Шрифт:
Закладка:
Смута годов Хэйдзи[56]
В январе 1160 года, выбрав момент, когда Тайра-но Киёмори отбыл из столицы для посещения синтоистских святилищ Кумано[57], Минамото-но Ёситомо и один из представителей рода Фудзивара по имени Нобуери захватили в столице императора Нидзё и его отца экс-императора Го-Сиракава, а также вынудили уйти в отставку Фудзивара-но Митинори по прозвищу Синдзэй, который в тот момент был главным советником Нидзё. В анонимной «Повести о смуте годов Хэйдзи» сказано: «Был в недавнее время человек, звали которого Фудзивара-но… Нобуёри… был [он] потомком канцлера Мититака в восьмом колене, внуком Мототака, правителя земли Харима и сыном Иё-но самми Тадатака. Не был он сведущ ни в искусстве кисти, ни в искусстве меча, не было у него ни способностей, ни дарований. Вот только был обласкан он монаршими милостями несмотря ни на что. Дед его управлял разными землями и лишь через долгие годы, к старости, дослужился он до младшей степени третьего ранга. Нобуёри же назначали начальником охраны государя, начальником курандо [начальником императорского секретариата], управляющим покоями государыни, государственным советником-санги, начальником дворцовой стражи, главой Сыскного ведомства, и так за каких-то два-три года в возрасте двадцати семи лет стал он тюнагоном [средним государственным советником] и начальником привратной охраны. Такое продвижение в чинах возможно для отпрыска канцлера или регента, но чтобы простолюдин удостоился такого – совершенно неслыханное дело! Помимо чинов, осыпан был он и наградами. Добивался он должности министра, которую в его роду уже давно никто не исполнял, и вообще вёл себя не подобающим его происхождению образом…
В те времена жил человек, звали его сёнагон [советник третьего ранга]-инок Синдзэй… Родившись в семье учёных-конфуцианцев, хоть и не занимался он толкованиями конфуцианского канона, но ревностно всему учился и во всём был сведущ… Не было другого такого, и известен он был многими талантами и учёностью. Поскольку был он мужем Ки-но Нии, кормилицы государя-инока Го-Сиракава, с первого года Хогэн [середины 1156 года] вершил он всеми делами в Поднебесной, и большими и малыми… В решениях своих не искал он своей выгоды, а потому никто не был на него в обиде… Кто знает, какие бесы вселились в сердца Синдзэя и Нобуёри, но возненавидели они друг друга. Синдзэй, видя Нобуёри, думал: «Как ни посмотреть, а этот человек ввергает Поднебесную в опасность, непременно учинит смуту в мире. Как бы от него избавиться?» Однако же был Нобуёри в то время любимейшим слугой государя, и не было у Синдзэя, кому бы открыть сокровенные думы – ведь не угадать, что у другого на сердце. Так кручинился он, выжидая удобного случая. Нобуёри тоже, желая, чтобы все вершилось по его воле, все прикидывал: «Как бы избавиться от этого Синдзэя?»»[58]
После захвата императорского дворца Нобуёри назначил себя дайдзе-дайдзином и начальником императорской охраны. Представители знати, которые поддержали мятеж, получили в награду высокие должности. Тайра-но Киёмори, получив известие о столичных событиях, сначала хотел бежать и начать собирать верные ему войска на островах Сикоку и Кюсю, но старший сын Сигэмори уговорил его идти на Киото, не мешкая, поскольку промедление грозило поражением. Сигэмори связался с находившимся в столице начальником Левой привратной стражи Фудзивара-но Мицуёри, который испытывал неприязнь к чересчур прыткому Нобуёри, и уговорил его помочь императору бежать. Мицуёри привлек на помощь своего брата Корэкату, который приходился Нобуёри дядей с материнской стороны и был главой Сыскного ведомства. Им удалось организовать побег императора. Для отвода глаз во дворце был устроен поджог. Воспользовавшись суматохой, император Нидзё бежал, переодевшись в женские одежды.
Бегство императора спровоцировала массовое дезертирство из армии мятежников, которую возглавлял Минамото-но Ёситомо. Под его началом осталось около двух тысяч воинов (преимущественно – из рода Минамото), а у Тайра их было на тысячу больше и ряды их сторонников приумножались. Ставкой Тайра стало их поместье Рокухара близ Киото.
Штурм императорского дворца оказался неудачным. Правда, Тайра-но Сигэмори с пятьюстами храбрецами удалось проломить ворота и ворваться во дворец, но воины Ёситомо выбили его оттуда и заставили Тайра отступить в Рокухара. Штурм Рокухара также оказался неудачным, а пока Ёситомо пытался завладеть усадьбой, тысяча воинов под командованием Тайра-но Норимори захватила императорский дворец, оставшийся практически без охраны…
Поняв, что дело проиграно, Ёситомо с остатком своего войска отошел на восток и у озера Бива[59] распустил своих сторонников. С ним осталось несколько человек. В начале февраля 1160 года Ёситомо прибыл в дом своего вассала Осада-но Тадамунэ, который приходился тестем одному из спутников Ёситомо. Тадамунэ предложил гостям отдохнуть с дороги, те согласились и были перебиты. Бежать удалось только юному оруженосцу Ёситомо по имени Конномару, от которого и стало известно о последних днях Минамото-но Ёситомо.
Тадамунэ и его сын Кагэмунэ привезли голову Ёситомо в столицу, где ее повесили на дереве у Левых тюремных ворот. В «Повести о смуте годов Хэйдзи» сказано: «А какой-то бездушный мужлан сочинил стих о Ёситомо, что был правителем Симоцукэ, записал на деревянной табличке и воткнул её у дерева.
Правитель Симоцукэ
Поднялся
В самую высь,
Но выглядит нехорошо
Его повышение».
Фудзивара-но Нобуёри сумел вымолить у экс-императора Го-Сиракавы помилование, но император Нидзё с этим не согласился и Нобуёри пришлось заплатить жизнью за свое коварство.
Верный престолу дом Тайра выдвинулся на первое место в государстве. Должности и земельные пожалования сыпались на Киёмори и его сыновей золотым дождем, да и других их родственников император не обошел своей милостью. То, что не падало свыше, представители дома Тайра добывали сами – пользуясь расположением императора, они отбирали земли и важные посты у других знатных родов. Можно было сказать, что Япония – это Тайра, а Тайра – это Япония. Впрочем, в известной «Повести о доме Тайра» то же самое было сказано красивее «Киёмори сжимал в руке всю
