Шрифт:
Закладка:
– Мама, прости-и-и-и-и-и! – Оксана падает на пол. – Я больше никогда! Я не буду, мамочка! Леша тоже брал!
– Леша тоже брал?! – растерянно повторяет мама.
– Он следил, чтобы никто не пришел, – говорит Яна.
– И ты! Ты тоже следила! – Оксана указывает на нее пальцем.
– Я не следила! – возмущенно восклицает Яна. – Я видела, что они берут, и хотела рассказать. Но Оксана сказала, что тогда они больше не будут со мной дружить.
– Мама, прости-и-и-и-и-и-и, – завывает Оксана.
Леша сидит потупившись.
– Сколько она украла? – спрашивает Лея.
– Девять тысяч, – отвечает мама.
Лея наклоняется над Оксаной:
– Где девять тысяч?
– Нигде!
– Куда ты их дела?
– Не скажу тебе ничего! Ты никто мне!
– Ну хорошо, маме скажи!
– Нету их больше, мамочка! – воет Оксана. – Нету денег этих! Прости-и-и-и!
– А куда они делись? – спрашивает Лея.
– Не твое поганое дело!
– Пойду-ка я за ремнем, – говорит Лея маме. – Сколько ж можно это терпеть. Сейчас ты еще ей скажешь, что ничего страшного, все бывает, все крадут, дело житейское. Призналась – так это вообще подвиг, еще и похвалить надо.
– Я так вовсе не считаю, – растерянно говорит мама.
– Прости, мамочка родненькая моя навек, прости-и-и-и-и! – завывает Оксана.
Лея возвращается с ремнем.
– Оксана! – говорит она. – Смотри сюда: вот ремень. Ори сколько хочешь, но, если ты немедленно не скажешь, где деньги, я начну тебя бить.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – орет Оксана. – Мамочка, спаси меня от этой дуры-ы-ы-ы!
Лея размахивается.
– А-а-а-а-а-а-а-а! – орет Оксана и прячется под столом. – Отстань от меня, сука! Ненавижу тебя!
– Лея, успокойся! – говорит мама и хватает Леин ремень. – Не надо никого бить!
– Где деньги?! – спрашивает Лея.
– Сожгла!!! Все сожгла! Деньги ваши поганые! Не нужны мне!
– А зачем брала тогда? Раз не нужны? – спрашивает мама.
– Было значит надо! Что за дело вам! Чё пристали?!
– Оксана, – говорит мама, – но так же нельзя. Нельзя брать чужие вещи, деньги. Это запрещено.
– Прости, мамочка! Я знаю всё! Я больше никогда! А-а-а-а-а-а-а-а-а!
– Это что значит – сожгла? – спрашивает Лея. – Что за бред? Куда ты их дела?
– Сказала тебе уже! Ты глухая что ли, дура?!
Лея пытается вытащить Оксану из-под стола, та вцепляется ей в волосы, Лея вскрикивает, Оксана визжит. Яна в страхе залезает к маме на колени. Леша с интересом наблюдает за дракой. Мама пытается разнять их, хватает за руки, но Лея и Оксана не замечают маму, заезжают ей по лицу.
Лея отрывает Оксану от своих волос, Оксана выскакивает из-под стола и с клоком волос в руке убегает в детскую.
Мама забирает у Леи ремень, но Лея выхватывает его и устремляется за Оксаной.
– Как же я устала, – говорит мама и потирает место, куда заехали девочки.
Яна испуганно моргает. Леша хохочет. Из детской доносится визг и грохот.
– Убью тебя сука драная! – слышится визг Оксаны. – Сожгу тебя твоими платьями, падла мразь!
– Ах ты тварь! – орет Лея.
Леша спрыгивает со стула и бежит в детскую, мама и Яна идут следом.
Оксана мечется по комнате, сшибая все вокруг, Лея пытается ее схватить. Леша тоже начинает с хохотом носиться по комнате.
– Лея! – отчаянно говорит мама. – Хоть ты угомонись!
– Мама! – переводя дыхание, восклицает Лея. – Детей вообще-то надо наказывать!
– И часто я тебя наказывала?
– Меня?! – ошарашенно восклицает Лея. – Меня?!! Я что, воровала? Материлась? Обижала других людей?!
– Это ты меня обижаешь! – визжит Оксана. – Ты! Я не трогала тебя! Ты сама ремнем меня, сука поганая, чтоб ты сдохла!
Лея бросает ремень на пол, выбегает из комнаты в слезах, хлопает дверью. Слышатся ее громкие рыдания.
Оксана с головой залезает под одеяло на своей кровати, но смотрит на маму.
– Оксана, – говорит мама, – давай позже обсудим, что произошло и как нам с этим быть.
– Я сказала все уже! – сердито отвечает Оксана. – Чё неясно? Нет больше тех денег. Прощайте, денежки.
– Мне нужно подумать, как бы ты могла их вернуть, – говорит мама. – Может, как-то отработать…
Оксана выскакивает из-под одеяла.
– Отработать?! Ишь придумала тоже! Сама работай! Грязь развела незнамо какую, а Оксаночка, значит, работать вам тут забесплатно? Говно ваше мыть?!
– Давай обсудим этот интересный вопрос чуть позже, – говорит мама.
– Не буду ничего обсуждать! – кричит Оксана. – Достали все! Воняете все говном, пошли вон отсюда! Вон пошли! Суки! А-А-А-А!!!
Леша хохочет.
Оксана вскакивает с кровати, хватает со стола металлический светильник и кидает его в Лешу. Светильник врезается в стеллаж над Лешиной головой, лампочка разбивается, осколки разлетаются во все стороны.
Шура заглядывает в комнату.
– Что тут у вас? – спрашивает Шура.
– Оксана украла у мамы деньги! – говорит Леша. – Девять тысяч!
– Шура, скажи им! – кричит Оксана. – Скажи им!
– Да не ори ты! – говорит Шура и уходит. Оксана смотрит ей вслед и плачет.
Сцена 33
Даня заходит в «Willy Блинский». Видит Никто за одним из столов. Она ест блин «премиум» с красной икрой. Даня подходит к кассе.
На кассе Юра. У Юры мечтательный вид. Он листает туристический буклет про города, в которые стоит поехать с девушкой.
– Привет, – говорит Даня.
– А! Брат Шурика. Что закажешь?
– Наверно, блин с курицей и ананасами, – говорит Даня.
– Бро, отличный выбор! Садись за стол, я сам тебе принесу, как будет готово.
– Правда? Спасибо! – Даня прислоняет карту к терминалу.
Даня подсаживается к Никто.
– Ну что, сколько звезд поставишь «Тварям»? – спрашивает Даня.
– А ты? – отвечает Никто.
– Ну, четыре. Из пяти. Были недостатки, но в целом это культовый фильм. И знаковые актерские работы…
– Я поставила бы ноль.
– Почему?
– Потому что это не искусство. Это какое-то душнилово, – говорит Никто.
– Ну, слушай… это все-таки важный фильм.
– Ой, и что же в нем такого важного? Уверена, твой папа сам не знает. Ты поговори с ним об этом. Вы давно виделись?
– Лет пятнадцать назад.
– Ну вот, как раз пообщаетесь! Дань, а ты тоже такое будешь снимать? Когда во ВГИК поступишь?
– Да нет. Я сейчас пишу сценарий о нас всех.
– Правда? И я там тоже есть?
– Да. Я пишу про все, что с нами происходит.
– Там прямо… про все? – смущенно спрашивает Никто.
– Ну, не совсем про все…
Юра, стуча тарелкой по столу, ставит блин перед Даней.
– Кушать подано! – говорит он и хохочет.
Возвращаясь к кассе, напевает песню Boney M. «Sunny».
– Саня-я-я, на-на-на-на-на…
Сцена 34
Рома сидит у психотерапевта Андрея. У двери стоит большая плюшевая гусеница.
– Ну, я скажу вам честно. Я думаю, я у вас в последний раз, – говорит Рома. – Я стал спокойнее, увереннее. Сделал себе кучу карточек. Я даже не знаю, о чем с вами буду говорить сегодня. Так смешно. У нас с вами, наверно, будет неловкое молчание, как у меня раньше было с другими людьми. Но теперь уже нет. Или, по крайней мере, я по-другому к этому отношусь.
– Да, вы жаловались, что с девушками неловкое молчание возникает особенно часто, – говорит психотерапевт, отпивая воды. – Это прошло?
– Да. Меня это больше не волнует. Я могу предложить девушке встречаться. Это просто. Подходишь и предлагаешь. Правда, я пока не знаю, к какой подойти. Может, к Ди с танцев? У нее хорошие волосы и нормальное лицо.
– Ди вам нравится?
– Это еще нужно понять. Я подумаю.
– Рома, что ж, я очень рад вашим успехам… Но зачем тогда вы попросили о встрече, еще и раньше, чем мы обычно видимся? Может, вам что-то хотелось обсудить? – спрашивает психотерапевт.
Рома задумывается.
– Меня беспокоят отношения у нас в семье. Все
