— Люди не умеют читать чужие мысли.

— Зато люди умеют читать людей, — она так же откидывается в кресле и берёт в руки планшет с листами бумаги и карандаш, начинает что-то рисовать. — Вот вы до этого сидели и не могли понять, откуда вам знакомо моё лицо.

— Откуда вы знаете?

— Мимика, прищур, бегающие глаза. Вы пытались вспомнить, но не получается. А что помните?

— В смысле?

— У вас же бывают всплески памяти? Сны. Дежавю. Что вам кажется знакомым, но здесь вы этого не могли увидеть?

— Я не знаю…

— О'кей. Я немного помогу. Посмотрите сюда, — показывает мне нарисованную картинку из нескольких небоскрёбов. — А теперь закройте глаза и опишите их. Только не эти на рисунке, а как они выглядят в жизни. Всё, что придёт вам в голову.

Послушно закрываю глаза. В голове рисунок, который мне показала Алиса. Пытаюсь покрутить изображение в голове, оживляя его. Здания из нарисованных становятся реальными и ощутимы. Огромные, уходящие высоко в небо.

— Опишите, что вы видите.

— Несколько зданий. Очень круто и современно. Стекло бликует на солнце, ослепляя. Шум машин. Их очень много. И людей много. Где-то рядом звук проезжающей на срочный вызов скорой помощи. Пахнет кофе, у меня стаканчик в руках. Я кого-то жду у большого черного автомобиля.

— Замечательно. Сядьте в машину. Что там?

— Шикарно. Дорогой кожаный салон, навороченная панель, приятно пахнет женскими духами. Лёгкие, с цитрусовыми нотками.

— Нравятся?

— Да.

— А женщину описать можете? Обладательницу духов.

— Нет. Я спереди и не вижу её, только голос. Весёлый. Мне кажется, мы хорошо общаемся. Между нами нет зажатости, я спокойно себя чувствую рядом с ней. Возможно, мы дружим…

— Или это ваша женщина?

— Нет. Точно нет. Я не чувствую к ней ничего "такого"… Просто нравится, как человек. Она что-то мне протягивает. У неё обручальное кольцо на пальце в виде веночка из веточек. Она замужем.

— Кхе… — покашливает тихо. — Хорошо. Давайте ещё попробуем. Откройте глаза.

Передо мной новый рисунок. Футбольный стадион. Я забираю его из рук Алисы.

— Это я часто видел во сне. Будто я один из игроков команды. Ревущая толпа на трибунах, файеры. И меня удаляют за нарушение. А потом я видел себя одного среди футбольного поля и больше никого. Звенящая гробовая тишина и ни одного человека. Мне было страшно…

— От чего?

— Неизвестность… Словно всё, чем я жил много лет, у меня забрали. И впереди непонятно что. Меня это испугало.

Мы снова молчим.

Стук в дверь. Подпрыгиваем от неожиданности. Синхронно улыбаемся друг другу.

Дверь открывается и заглядывает высокий широкоплечий мужчина. Здоровяк.

— Алис, можно тебя на минутку? Привет! — добродушно здоровается со мной.

Киваю в приветствие.

Квадратыч! Это муж Алисы.

— Ник, давай, не сейчас?! Я работаю.

— Всего на минуту, — требовательно давит.

— Я сейчас вернусь, — выходит.

Ник… Его лицо тоже неуловимо кажется знакомым. Зажмуриваю глаза, пытаясь вспомнить. Какие-то секундные вспышки мелькают в голове. За одну хватаюсь и пытаюсь развернуть.

Сцена и вопящая толпа фанатов в огромном концертном зале. Я за кулисами. Ник на сцене. Музыка долбит по ушам и качает. Он поёт. У него много поклонниц, которые облепляют его на выходе из здания. Я помогаю ему пройти сквозь людскую массу, чтобы он сел в машину.

Да, нет! Это бред! Не могло это со мной быть. Я вырос здесь! В деревне. И никогда отсюда не уезжал.

Выхожу из автобуса, с намерением уйти.

— Ст..! Андрей! Вы куда? Мы ещё не закончили, — оборачивается ко мне Алиса, стоящая с мужем в сторонке.

— Мне надо… — растерянно.

— Вы недолго, пожалуйста. Мы только начали.

— Ладно… — срываюсь бегом к реке.

Окунаю голову в ледяную воду, она начинает гудеть от напряжения. Может опять заболеть, а я не хочу. В кармане нахожу блистер с таблетками. Лиля мне дала утром, сказала, что если я почувствую, что начинает болеть голова, то выпить две таблетки.

Дед проклянёт меня за это, но я проглатываю их. Сажусь к дереву и прижимаюсь к нему затылком.

Сзади тихие шаги по шуршащей на ветру траве. С трудом поворачиваю голову. Это Алиса.

— Прости, я решила, что ты не вернёшься, — неожиданно переходит на «ты» и садится рядом.

Натягивает длинную юбку от платья на колени, закрывая ноги и подтягивая их к себе.

— Так и хотел сделать.

— Я заметила панику в твоих глазах. Ты сейчас ошарашен. Но это нормально.

— Нормально? — проседает мой голос. — Я три года жил, думая, что я здесь свой. А сейчас я неуверен. Я даже не знаю родной ли мне дед.

— Как врач я обязана тебе сказать правду. Но по-человечески… Я… — поддерживающе кладёт мне руку на предплечье.

Её кольцо. То самое из веточек в виде веночка на безымянном пальце.

— Это тебя я вспомнил, да? Мы знакомы? И муж твой меня знает. Кто я? — хватаю её за плечи и встряхиваю.

— Полегче! — неожиданно меняется её голос со спокойного на грубый. — Отпусти и я всё тебе расскажу.

Послушно убираю руки.

Алиса потирает плечи и поправляет платье.

— Ты Стас Воронин. Работал у нас с Ником водителем, но мы относились к тебе как другу. Особенно я. Три года назад ты с друзьями сплавлялся на лодках по этой реке. На одном из порогов она перевернулась. Все выплыли, а ты нет. Мы тебя долго искали. В эту деревню тоже заглядывали, но спасателям жители сказали, что никого не находили. Все решили, что погиб. Но Лилька верила, что ты жив. Ездила каждые полгода, искала с проводниками. Но тщетно. Она была в шоке, когда увидела тебя в хижине в лесу.

— Нет… Разве так может быть? — с трудом пытаюсь поверить в её слова. — Я иногда вспоминаю, как рос здесь. Лес, лошадей, как играл в догонялки с друзьями. И как дед меня выпорол за то, что я уснул, когда пас коз, и волк утащил одну.

— Твой мозг тебя обманывает. Тебе внушили чужие воспоминания. Ничего этого не было. Возможно, с кем-то другим, но не с тобой.

— Зачем?

— У дедушки своего спроси. Он лучше знает. Из родственников у тебя, кстати, сестра и двое племянников. И если ты вернёшься живым и здоровым, то они очень обрадуются.

Охренеть! Меня будто в другую жизнь окунули. Совершенно мне незнакомую. Всё, чем я жил три года — иллюзия.

— И как мне теперь жить с этими знаниями?

— Как раньше.

— Как раньше "до" или как раньше "после"?

— Это тебе решать. Мы примем любой твой выбор. Главное, чтобы он был правильным лично для тебя.

Правильным? А какой он?

Я