В десять десять наша компания в полном составе стояла на берегу и дожидалась судна. Наша восьмерка и подтянувшиеся еще несколько пассажиров, празднично одетые, диковато смотрелись на пляже среди лежавших на песке людей в купальниках и плавках. Тени не было, и мы вынуждены были топтаться на солнцепеке. От лучей яркого светила не помогали даже темные очки, и те, кто не имел головных уборов с козырьком, вынуждены были прикрывать глаза и лицо, приложив ко лбу ладонь.

В Испании живет народ неторопливый, поэтому опоздание в десять — пятнадцать минут — норма. Наше водное транспортное средство прибыло в десять тридцать. Белый пароходик шел вдоль береговой линии, потом неожиданно свернул налево и стал приближаться к прибрежной полосе. Он был двухпалубный, с трапом на носу и корме, а потому имел возможность причаливать как передней, так и задней своей частью. Верхняя палуба было открытой, нижняя — закрыта пластиковыми окнами, но в рекламном проспекте, который нам выдали вместе с билетами, указывалось, что там должен работать кондиционер. И как только в носовой части судна опустился трап и мы взошли на корабль, все сразу устремились в прохладу кондиционированного салона. Народу было немного, поэтому нам с Сашей достались два места у окна, причем со стороны береговой линии. На кораблике взревел двигатель, он подал кормой назад в море, затем развернулся и двинулся вдоль берега, вспенивая вокруг себя воду.

— Ты говорила, что работаешь на московской строительной фирме экономистом? — завел я со Смольниковой разговор, также как и она, разглядывая прибрежную линию с высившимися на ней отелями и растянувшимися на много километров пляжами с лежбищами туристов.

— Ну да, — проговорила Саша, взяла мою руку и положила к себе на колено, видимо, соскучилась, пока мы были ночь в разлуке.

— А в чем заключается твоя работа? — я тоже соскучился по молодой женщине и стал гладить ее колено.

Саша отвернулась от окна и опустила уголки губ, выражая недоумение.

— Ну как в чем?! Обычная рутинная работа. Отслеживаю фактические затраты по каждому объекту: стройматериалы, зарплата и тому подобное, сравниваю их с планом, ну с тем, что в смете указан, затем планирую на будущее деятельность организации, принимаю участие в разработке системы бюджетирования… Ай, да много чем, — махнула она рукой. — Что начальство прикажет, то и делаю… А ты, кроме работы в ДЮСШ, чем‐нибудь увлекаешься?

Я подмигнул ей и с хитрым видом, наперед зная, как она отреагирует на мое сообщение, сказал:

— Частным сыском.

И не ошибся.

— Вау!!! — вытаращила глаза Саша. — Правда, что ли?

— Правда. И иной раз за это еще и деньги получаю.

— Ой, как интересно! И что же ты делаешь? Расскажи, а?

— У меня есть кое‐какие аналитические способности, потому ко мне иной раз обращаются люди с просьбами помочь в каких‐либо затруднительных ситуациях. Когда, не желая привлекать полицию, хотят найти пропавшего человека, отыскать украденную вещь, ну и так далее. Я не отказываю, если есть возможность, помогаю. Мне за это платят. Иногда прилично, иногда мало, но чаще всего остаюсь без гонорара, — рассмеялся я.

— Это почему же? — удивилась Александра, откидывая с лица золотистый локон.

Вдруг я почувствовал себя как‐то неуютно, будто кто‐то сверлил взглядом мой затылок. Не выдержав, я повернул голову, глянул назад и встретился с пристальным недобрым взглядом Сильвестрова, сидевшего чуть поодаль рядом с Тропининой. Мужик, видать, все никак не мог успокоиться, все план мести в уме вынашивал. Мне, конечно, безразлично, что у него на уме, но настроение почему‐то пропало. Не люблю скрытых врагов, от них не знаешь чего ждать, предпочитаю явных. Я вновь повернулся к Саше и ответил, правда, уже не так оживленно, на ее вопрос:

— Потому что бывают такие ситуации, когда приходится помогать людям бесплатно.

— Ну, если так, — озорно сверкнула она глазами, — мы с таким сыщиком, как ты, быстро клад обнаружим.

Я так и знал, что разговор в конце концов сведется к поиску клада, чем заниматься мне совершенно не хотелось, поэтому отрицательно покачал головой:

— Нет, Саша, это не мой профиль, а еду я со всеми только ради того, что ты этого хочешь.

Александра ничего не сказала в ответ, лишь потерлась щекой о мое плечо, но я понял — она была разочарована моим безразличным отношением к поискам сокровищ Христофора Колумба.

Наш кораблик, продолжая двигаться вдоль береговой линии, время от времени причаливал к пляжу и забирал пассажиров, а некоторых высаживал. Но тех, кто садился, было больше, и вскоре свободных мест почти не осталось. Мы доплыли до одного из заливов, окруженного скалами, и катер лег в дрейф. Один из членов экипажа пригласил желающих посмотреть на подводный мир через стеклянное дно. Оказывается, «знакомство» с подводным миром входит в стоимость поездки. Сначала в трюм отправилась детвора с родителями, потом, когда в нем стало посвободнее, спустились и мы с Сашей. Здесь уже находились Егор, Женя, Лера и Сильвестров. Дно кораблика действительно было прозрачным, не все, разумеется, а какая‐то часть его. Вдоль стеклянного пола располагались скамейки, на которые можно было присесть и полюбоваться тем, что происходит под водой. Ничего особенного там, правда, не происходило — поднимались пузырьки от слабо работающего винта, плавали рыбки, внизу смутно угадывались водоросли.

Мы постояли со Смольниковой пару минут, поглазели через стекло на подводный мир и направились к лестнице. Вместе с нами двинулись к выходу несколько человек — дети и женщины. Не стану же я лезть вперед них, поэтому я пропустил компанию, которая поднялась следом за Сашей, а когда уже поставил ногу на нижнюю ступеньку, собираясь подняться вверх, меня неожиданно схватили за руку и потянули вниз. Я был вынужден сойти со ступеньки, а обернувшись, увидел Сильвестрова. Сдвинув густые брови к переносице, он смотрел на меня хмурым взглядом и, казалось, еле сдерживался, чтобы не ударить.

— Слушай, ты! — прошипел Николай, брызжа слюной так, что мне пришлось отодвинуться. — Советую тебе отколоться от нашей компании, да и вообще скорее отправляться домой, пока проблем себе не нажил.

Здорово, видать, разозлился, раз на виду у всех стал затевать со мной ссору. Но он понятия не имел, с кем связывается, а то вряд ли решился бы давать мне такие советы, да еще и угрожать.

— Остынь, дядя, — произнес я спокойно и, легко высвобождая запястье из захвата, сделал рукой вращательное движение, будто заводил ручкой от автомобиля двигатель. А потом опустил ее, держа подальше от лап взбешенного Сильвестрова. — Если ты мне оплатишь в тройном размере