медитировать на вершине горы, другие плавать в кипящей воде, ещё одни танцевать посреди кладбища. Бр-р-р!

— Не спорю, — кивнула служанка. — Я привыкла считать, что основных путей четыре, ведь их всех объединяет три источника силы.

— Разум, тело, воля, — и взглянул на Олли, что начала массаж моих стоп. Как же приятно! — Маги вроде тебя полагаются на расчёты, производимые в голове. Вам нужно подсчитывать каждую крупицу маны, каждую микроскопическую формулу, используемую для разных заклинаний. Однако благодаря этой силе разнообразия вы становитесь очень опасными противниками. Никогда не знаешь какие заклинания припрятал маг у себя в закромах. Так ещё и ваша способность использовать все магические атрибуты, ух!

И довольно ухмыльнулась. Хоть лишь и рассказывают о плюсах заклинателей, но так как ты принадлежишь к этой "касте", всё равно приятно. Но потом личико девы вернуло строгий вид, так как начались минусы.

— Разум и воля ваши приоритеты. И потому физические тела магов довольно хрупки. Безусловно, вы сильнее любого простого человека, но вот даже мастер-«Баронет» может легко отпинать слабых магов. И даже сильные вынуждены использовать магический барьер, так как без него они не выдержат удары противника. И это я не упомянул количество смертей и травм от экспериментов с магией. Даже придумывание нового заклинания для вас очень опасно. Тело, слабо поддающееся даже интенсивным тренировкам, ваша главная слабость.

— Я