– Так что говорят знакомые отца про забугорье? – спросил отец Тамары, снова нацеливаясь на королевский фланг.

– Говорят, что есть очень глобальные различия. И про коммунистов там специально рассказывают всякие ужасы, чтобы слушатели не узнали настоящего положения дел и не задумались – а так ли хорош капитализм, как его малюют власти?

– Да? А как же свобода слова?

– Свобода слова заканчивается там, где она перестает быть выгодна властям.

– И у нас плюсы есть?

– Есть. И существенные. Допустим, бесплатное высшее образование. Да, при Иосифе Виссарионовиче было платным, но тогда страна развивалась и не могла вливать колоссальные деньги в образование. А вот в США такого никогда не было и сейчас нет.

Вражеские ладьи вырвались на свободу и начали громить мой ферзевый фланг. Слаженно действовали, чертяки...

– И только?

– Почему же, есть ещё бесплатная медицина. Вакцинация, иммунизация населения, создание больниц и поликлиник, увеличение числа врачей на душу населения, средняя продолжительность жизни в семьдесят лет – это тоже один из плюсов Советского Союза.

Ладьи прорвали хлипкую оборону и начали бесноваться на фланге безраздельно.

– А как же безработица и прочее?

– Да, Америку колбасит от этого неплохо, но в тридцатом году закрыли последнюю биржу труда. И это в то время, когда шла Великая Депрессия. Это ли не отличие капитализма от коммунизма? А орбитальные станции? Да Америка только в этом году смогла запустить свою первую и... как мне кажется, единственную станцию. А наши уже два года назад запустили. Про национальное и расовое неравенство даже говорить не буду. "Зеленая книга" до шестьдесят шестого года была путеводителем для негров. Даже школы и автобусы были для разных рас. И это не только негров касается, азиаты тоже считаются людьми второго сорта.

– Ого, как ты ярко высказываешься. Тебе бы с такими речами на трибуне выступать. Кстати, тебе мат! – улыбнулся Петр Александрович и двинул ладью на заранее подготовленное поле.

– Вот жеж... А ведь я ещё даже не закончил. Спасибо за партию, Петр Александрович.

– Может, ещё одну успеем? – глянул на висящие на стене часы отец Тамары.

– Ага, вы снова будете без ферзя? Мне кажется, что этим вы себе облегчаете себе игру.

– Миша, вот ты говоришь такие умные вещи про СССР и про США, а вот последней фразой заставил меня сомневаться в том, что ты просто говоришь от души, а не вещаешь заученные вещи, – улыбнулся Петр Александрович.

– Да? Тогда может быть мне позволите сыграть без ферзя? А то он мне только мешает.

– Ну что же, попытайся. Только учти – без ферзя играть намного труднее.

Конечно труднее, но я уже за две партии успел изучить тактику ведения игры Петра Александровича и понял, что смогу его одолеть и без ферзя. Да, он частенько оставляет короля без защиты, а этим грех не воспользоваться.

– Так в чем же ещё СССР лучше США?

– Есть уверенность в завтрашнем дне, – со вздохом сказал я.

Вздохнул потому, что вспомнил своё время. В моём времени отучился и на хрен ты никому не нужен – как в Америке в то время. Ступай туда, куда глаза глядят – ищи то, что прокормит. И чаще всего студенты-выпускники работают не в той профессии, на которую учились, а там, где взяли.

У нас ведь как? Замкнутый круг. Без опыта на работу не берут, а опыт без работы получить не выходит. Вот помыкается так бедолага-выпускник, да и устраивается туда, куда взяли, а не туда, где его знания могут пригодиться.

– А что не так с уверенностью? – спросил Петр Александрович, двигая фигуру.

– Да всё так. Образование дадут, работу дадут, жильём обеспечат, зарплату платить будут вовремя, цены всегда стабильные, дети пойдут в школу и бесплатные кружки. И нет той выматывающей душу и нервы гонки, которая присутствует в США. И чего моим однокурсникам не хватало для нормальной жизни? Зачем они захотели рвануть туда? Ведь их там никто не ждет. Максимум, что могло бы быть – взяли бы пару интервью, наградили пустым титулом, вроде "вырвавшиеся из-под гнета тирании" и всё. После этого им путь только в чернорабочие, – разглагольствовал я, передвигая фигуры. – И кстати, вам мат...

– Чего? – вытаращил глаза Петр Александрович. – Как так? Ты мне зубы заговаривал, а сам...

– Да нет, я же говорил, что без ферзя играть легче. Вот так и получилось.

– Не может быть! Это всего лишь случайность! Давай ещё раз! – разгорячился Петр Александрович.

Мы снова расставили фигуры, начали играть уже молча. Он не спрашивал больше ни о чём, а я получил возможность получше продумывать ходы. В итоге, когда появились дамы, Пётр Александрович получил ещё один мат. Он хмуро взглянул на меня, а потом расхохотался так, что зазвенел хрусталь на столе:

– Ха-ха-ха! Ох и умыл ты меня, Михаил! И ведь притворялся как хорошо, басни тут плёл про разницу США и СССР. А сам лапшу мне по ушам развесил, чтобы потом вот так вот... Молодец! Ничего не могу сказать – молодец! Красиво обманул! Давно не приходилось с таким мастером играть.

После этого он от души пожал мне руку.

Марина Николаевна принесла в рукавицах дымящуюся утятницу. Когда подняла крышку, то по комнате пополз ароматный запах приготовленной курицы с картошкой. Я невольно сглотнул слюну от вида коричнево-желтой корочки лежащей на слое картофеля птицы. Да уж, угощение было шикарным...

Тамара улыбалась, глядя на отца. Похоже, что этому человеку было трудно угодить, а я своим небольшим розыгрышем сумел его развеселить. Чтобы дополнить хорошее впечатление, Тамара принесла гитару и я наиграл-напел пару песен. Её отец тоже неплохо пел, поэтому за полчаса до выступления генсека мы успели спеть ещё одну песню. Уже потом начали провожать старый год и готовиться к встрече нового.

Тарелки потеряли свою белизну под разноцветным месивом еды. Хрустальные рюмки наполнились водкой, женщинам мы предоставили шампанское. Да, я мог бы и не пить, но тогда Петр Александрович остался бы без компании. Пришлось поддержать. Мы успели опустошить рюмки пару раз, когда послышались пищащие звуки от телевизора.

– Сейчас Леонид Ильич будет выступать! – проговорила Тамара. – Наполним бокалы – после него будут бить куранты.

Да, желание тогда не