спиной к зрителю, но кто понимает, тот знает. Это о ней писали: „В балете „Жар-птица“ исполнительница – танцующее пламя…“ Ой, ой, опять госпожа Фокина перепутала кадры! Бывает. Случается. Изучим биографию Эмилии Георгиевны. Интересно, однако! Девичья фамилия интересующей нас особы – Николаева, Фокиной врунишка стала в браке. Прима Большого? Никогда! Она всю жизнь служила в пятисортном театре, и даже там – в кордебалете. Седьмая линия на задворках сцены – вот ее место в течение многих лет. Потом наконец по протекции мужа сумела получить крохотные сольные выходы».

Борис прекратил чтение и посмотрел на меня.

– «Пою что хочу» часто пишет про Эмилию. В аккаунте много всего гадкого не только про Фокину – многим достается. Но Эми, похоже, особо любима автором, она постоянно под прицелом ее ехидства.

– Тоже думаю, что критик женщина, – улыбнулся я. – Хотя встречаются и подобные мужчины. Интересно, кому мать Валерии так насолила?

– Инге Густавовне Вафел, – отчеканил Борис. – Аккаунт привязан к ее номеру телефона. Женщина работает гардеробщицей в концертном зале «Радуга». Живет в соседнем с Фокиной доме, раньше сидела в ее подъезде консьержкой, потом ее уволили.

– Так, – протянул я. – Мы пока ничего не знаем об этой даме, но, возможно, у Эмилии с ней случился конфликт. Вероятно, из-за него Вафел лишилась хорошей работы в шаговой доступности от своей квартиры. Где «Радуга» находится?

– Инге Густавовне два часа туда и столько же обратно, – пробормотал батлер. – Сначала на метро, потом на одной маршрутке, на другой… Летом и весной еще ничего, а осенью-зимой совсем, наверное, тягостно. Автобусы-то ждать надо.

– Неужели женщина не могла найти работу поближе? – изумился я. – Неподалеку от ее дома консерватория, несколько театров. На Новом Арбате полно развлекательных учреждений. Почему бы там не поискать место?

Глава семнадцатая

– Честное-пречестное слово, не понимаю, что имеется в виду, – заморгала Инга Густавовна и добавила: – Здесь очень вкусный латте.

Я подозвал официанта, заказал еще кофе и продолжил:

– Госпожа Вафел, вы согласились побеседовать со мной за вознаграждение.

– Ничего в этом плохого нет, – мигом ринулась в атаку гардеробщица. – Любая информация стоит денег, вы сами бесплатно работаете?

– Нет, – спокойно ответил я.

– Вот! – обрадовалась Инга. – Значит, узнав от меня сведения и кому-то их сообщив, положите в карман неплохую сумму. Отвечу сейчас на ваши вопросы, мои слова передадите клиенту, тот вам пришлет денежки. Но вы сами ничего не сделаете, расскажете то, что я знаю. Назревает вопрос: мне какая радость? Или полагаете, бесплатно используете рассказ глупой гардеробщицы, угостите ее кофейком – и хватит?!

Я улыбнулся.

– Вы забыли упомянуть, что у нас есть договор о гонораре. Я сделал вам финансовое предложение, вы его приняли и непременно получите деньги сполна. Конверт при себе.

– Так мы с вами по телефону болтали, сейчас увидела вас и поняла, что продешевила, – неожиданно проявила откровенность моя собеседница. – Одеты вы прекрасно, благоухаете дорогим парфюмом. Короче, увеличивайте сумму в три раза, и все как на духу выложу.

Я поманил официантку и попросил:

– Подайте счет, пожалуйста.

Девушка убежала.

– Уходить собрались? – занервничала Инга.

– Да, – подтвердил я.

– А конверт? – прошептала Вафел.

– Вы не рассказали пока ничего, нарушили нашу договоренность, потребовали больших денег. У меня их нет. Зато есть возможность получить те же сведения от другого лица.

Официантка вернулась к столику, держа терминал. Я вынул кредитку, расплатился, потом встал.

– Прощайте. Попросите, чтобы вам упаковали пирожные с блюда в коробку, возьмите сладкое с собой, деньги кафе за них получило.

– Подождите, – попросила Инга. – Ну бес попутал. Решила, вы богатый – что вам сто тысяч!

Я улыбнулся.

– По моему опыту, обеспеченные люди, если они сами зарабатывают себе на жизнь, не то что сто тысяч – даже сто рублей на ветер не выбросят. И мы договаривались с вами на сумму, которая намного ниже уже не один раз упомянутых ста тысяч. Если вы готовы выполнить обещание, то получите конверт, денег там столько, сколько вы вчера запросили. Если нет, то до свидания.

– Ой, перестаньте дуться, – махнула рукой Инга. – Я же девочка! Мужчине следует быть рыцарем, но прошли те времена! Теперешние мужики про галантность не слышали.

Я промолчал. Вот оно, пагубное влияние на женский пол дамских псевдоисторических романов, в центре сюжетов которых любовь благородного рыцаря к прекрасной даме. Роскошный замок, толпа слуг, никаких бытовых проблем, только одна сплошная страсть на берегу теплого моря! А я большой любитель разных научных книг, брошюр и публикаций в серьезной прессе, хорошо понимаю, что в реальности дела обстояли иначе.

Представим, что сейчас тринадцатый век, а вы та самая прекрасная дама, которая перенеслась из двухтысячных годов в Средневековье, стала женой рыцаря и переехала к мужу на постоянное место жительства. Первое, что категорически вам не понравится, – холод и сырость, которые цепко завладели замком. Центрального отопления нет! Повсюду камины! Но зажигают далеко не все, минимальное тепло поддерживается в нескольких жилых комнатах. В остальных просто Антарктида! Канализации нет, для вас горшок! И чаще всего его содержимое выплескивается прямо около замка, поэтому вокруг него «благоухание». Водоснабжение отсутствует, душ утром-вечером отменяется. Чтобы вы приняли ванну, прислуга натаскает воды из ближайшей речки или пруда. Не пугайтесь, если увидите дохлую лягушку. Современных ночных-дневных кремов для лица и тела нет, придется пользоваться странным варевом от знахаря. Ладно, личную гигиену вы кое-как сумеете поддерживать, но не забывайте, что вы супруга страстного рыцаря. А он особо заморачиваться заботами о чистоте тела не станет. Противозачаточных таблеток нет. Если захотите прервать нежелательную беременность, то наркоз тоже отсутствует. Рыцарь не сможет постоянно сидеть около дамы сердца, вообще-то, он большую часть года или находится на войне, или занимается боевой подготовкой. Понятно, что мужчина не хранит верность вам, своей жене. И учтите: сифилис и прочие венерические заболевания в Средневековье весьма были распространены, а лечить их почти не умели. К женщинам в те годы относились просто: ей следует рожать наследников. Об эпидуральной анестезии дамы не мечтали, до изобретения антибиотиков еще века должны пройти. Смертность рожениц и младенцев была огромной. Если повитухе приходилось решать, кого спасать, женщину или новорожденного, то выбор всегда делался в пользу последнего, в особенности, если он мальчик. Почему? Жениться рыцарь может хоть сто раз, а вот получится ли у него еще один наследник – вопрос.

Мне продолжать? Или вы уже поняли, что не следует вздыхать о безвозвратно ушедших временах, когда храбрый рыцарь и его прекрасная дама счастливо жили в роскошном замке?

– Ну хорошо, – улыбнулась Инга, – расскажу что знаю, отвечу