июнем. Всё больше становилось солнечных дней, а яркие краски бело-розовых яблонь и солнечных одуванчиков сменились на сиреневое изобилие и летящий изо всех щелей тополиный пух. На улицах столицы всё чаще встречались шумные компании детей и подростков, ушедших на трехмесячные каникулы. Тут и там слышался весёлый гам — люди радовались наступившему лету и хорошей погоде.

Что до нашего НИИ, то отдых всем здесь ещё только снился. Сезон отпусков, как правило, приходился на июль-август, а на первый месяц лета выпадала интенсивная работа, связанная не в последнюю очередь с сессией ординаторов и аспирантов, а у сотрудников, совмещающих должность со ставками преподавателей вузов, — ещё и со студенческой.

Третий этап итоговой аттестации ординаторов-выпускников, представляющий собой экзамен по патологии, должен был состояться двадцать третьего июня. Так что накануне, двадцать второго, им была назначена консультация, проводить которую поставили меня. И поэтому с трех часов дня я сидела за преподавательским столом в небольшой учебной аудитории главного корпуса, отвечая на вопросы без пяти минут (точнее, без двадцати четырёх часов) специалистов — группы численностью в восемь человек. Надев по такому случаю белую блузку с высоким воротником и чёрные брюки, теперь я изнывала от духоты, стоявшей в помещении, несмотря на открытые окна. Кондиционер здесь был сломан, и я жалела, что соседнюю аудиторию — большую по размеруи с наличием холодного механического воздуха — сегодня заняли. Впрочем, данные обстоятельства не являлись чем-то необычным: всего лишь досадные атрибуты учебно-рабочего процесса в тёплое время года, поэтому все, в том числе я, демонстрировали смиренное терпение — даже через час после начала консультации.

— Итак, мы с вами разобрали гетеротопные аритмии. Главное, не забудьте, что они возникают вне синоатриального узла. Иван Дмитриевич, я ответила на ваш вопрос?

— Да, — благодарно кивнул сидящий на первой парте русоволосый парень в очках.

— Хорошо. Кто что ещё хочет спросить?

— Екатерина Семёновна, можно уточнить насчёт мутагенов. Лекарства тоже к ним относятся?

— Смотря какие, Роза Руслановна, — я посмотрела на темноволосую кудрявую девушку с румяными щеками. — Некоторые — да. Как и вирусы.

— А интерфероны ведь антимутагены?

— Интерфероны, аминокислоты, такие как аргинин, гистидин, метионин. Запомните это все. А ещё витамины А, С, К, фолиевая кислота, ферменты и антиокислители: ионол, соли селена.

— Простите… — подал голос полный лысый парень в очках и бордовой рубашке. — Екатерина Семёновна, можно ли… уточнить про воспаление?

— Что конкретно про него? Сергей Семёнович, за два года мы столько раз касались этой темы, что вы все сможете рассказать её от и до, разбуди вас посреди ночи, — я невольно улыбнулась.

— Ааа, да это… Острая фаза. Ещё раз повторить, — поправив очки, Серёжа Зайцев посмотрел на меня с надеждой. За всё время, что мне приходилось вести у этой группы, этот парень не демонстрировал выдающихся способностей, но тем не менее был очень старательным, чем мне и нравился.

Я кивнула.

— Ну хорошо. Острая фаза. Ответ, основные биологические эффекты, белки. Записывайте все.

Когда я перечисляла основные биологические эффекты острой фазы, дверь аудитории приоткрылась, и я увидела, как в образовавшемся проёме появляется кучерявая голова Тима. Друг, заметив мой взгляд, широко улыбнулся, поднял руку и приветственно ей замахал. Я жестом попросила его подождать. Когда тот, смешно выпучив глаза и закивав, скрылся, я вновь повернулась к ординаторам, и рассказала всю тему до конца.

— Если ни у кого больше вопросов нет, тогда увидимся завтра на экзамене. Всем удачи, и помните — шпаргалки брать с собой бессмысленно. У председателя комиссии очень цепкий взгляд на такие вещи.

Как только за дверью скрылся последний человек, я, вытирая лоб взятой из сумки влажной салфеткой, увидела Тима, шествующего ко мне с самым важным видом.

— Ну здравствуй, — улыбнулась я. — Что ты тут изображаешь?

— Вы про что, Екатерина Семёновна? — притворно удивился он. — Я всего лишь хотел сообщить вам, что пришёл сдавать экзамен, и можете быть уверены — ни один, даже самый проницательный глава комиссии, не сможет уличить меня в имении шпаргалкой. Думаете, у меня опыта нет? Ошибаетесь, женщина. Я МГУ закончил. Пусть и не с красным дипломом, но и без красной задницы, по которой мне постоянно бы поддавали за списывание!

— Да ладно тебе, — я, убрав салфетку от лица, прищурилась и посмотрела на него. — Тим, ты и так был одним из лучших на курсе, а если бы тебя действительно били, то задница данного цвета была бы тебе обеспеченаза поведение.

— Как знаете, Екатерина Семёновна, — друг с важным донельзя видом поднял голову, изображая гордость. — Синяки я себе точно набил — под цвет диплома.

Я бросила салфетку в него и расхохоталась. Тим, увернувшись, тоже засмеялся, довольный собой.

— Ё-моё, у вас пекло, как в бане! — он прошёл в сторону раскрытого окна, выглянул в него, затем с ошалелым взглядом повернулся ко мне. — Нет, эту планету уже ничего не спасёт.

— Перестань, до глобального потепления ещё есть время, — я обошла стол, подобрала салфетку, выкинула её в мусорное ведро рядом с дверью и направилась обратно. — А вообще, ты прав. Жара невыносимая. На улице тридцать два градуса.

— Ага… а ты всё работаешь. Антоха сказал, ты сегодня трудишься в поте лица … оно и видно, — он указал на мусорную корзину, в которую недавно отправился влажный платок.

— Ох, Тим, лучше ты мне посочувствуй, — я устало села на стул, подперев голову руками. — На работе занятость полная. С утра в лаборатории, с обеда тут… Я даже не перекусывала. Надо сейчас зайти хоть чаю попить…

— Так я тебе и сочувствую! Потому и пришёл кое с чем, — расстегнув портфель, он принялся в нём копаться. — Это — для начала.

Передо мной появилась шоколадка.

— Спасибо, — я устало взяла плитку в руки и приятно удивилась. — Ого, та самая, с изюмом и кокосом! Где ты её нашёл? Это не Антон передал?

— Как ни странно — в буфете главного. Только заметил — сразу взял. Она единственная, которую ты трескаешь и не ноешь, что потолстеешь, — хихикнул друг.

— Вообще-то ною. Но от неё действительно не могу отказаться. Она очень… вкусная!

Тим вручая мне ещё и бутылку.

— Катюха, это просто вода — для спиртного сейчас не время.

— Да, я вижу, — с удовольствием сделав глоток, я раскрыла шоколадку. — Тим, ты большой молодец.

— Пустяки, — отмахнулся тот. — Ешь быстрее, а то растает. А вот у Антохи самого дела не лучше. Еле нашёл время со мной поговорить! Придётся мне, видимо, идти сегодня с Марго в филармонию…

— Чего?? — от удивления я чуть не выронила протянутую другу плитку. Тим, планирующий посетить культурное мероприятие,