– Мне тоже сначала помогали.

Я посмотрела на нее. Она выглядела подозрительно, и ей нельзя было доверять.

– Когда-нибудь вы отблагодарите, – сказала она. – А если случай не представится, не беда. Нужно друг другу помогать. Я все вам объясню…

Она долго и увлеченно говорила о каких-то важных для нее и якобы для меня вещах, а я думала, где раздобыть зубную щетку и стоит ли еще моя тележка наверху в каморке, похожей на гардероб.

– Почему исчез ночной клуб? – перебила ее я.

– Это из-за цен на аренду, – ответила она. – Так бывает. Эффективность. Так во всем мире поступают. Пользуются квартирами на час. Ночью спят те члены семьи, кто работает днем, а днем те, кто работает ночью. У нас то же самое. Ночью клуб. Днем колл-центр.

Внезапно она посмотрела на меня. Казалось, она что-то вспомнила.

– Могу я вас кое о чем попросить?

Я поглядела на нее пронизывающим взглядом, давая понять, что она могла бы лучше выбирать людей, от которых ожидает услуги.

– Вам не придется ничего делать. Только посидеть на моем месте какое-то время, – объяснила она. – Я купила на интернет-аукционе красивый костюм в хорошем состоянии, но работаю допоздна, и мне некогда встретиться, чтобы забрать его. Я вернусь через пятнадцать минут.

Она выжидающе посмотрела на меня. Я не знала, что ответить. Когда я работала в школе, старалась не выходить во время уроков, но тогда не было аукционов и интернет-магазинов.

– Раз так, хорошо, – пробормотала я, потому что сил двигаться у меня все равно не было. – Это я могу для вас сделать. Можете идти.

– Не знаю, как вас благодарить! – Она подпрыгнула от радости и обняла меня. – Я хочу повышения по службе, а для этого мне нужно хорошо выглядеть.

– Правильно. В том, что на вас надето, вы выглядите так…

Она посмотрела на меня усталыми, полными надежды глазами.

– Вы выглядите так, будто и правда хотите, чтобы вас повысили, – закончила я.

Бледно-Серая огляделась. Охранников как раз не было. На всякий случай она оставила мне свой личный номер и поспешила уйти.

Через непродолжительное время относительного спокойствия телефон снова зазвонил.

– Алло, – сказала я в трубку.

– Отъебитесь от меня! – крикнул мужской голос.

– Что? – спросила я удивленно. – Вы с дуба рухнули? Ведь это вы все звоните, да так, что от шума голова болит!

– Хватит меня доставать, драные суки! – продолжал раздраженный собеседник.

– А ну-ка, успокойтесь и уточните, в чем дело, – попросила я. – Потому что я не знаю, что записывать. Мамочки, какой сумбурный человек!

– Что значит, сука, в чем дело? Вы меня достаете – и не знаете, в чем дело? Я вам ничего не должен! В этом, сука, дело! Еще раз увижу возле дома кого-нибудь, вызову полицию!

– Что вы за чепуху городите?! У полиции и без ваших проблем работы хватает. Они все равно вам не поверят, только из вас виновного сделают, чтобы побыстрей отвязаться. Подождите. Как ваша фамилия?

– Бартосяк.

Я просмотрела стопку бумаг. На одном из листков был список имен и цифры. Бартосяк значился в списке одним из первых.

– О, вот, нашла… – сказала я, проводя пальцем по бумаге. – Но здесь, должно быть, какая-то ошибка? Здесь сказано, что вы должны десять тысяч злотых. Каким идиотом надо быть, чтобы брать в долг такие деньги?

– А вам какое дело?!

– Вы хотели построить дом?

– Скорее собачью будку.

– На деньги от ночного клуба? – Я засмеялась. – Ой, нет. Я ввела вас в заблуждение. Это не ваш долг.

– Ну и бардак же у вас.

– Вот, теперь правильно. Вы заняли десять тысяч, но должны вернуть тридцать. Проценты.

– Какого черта?! Я не дам вам денег!

– Алло.

– Сукины дети! Бандиты и воры!

– Алло, вы здесь?

– Оставьте меня в покое!!!

– Алло… Я вас не слышу. Батарейка в слуховом аппарате села.

– Сука! Ничего не заплачу! Никаких денег, поняла?!

– Алло, алло. Вы еще там? Видите, одни проблемы с этой техникой! Хорошо работал, даже слишком хорошо. На большом расстоянии было слышно без помех, но приходится постоянно помнить о батарейках, а когда на голову валится столько дел, то, конечно, о таких вещах забываешь.

– У меня нет денег! Отъебитесь!

– …И хуже всего, уважаемый, что эти батарейки не так-то просто достать! Когда-то их у часовщика покупали, но где вы сейчас найдете часовщика? Ни одного не осталось, потому что вроде как это невыгодно. Столько лет было выгодно, а теперь перестало. Кажется, часы больше не ремонтируют, сразу покупают новые. Можете себе представить? По всей видимости, так и есть. А этот слуховой аппарат мне непременно нужен. Вы, наверное, не поняли, потому что у меня молодой голос, так все говорят, но возраст все же приличный, хотя мне столько и не дать, и чего-то уже не слышу. Это может быть даже небезопасно, если, например, мне нужно перейти улицу и я не услышу приближающейся машины: я могу попасть под колеса. Как вы думаете? А ваша мама хорошо слышит, если можно, конечно, узнать?

– Не знаю. Думаю, да.

– Тогда спросите ее. Такой аппарат не слишком дорогой, раз уж мой сын мне его купил.

– Я не буду ни о чем спрашивать свою мать.

– Почему?

– Живет далеко.

– Тогда позвоните ей. Это совсем не сложно, и приятное матери сделаете.

– Может быть, позвоню.

– Позвоните.

– Ебена мать!

– Что еще?

– А вы меня все-таки слышите?!

– Не меняйте тему разговора. Видимо, в батарее еще немного заряда осталось. Когда вы в последний раз разговаривали с матерью? Вы знаете, как она вообще справляется? Счета у нее оплачены? Еда дома есть?

– Я не знаю. Наверно, да, – раздраженно ответил он. – Я звоню по поводу долга!

– И я думаю, что ваша проблема в отношениях с матерью гораздо важнее.

– Какая еще проблема?!

– Давайте начистоту: вы бросили собственную мать.

Наступила тишина. И в трубке, и во всем офисе.

Та телефонистка, что жевала бутерброд, смотрела на меня с разинутым ртом. Ее челюсть отвисла так низко, что я могла разглядеть все ингредиенты. Салями, сыр и помидор. Богато.

– Вы немного преувеличиваете, – сказал мой собеседник.

– В этом случае я приношу самые искренние извинения. Наверное, я ошибалась, потому что думала, что ваша мама, как и любая другая, вставала утром, чтобы приготовить вам завтрак, а потом опаздывала на работу, потому что вы хотели еще раз обняться перед тем, как идти в детский сад. После работы она неслась, чтобы вас забрать, а потом в магазин, чтобы раздобыть на обед хороший кусочек мяса, которое вы не хотели есть. Себе она во всем отказывала, но для вас всегда