— Разве я тебе не нравлюсь? — томно прошептала я, забираясь на дубовые плахи. — Я заботливая, серьезная, никакой лживой сдобы с ванилью, все честно. Впрочем, даже хорошо, что я тебя пока не завожу. Мы не будем спешить. Шаг за шагом, графа за графой, капля за каплей, неуклонно и последовательно. У меня на работе любой сотрудник подтвердит — выжму до последней буквы и кровинки.

— Не надо! Зана, пожалуйста…

Поздно, я уже лежала своей упругой грудью на королевской груди — не такой высокой, но тоже упругенькой, тут придираться не буду.

Я не терплю мужчин, что вовсе не означает, что мечтаю спать с женщинами. Это миф злопыхателей феминизма. Мне подобные гадости и в голову не приходили. Это же — фу! — откровенное извращение. Но деловые переговоры, безвыходность ситуации диктовали текущую целесообразность. Возможно, лишь путь по самому краю нравственной пропасти даст мне шанс вернуться домой. Да, пусть с духовкой все кончилось благополучно, но ведь завтра на работу. Это обязывает. Имею ли я право малодушно уклониться от испытания? Нет и нет!

Мой язык скользнул по хрупкой шее королевы — пленница безмолвно содрогнулась. От властительницы пахло тонкими и сложными духами, вином и ужасом. (Нет, вином — это от меня). Сердце жертвы часто и панически колотилось, кончики ресниц дрожали.

— О, я наполню колодцы этих глаз пылающим вакуумом полного подчинения! — прошептала я, укладываясь поудобнее. — Теперь ты моя вечная игрушка. А как ты полюбишь боль⁈ Не поверишь, что жила и играла без нее.

— Не надо. Мы играем с ограничением. Мы в 12+! — ухватилась королева за зыбкую надежду.

— Малыш, я вне закона, — напомнила я, расстегивая тяжелые пуговицы ее шортиков. — К тому же мы в приватной зоне. Все формальности соблюдены, да, киска? В случае чего поднимут категорию до 21+, вот и все дела. Не отвлекайся, моя бессильная королева.

Вот это я хорошо сказала — самолюбивая красавица заколотилась в безнадежном отчаянии. Так с людьми всегда бывает, перед тем как смириться и взять «обходной лист» — непременно последний всплеск негодования, бессмысленных оскорблений и истерики.

— Пусти меня, тварь! Я жаловаться администрации буду! Отпусти сейчас же!

Если бы не ремни и кандалы, мы бы скатились с офис… тьфу! с пыточного стола. Королева выгибалась как бешеная, наши выпуклости буйно толкались, ноги переплетались с ремнями и друг другом. Я дьявольски хохотала, держа за сплетенье кос, заставляла пленницу смотреть мне в лицо. Нельзя сказать, что это было так уж тошнотворно: и извивы тонкого, но упрямого тела подо мной, и безупречная мордашка, с точеными скулами и крошечными камешками, вживленными в гладчайшую кожу у углов глаз — всё было неординарно и свежо.

— Я буду жаловаться. Не надо… — застонала королева, слабея, из ее глаз покатились прозрачные слезы, величиной с те недавние виноградины. Это было красиво.

Но увы, я находилась в процессе переговоров, пора было переходить к следующему этапу. К тому же пуговицы на шортиках закончились, и о продлении пыточного сценария я имела весьма смутное представление. У нас в HR до подобного этапа собеседование редко когда доходит.

— Все еще не хочешь⁈ — проворковала я. — Глупышка, у нас уйма времени. Ты еще будешь умолять о продолжении. А пока иди и подумай, шлюха двуличная!

Серп рассек тонкое горло, надеюсь, ей не было очень больно. В данный момент переговоров я необъяснимо подобрела к нашей королевке. Молодая она, распущенная, ветер в голове — так что поделать, сейчас почти вся молодежь такая. Только ли они виноваты? Гм. Да.

Но момент рабочий, тут особенно разводить гуманизм некогда, не для нас такая роскошь.

Я соскочила с пыточного ложа. На этот раз лута с королевы практически не высыпалось. Но все равно у меня рюкзак оказался набит всякой дрянью, в случае серьезного боя патроны будет трудно выковыривать. Нужно проблему артефактов как-то решать.

Когда я открыла дверь тайного хода, Амстел сидел на узких ступеньках и читал какую-то брошюру, по виду явно не замковую. Ну, я догадывалась, что он непрост, торгаш этого и не скрывал. Мы понимали друг друга.

— Как? — спросил он, не скрывая понятного волнения.

— Нормально, по плану. Заходи.

— Так не могу пока.

Да, это я после последних переговоров слегка тупила. Заклятья же стоят на входе, торговца пришибет сразу.

Пришлось выйти к нему, Амстел копался в рюкзаке, выбирая нужные магические ключи, заодно объяснил мне про сорта патронов. Оказалось все довольно просто, но без интернета или знающего стрелка разве догадаешься?

Невидимые мне магические преграды были сняты, мы вошли в пыточную.

— Где Королева «запоминается»? — озираясь, спросил торгаш. Его все-таки заметно колотило.

После разъяснения загадки цветов и цифр патронов я была настроена снисходительно, не хотела мучить человека. Пусть и мужчина, но деловой, дисциплинированный, без претензий, вежливый.

— Не трясись. Старт у нее тут рядом, в малой ванной. И вообще она готова к сотрудничеству.

— В каком смысле?

— Королева ухватится за тебя, как за спасательный матрас посреди Карибского моря. Ты же этого хотел? Время у нас было, девица подготовлена психологически.

В подробности я не вдавалась, мужчины туповаты и одновременно психологически ранимы. Мелкая деталь может их обидеть, так зачем рисковать.

Мы живенько составили контракт. Писать местными гусиными перьями оказалось жутко неудобно, да еще и в пыточной чернильнице было полно утонувших клопов. Вот к чему такие мелкие отвратительные подробности в развлекательной игре? Навыдумывают разной ерунды. К счастью, у Амстела имелась нормальная шариковая ручка.

Королева появилась вся в дрожащем сиянии, словно за полупрозрачной душевой занавеской, вот окончательно материализовалась, и немедля на цыпочках кинулась к двери. Но мы-то были сзади, стояли за купальной лоханью.

— Ты куда, киска? — со вздохом вопросила я.

Королева развернулась подобно ужаленной змее, мгновенно метнула в нас заклинание. Меня с Амстелом окутало фиолетовое мерцание. Мне эта неприятность слегка затуманила прицел, торгаш замер парализованный.

— Ты что творишь? — всерьез возмутилась я.

Королева ничего слышать не желала, яростно атаковала меня выставленным мечом. Пришлось стрелять.

Заряд дроби — теперь я знала, что это «восьмерка» — задел свободолюбивую девушку лишь частично. Снесло с левой части головы десяток косичек, ухо со скромной бриллиантовой серьгой. Ну и еще кое-где внешность подпортило.

— Ой! — королева присела на корточки, зажимая вытекший глаз.

—