— Понадобилось место поукромнее, — пояснила Вдова, разместившись на высоком камне. — Всё ещё хуже, чем мы думали.

— Патрули я видел, — отмахнулся Химера.

— И их становится всё больше, — Сойка присела на корточки и загребла рукавицами горсть снега. — Такое чувство, что весь состав стражи созвали и без сна гоняют по улице.

— Эти дубины нам не помешают, — заявил Лис. — Что с замком?

— Замок охраняют даже лучше обычного, — продолжила Вдова. — Троих гвардейцев выставили у моста со стороны города, ещё четверо — у самых ворот. На стене, у каждой башни, по двое лучников. Иногда — больше. За всё утро ворота открыли лишь однажды, когда приехал верховный жрец на переговоры с герцогом. С ним было восемнадцать гвардейцев, а это в три раза больше, чем обычно. Боюсь представить, что творится внутри.

— Что, молитвы Первопрорицателям уже не так защищают? — фыркнул Химера.

— Мы серьёзно, — Сойка подбросила снежок на ладони, не отрывая глаз от замка. — Сейчас нам в Небесное Царство легче попасть, чем за эту стену.

— Но всем туда и не нужно, — напомнил Лис. — Хватит меня и Калача. Ну, и тебя, Таделия, раз тебе так хочется помочь. Вдова, сколько ещё входов в замок ты разглядела?

— Кроме главных ворот? — дама покачала головой и ткнула в мутное пятно на крепостной стене, прямо напротив них. — Только этот. Эти ворота нужны, чтобы спускать лодки на Астару, но сейчас их законопатили на зиму. В молодости я именно так и пробралась в замок, но тогда меня интересовал обычный конюх, задолжавший денег торговцу с Верхнего Рынка. Далеко идти не пришлось.

— А как же входы для шлюх?

— Ты о чём? — не поняла Сойка.

— Ну, потайные двери, чтобы солдаты водили девиц из города. Они же везде есть, нет? Я так в поместье Крунош пробрался, чтобы найти Серого Провидца. Тебя, точнее.

— Наверное, на то он и потайной, что о нём просто так не узнаешь. Спроси своих подружек из «Шёлка».

Химера едва заметно улыбнулся. Со всей осенней кутерьмой он и забыл, как часто захаживал в «Багровый Шёлк», дабы найти упоение в объятьях Сирени. Только вот вся имитация любви сразу сходила на нет, едва пустел Лисий кошелёк. А полным он не был уже давно.

Ну уж нет, девицы из «Шёлка» сдадут его страже за ломанный медяк.

— Милый, пока всё выглядит довольно страшно, — подытожила Вдова свою череду тяжёлых вздохов. — Мы и так ходим по очень тонкому льду. У нас в противниках весь город — от прыщавого стражника до герцога. И не забывай про тех, кого мы предали своим бегством из Приюта.

— А вот это ни к чему, Вдова, — Химера достал пакетик с толчённым дурманом и засыпал себе под язык. Хорошее средство для раненого плеча. — Приюта нет, как нет и его обитателей. Мы свободны от Лис.

— Но несвободны от самого опасного из них. Того, кого в Приюте в не было.

— Настоятель? — Варион поднял лицо к серому небу и выругался. — Хватит о нём. Нет никакого Настоятеля, во всяком случае, в нашей жизни.

— Не надо его недооценивать, — Вдова взяла Лиса за руку и уставилась прямо в его глаза. — Ловушку Арброка он не предусмотрел, но Настоятель всё равно очень-очень умён. Я помню, какой он. Кажется, что помню. Всё немного размыто…

— Мне тоже всякое снится, Вдова. Но такую встречу я бы запомнил и через тридцать лет.

— Нет-нет, — Лиса трясла роскошными волосами с лёгким отблеском седины. — Это не сон, я с ним виделась однажды, но не помню деталей, хоть убей. Думала, что помню, а теперь они как будто из пальцев ускользают. Чёрт!

— Подожди-ка, — Химера отпрянул и подошёл к Сойке. — Таделия, помнишь нашу незабываемую встречу в Баланоше? Ты тогда сказала Кранцу, что видела Настоятеля и говорила с ним. Я подумал, что ты просто выкобенивалась, но всё же спрошу. Ты говорила с ним или нет?

— Да, пожалуй, — девушка вдруг задумалась, словно мысли увлекли её глубоко в толщу разума. — Наверное, разговаривала…

Варион смотрел то на одну спутницу, то на другую. Обе были погружены в воспоминания с одним и тем же выражением лица. Они словно пытались ухватить за хвост скользкую рыбу, но та всё оставалась в мутном омуте разума. Казалась, погоня за памятью причиняла им физическую боль.

— Хрень какая-то! — Таделия метнула свой снежок в замёрзшую реку. — Я точно помнила, а теперь…

— У меня так же, — вторила Вдова. — Помню комнату в Приюте, но даже не знаю, как я туда попала. Помню обрывки его слов, но не голос. Помню, что было вокруг, но вижу тёмное пятно вместо лица. Чем сильнее пытаюсь — тем меньше помню.

— Вы, сука, шутите надо мной? — Химера раскинул руки. — Сговорились?

— Нет, — Сойка оставалась серьёзной. — Он что-то делает с нашим разумом.

— И как это возможно?

— Магия и не такое может, — Вдова опустила голову и натирала виски. — В Брекке верят в Священную Семью. Мать, Отец, два Брата и Дочь, от которых пошёл весь род людской. Если вкратце, один из Братьев предал семью и пошёл сеять раздор на Большой Земле, чтобы разрушить всё их творение. Он соблазняет людей пороками и ему это всегда удаётся, потому что никто не знает, в каком образе он появится, а саму встречу не запоминает. Описывают лишь человека с пятном на месте лица. Поэтому его зовут Калтиш Безликий.

— Ну, теперь всё понятно, — заключил Варион. — Наш Настоятель — это Чёрт из Брекка. Чур, я тогда Первопрорицатель Литанд, а Ладаим будет тивалийским братом Кваранга.

— Не смейся, Химера, — попросила Вдова. — Я давно отвергла и Священную Семью, и Звезду, но в любой легенде есть доля правды. Древние бреккцы вполне могли списать Безликого Калтиша с магов, способных стирать себя из памяти других. Если Настоятель — колдун, нам может быть даже хуже, чем мы думали.

— Тогда я буду смеяться ещё громче. Потому что тот, кто своей заповедью сделал запрет связываться с колдунами, сам окажется магом, — Химера сплюнул в снег и вытер губы. — Но мне на него плевать: у меня уже есть один маг, которого нужно уничтожить. Так что давайте поторопимся.

* * *

И вновь все выжившие Лисы собрались в главном зале «Старого Мельника». Химере это помещение уже казалось почти таким же привычным, что и Лисий Приют. Пусть он боялся, что стража заявится на порог, неведомые боги вынуждали блюстителей бассельского порядка обходить «Мельник» стороной. Вот только никто не знал, как долго продлится такая удача, поэтому пора было действовать.

— Ну что, господа и