Я в изумлении смотрю на нее.

— И что заставляет тебя думать, что большой, плохой Влад согласится на синель и бирюзовый цвет?

Моя сестра хитро подмигивает мне.

— Я могу быть убедительной, когда захочу.

Глава 8

Оружие.

«Игры В» не будут полноценными, если мы не станем гордыми обладателями лучшего оружия на планете. Отец посылал меня за женщинами — маленькими грязными игрушками, которые будут использоваться в качестве пешек и отвлекающих факторов для игр следующей зимой, — но я также забочусь и о своих собственных планах. Пока он тренирует изношенных шлюх, двуличных сексуальных мегер, я буду обучать кое-кого тому, как выпотрошить мужчину за три секунды. Игры, в которые я играю, гораздо более порочные.

Я буду обучать кое-кого нового.

Моего последнего «кое-кого» вырвали прямо из моих рук на прошлой неделе.

Гнев, яростный и взрывоопасный, бурлит во мне.

В свое время я разберусь с этой ошибкой.

Вас всегда был ненормальным говнюком, и хотя мне хотелось задушить этого маленького террориста, когда он доставал мучениями Ирину, я разглядел тьму внутри него. Я хотел придержать его на привязи и выпустить, когда придет время. Он был для меня отличным учеником, когда я разыскал его почти год назад, уже сражаясь в подпольных кругах и руководя собственной уличной командой. Он был всего лишь головорезом, но хитрым и готовым учиться и тренироваться. Идеальным.

Я научил его всему, что знал сам…

А потом Леонид перетянул его на себя, когда его кровь и плоть стала действительно чего-то стоить. Леонид знал, что Вас принадлежит ему все то время, пока он был на моем попечении — они оба знали, — но скрыли данный факт от меня, вместо этого впитывая в себя все знания, пока у них была такая возможность.

В свое время они поймут свою ошибку.

— Мне нравится вот это, — говорю я Олегу, торговцу оружием, который проехал почти пятьсот миль, чтобы предложить мне свой товар.

— Только один? — спрашивает он хриплым от многолетнего курения голосом.

— Для начала, — отвечаю я, поднимая нож и наблюдая, как сталь отражается от света. Нож изогнут, словно большой коготь, с острым лезвием с обеих сторон. Наконечник имеет форму рыболовного крючка. Тот, кто почувствует на себе это оружие, не доживет до того, чтобы рассказать о нем. — Что у тебя есть еще?

Мой новый ученик, Степан Козлов, из Вторых семей, которые считаются ниже Первых, стоит рядом со мной, не шевелится ни единым мускулом. Он такой же высокий и широкоплечий, каким был Вас. Если Вас был просто каким-то отпрыском домработницы, как я считал ранее, то родословная Степана была мне известна. Его отец, Нестор, — торговец мелким оружием. Ничего такого, в отличие от арсенала, как у Олега, но эта семья местная, и, в крайнем случае, их можно купить. Степан говорит гораздо реже, чем Вас, что, конечно же, добавляет очков в его пользу. Но в те моменты, где Вас выполняет свою работу без колебаний, Степан все еще учится и слишком долго обдумывает свой каждый ход. Может, Степан и старше Васа — ему девятнадцать, но он просто еще не совсем созрел.

Еще.

Я сломаю его, как сломал Васа.

Превращу в безжалостную, боеспособную машину для убийств.

Сделаю победителем.

Леонид может пойти к черту, когда проиграет. Ты не можешь столкнуться нос к носу с кем-то вроде меня и выйти невредимым. Я всегда выигрываю.

Я передаю клинок Степану, и он сжимает рукоять. Нож идеально помещается в его массивной руке. Мое сердце сжимается в груди, когда я вспоминаю, как вручал своему брату клинок перед тем, как он вышел на «Игры» чуть больше двух месяцев назад. По крайней мере, к Степану я ничего не чувствую. Он мог бы вступить в эти «Игры» через десять месяцев и быть выпотрошенным, как рыба, в течение первых нескольких мгновений, и единственное, о чем я сожалел бы, было бы то, что я не тренировал кого-то получше.

Но он будет лучшим.

— Вот этот, — рычит Степан рядом со мной, возвращая мне нож, — мне нравится.

Я киваю ему, кладу нож во внутренний карман куртки, а затем следую за Олегом к другому сундуку, полному оружия. Он показывает мне гранатометы и пистолеты. Они интересуют меня для продажи южным соседям. Не связанный с «Играми В» бизнес. Я щелкаю пальцами и указываю на этот сундук.

Олег одобрительно присвистывает, пока мы продолжаем «шопинг». Я собираю уникальный товар, который однажды пригодится Степану. Как только набираю достаточно стволов, чтобы удовлетворить казахстанскую мафию, жестом приглашаю Олега следовать за мной. Степан остался позади, охраняя наши покупки, без лишних слов. Он станет грозным игроком в «Играх». В отличие от Васа и Виктора, он подчиняется моим чертовым командам.

Я выхожу из гаража и направляюсь в наш дом. Олег знает, как все делается. Он все время носит с собой оружие. Они с моим отцом были знакомы еще до того, как я родился. Теперь, когда я забрал почти все бразды правления на себя, я имею дело с Олегом. Кто, черт возьми, знает, чем на самом деле занимается отец, кроме как вмешивается в мои дела. Олег крадет яблоко из корзины, и мне приходится слушать, как он хрустит и чавкает всю дорогу до моего кабинета. Если бы я был человеком меньшего статуса, я бы засунул недоеденный фрукт ему в горло и позволил задохнуться. Нет ничего хуже, чем громко есть. Лояльность это или нет, но однажды из-за этого дерьма его убьют.

Оказавшись в моем кабинете, Олег усаживает свое мускулистое тело в одно из кресел. Я подхожу к огромному портрету с изображением моего отца, Вики и меня. Тот портрет, в котором раньше был изображен и мой брат, вывезен из помещения. Я сделал это в знак уважения к моему отцу, но остальные мои фотографии с братом остались. Я хватаюсь за нижний угол с левой стороны гигантской рамы и отрываю ее от стены. За этой отвратительной картиной находится мой массивный сейф. Пока Олег занимается любовью со своим яблоком, я ввожу код и открываю сейф. Внутри спортивная сумка, набитая деньгами — деньгами, о которых мы уже договорились с Олегом. Он в курсе всех совместных сделок. Возможно, мне нравится притворяться, что я выбираю оружие, но, в конечном итоге, скупаю все.

Ни у одного мужчины никогда не может быть