Шрифт:
Закладка:
Хотя, должен признать, новосибирская версия типового кланового жилища выглядела побогаче. И как-то более стильно, что ли. Это было заметно и по материалам, явно более дорогим, и по компоновке зданий, более толковой. А еще оно было, кажется, постарше, чем у Ланских. По деревьям видно. Если в Благовещенске аллеям, высаженным на территории поместья, было лет двадцать-тридцать, то тут, вероятно, не меньше шестидесяти. А той паре кедров на въезде и вовсе больше сотни.
Водитель, к слову, не наш, а от приглашающей стороны, остановил представительское немецкое купе не возле главного здания (так и хотелось назвать его корпусом), а у домика поменьше, всего-то два этажа. Где у входа нас уже нетерпеливо дожидался мой «старый» знакомый, Дарт. Живой и по виду ничуть не пострадавший.
— Привет! — увидев меня, он просиял, будто встречал лучшего друга. Выглядел он в этот момент сущим ребенком, несмотря на строгий пиджак и галстук. — Спасибо, что приехал.
— Привет, — отозвался я нейтрально, не очень веря в искренность этой радости. Я хоть и простил пацана за коктейль с виагрой, но осадочек остался. Да и Дипломат он, если по Антонине судить, двуличное существо.
Обойдя машину, я открыл дверь и помог выйти девушке. Глянул на Дарта и чуть не расхохотался в голос. Представитель четвертого поколения новусов семьи Симоновых поплыл, как обычный подросток. Даже жаль парня стало — дурацкий возраст, по себе помню. Полное превосходство тестостерона над высшей нервной деятельностью.
А Тоня еще и улыбнулась ослепительно этому микро-самцу, отчего тот, кажется, полностью утратил связь с реальностью. Пришлось выручать. Мужская солидарность — это вам не просто слова. Это поступки!
— Дим, куда идти-то? — заняв позицию, полностью перекрывающую доступ жадному взгляду Симонова, спросил я. — И чего принимающая сторона тебя одного в дозор назначила?
Миг — и в глаза новуса вернулось осмысленное выражение. Кажется, в них даже мелькнула благодарность. Очень быстро сменившаяся смущением.
— Гости еще не подъехали. Дед и отец хотели с тобой до общего приема встретиться. Только с тобой, — последнюю фразу подросток адресовал Антонине, вытянув шею, чтобы увидеть ее за моей спиной.
— Стесняются, что ли? Хотят убедиться, что не буду еду с тарелки руками хватать? — уточнил я с издевкой. Будем разыгрывать хамоватого провинциала, раз уж им так нравится. К тому же это чистая правда. Про провинциала, в смысле, не про хама. Хотя, может, я себе и льщу.
Обернулся к девушке.
— Ты же подождешь? — не спросил, уведомил. И, не дожидаясь ответа, шагнул вперед. — Веди меня к своему дайме, Дарт-тян.
— «Кун» тогда уж, — буркнул подросток. — Не на дофига ты и старше.
— Вряд ли вас можно назвать друзьями, — щегольнула знанием японских суффиксов Антонина, чем заставила мои брови взлететь — цвет благовещенской аристократии знакома с аниме? Ну надо же! Или она специально японский учила?
Мою спутницу усадили в гостиной, где слуги, обычные люди, кстати, предложили ей чай и всякие сладости. Царственным кивком отпустив меня, хотя я видел в ее глазах едва заметное негодование из-за того, что меня на беседу пригласили, а ее нет, девушка принялась дегустировать пирожные — новусам нет нужды переживать из-за лишнего веса. А мы с Дартом поднялись по мраморной лестнице на второй этаж и остановились перед темной деревянной дверью.
— Дед и отец… — перед тем как подросток открыл дверь, произнес я. — Они тебе родные?
Видя, что Дима удивленно захлопал глазами, уточнил:
— Я около месяца новус. Много еще не знаю.
— Да, прости. Забываю об этом постоянно. Дед — нет. У него тут кровных родственников почти нет. А отец родной. Он Дипломат, как я. Да ты его знаешь, он же на съезде был.
— Посоветуешь, как себя с ними вести?
— Да обычно, не дерзи только сильно. Они нормальные. Деда может переклинить, но это его из себя надо вывести крепко. Иди, потом поболтаем. Я внизу подожду.
— Слюни только сильно не пускай!
— Отвали!
В кабинете было темно. Применительно к ситуации — опереточно темно. С таким оформлением хорошо встречаться с таинственными личностями, но никак не с руководством клана.
Окна прятались за плотными шторами, искусственных источников света не наблюдалось, но все это не помешало мне осмотреться. Около сорока квадратных метров, обшитые лакированным деревом стены, тяжелая мебель: три кресла и небольшой диван на гнутых ножках. Два новуса, сидящих лицом к входу.
И третий у меня за спиной. Дарт? Я думал он вниз пошел…
Юный Дипломат молча подвинул меня и щелкнул выключателем. Яркий свет рассеял тени и позволил мне увидеть лица верхушки клана Симоновых. Очень и очень молодые лица.
Первый был постарше Дарта, мой ровесник примерно: рыхлый толстячок в очках а-ля Гарри Поттер, только шрама не хватало. Не думал, что среди новусов встречаются такие жиробасы! Как бы обмен веществ диктует…
Второй парень был сверстником Димы. Этот наоборот худой, как скелет, словно его без еды держат и заставляют постоянно регенерировать. Лицо, хоть и осунувшееся, но приятное. Однако взгляд ботана все портил. Жертва какая-то, а не мутант.
Дед и отец? В недоумении я повернулся к Дарту и увидел, что тот давится смехом, зажимая рот ладонями. Встретившись со мной глазами, он перестал таиться и, задыхаясь, выдавил:
— Второй раз! Ты неисправим!
И тут в моей голове все сошлось. Первый его розыгрыш с коктейлем, теперь вот это — якобы встреча с главами семьи. Паршивец просто развел меня, пранкер драный! И ржет теперь, сволота малолетняя!
Внутри вскипела злость. Не ярость Ликвидатора, требующая убить носителя мутации, а обычная злость человека, который стал объектом розыгрыша и насмешек. Под такой эмоцией я обычно просто рожу бью.
Однако сработала привычка сдерживаться. Не говоря ни слова, я схватил пацана за грудки, приподнял над полом и впечатал в стену.
— Я смотрю, заживает на тебе все слишком быстро, — выдохнул я ему в лицо. — Так быстро, что ты, сученыш, не успеваешь правильных выводов сделать. Давай мы тебя на подольше в койку уложим, дней хотя бы на пять-шесть? Столько у тебя будут оторванные руки отрастать? Или подольше?
Симонов побелел, видел, поганец, что я не шучу ни разу. Руки поднял, губки сложив в интернациональное «воу-воу, полегче», и забегал взглядом, переводя его с меня на товарищей. Те, что характерно, даже не дернулись другу помочь — тоже мне, друзья, называются!
— Вань, ты че такой нервный? — просипел придушенный подросток. — Я ж тебя на… собрание тайного клуба… позвал! Отпусти, блин!
— Ща. Руки только вырву!
— Правда, Лях, отпусти его! — вступился, наконец, один из сидящих, мой ровесник. — Дарта реально заносит на поворотах, но он нормальный пацан.
Надо же, кто-то тут мое прозвище знает! Хотя, чего удивляться — небось, у каждого благородного новосибирского дома имеется папочка с полной информацией на меня.
— Ага! — сделав вид, что меня совсем не покоробило это панибратское «Лях», я кровожадно оскалился. — Вот и приделаю ему сейчас тормоза. Для поворотов.
— Слово даю — не буду больше! — взмолился Дима и миг спустя кулем рухнул на пол.
Ну а что, я ж не зверь, детей уродовать. Так только, попугать для пользы дела.
— Значит, у нас тут собрание тайного клуба, — совершенно спокойно, будто и не грозил недавно страшной расправой, произнес я. — И меня на него затащили хитростью под видом беседы с Лидером семьи Симоновых. Прием-то хоть настоящий?
— Настоящий! — с совершенно неоправданной, по моему мнению, обидой, буркнул Дарт. — Я поэтому и попросил приехать на час раньше, чтобы тебя старичье в оборот не взяло.
— А по-другому никак нельзя было?
— За тобой же следят постоянно! А на территории клана никто не сможет. Ну, кроме наших. Но они уверены, что я тебя позвал пораньше, чтобы поблагодарить за спасение. Еще и похвалили за то, что инициативу проявляю.
Хм, логично. В мозгах пацану не откажешь, только работают они как-то избирательно. Вот бы его потенциал, да в мирное русло.
— Ну, вот я здесь, — пройдя мимо сидящих в креслах новусов, я плюхнулся на диван. — Вещай, чего сказать имел.
Подросток и оба его старших товарища некоторое время хранили молчание. Вероятно, они не так планировали начало разговора (а как, вашу маму?) и теперь не могли придумать с чего начать. Я решил им помочь.
— Вероятно, у вашего тайного клуба есть цель, — слово
