К моему сорокалетию Игорь уже знал о проблеме, молчал тогда три дня, но к юбилею вошел утром в спальню с цветами:

– Настюх, ну, не вышло, так не вышло. Я тебя понимаю, что не хочешь от другой бабы ребенка, я бы тоже, наверно, не смог… – улегшись за мою спину и обняв крепко, прошептал муж. У меня отлегло от сердца. Продолжили жить дальше.

Я открыла сеть спортзалов, где пропадала часами – стареть и толстеть не хотелось, только вот, и для души что-то требовалось. Посмеялись с Маринкой, посмеялись, что тяга к земле образуется после сорока, да и купила я за городом хороший новый дом – оциллиндрованный брус, терраса, балкон, газон от забора до забора, банька. Я занялась йогой и бегом, а еще, завела аж трех собак.

Так незаметно время потянулось к полтиннику, но я и сама знала, что больше, чем на сорок два не выгляжу. А еще, начала присматривать детишек из детских домов – хотела взять сразу брата и сестру, и как оказалось, таких было много!

В один из вечеров, когда осталась в доме одна, вспомнила о своем увлечении школьном – пледы с помпонами из сложно намотанных на гвоздики ниток. Мама работала на заводе по производству пряжи, и дома этого добра тогда было навалом, а когда в начале девяностых ею начали платить зарплату, я и вышла на рынок с такими вот новинками в мире нищей моды. Именно с этих пледов и детских ковриков и начался мой бизнес на рынке.

Утром я прыгнула в свою Тойоту и рванула в ближайший магазин. Накупила полный багажник клубков, бруски, гвозди, шуруповерт и острые ножницы, чтобы вернувшись, сразу мастерить рамку – станок. Подъехали к дому вместе с Игорем. Ему удавалось жить за городом только в выходные. Последние десять лет он старался работать больше – говорил, мол, для того, чтобы я могла пожить в тишине. Я занималась бухгалтерией и встречами с важными людьми, потому что так и оставалась хозяйкой нашей фирмы, которую заработала своими руками и ногами.

Мое анахаретство  и занятость мужа меня не беспокоили – мне здесь было хорошо – камин, мои собаки, цветы под окном, речка за домом, лес полный грибов и ягод, намечающиеся дети, а он чувствовал себя мужчиной и кормильцем. Устала я за свою молодость, а здесь сон был таким крепким и полноценным!

– Это ты что строить принялась, женушка? – удивленно помогал мне вынуть покупки из багажника Игорь.

– Это для души, Игорёшь, для вечеров. Включу сериальчик, и буду мотать.

– Это хорошо, когда бабе есть что мотать, она не мотает мужу нервы, – как всегда, по-доброму пошутил и красиво засмеялся Игорь. Он знал, что обидеть меня – сначала надо три раза пообедать. Мы прекрасно провели выходные – в моем сердце крепла уверенность, что все у нас хорошо и деток мы вырастим чужих – успеют стать своими. Маринкины уже взрослые сын и дочь приезжают к нам на праздники и просто так – навестить. Мы с Игорем были крестными обоим. Я составила бумаги о наследстве, где мой дом и весь бизнес переходит компаньонке, знала, что Маринкина Наташка умничка, и никогда дом не продаст – выросла практически здесь, да и тянет сюда больше всего ее. Одно время Маринка даже ревновала, что дочь пропадает все выходные у меня.

Я хотела своих детей, пусть даже и приемных, и сразу, как только все оформим, заберем их, пообвыкнемся, тогда и им наследство оформится, а пока… Пока у меня была только Наташка – наша общая с Мариной дочка.

«Вы с дядей Игорем можете не беспокоиться, тёть Настя, потому что вы нам как вторые родители» - отвечала Наташка, когда я пугала ее, что заботиться придется о четырех родителях.

Игорь ушел в работу с головой – появлялся дома только в выходные, а иногда вообще - ночевать в воскресенье. Я знала, как выросла наша компания, знала, что мы догнали и перегнали всех производителей мебели в регионе, что вышли уже на заграничный рынок. Все мои просьбы «придержать коней» и пожить спокойно для себя он пропускал мимо ушей, отвечая, что «либо бежать, либо лежать». Я тоже так считала, и знала, что в бизнесе останавливаться нельзя.

Я не хотела принижать его самооценку, но на деле, он был лишь исполнительным директором, и решать ему ничего не нужно. Проводит все время на работе и это повышает его чувство собственной значимости? Ну и ладно, лишь бы ноги в тепле, да не болел.

Новый салон фитнеса и йоги я собралась открыть осенью, и сейчас мои помощники подбирали мне этаж в новостройках – туда заезжают молодые семьи, и, если зайти в новый район первыми, ты так и останешься единственным спортзалом навсегда.

Я нехотя отложила немного недоработанный белый плед из чистой шерсти, который готовила мужу в подарок – он прекрасно дополнит кресло качалку, что я недавно купила и решила установить на террасе. Представляю, как он будет доволен, и как долго будет смеяться – он начал курить трубку несколько лет назад, и будет выглядеть с ней в этом кресле и с пледом как Шерлок Холмс.

Пришлось ехать самой, потому что помещение, что мы присмотрели для фитнеса было спорным, а эти вопросы решала я лично. Благо, выходной, пробок в этом направлении мало, и долетела я до «Паруса» - так назывался жилой комплекс, минут за двадцать. Дольше мне делали макияж и маникюр на дому – я не позволяла себе выйти из дома без полного антуража – привычка, оставшаяся с девяностых.

Место было просто прекрасным: хорошее расположение, близость к лесу и озеру, дорогие квартиры, а это значило, что переедут сюда только обеспеченные семьи. Хозяин помещения пригласил меня в кафе, что уже работало несколько недель. В зале сидела семья, несколько парочек и бабушка с внуками. Уютно, чисто, бариста приятный – я сразу отметила, что достаток в кафе точно будет – выбрали хороший семейный формат.

– Анастасия Львовна, я не хочу продавать помещение, а только сдать в аренду на пару лет, – вкрадчиво щебетал современный бизнесмен – молодой, зализанный. Заказал смузи из сельдерея и моркови, часто употреблял английские словечки не к месту. Я понимала, что он хочет: дождаться, когда бизнес раскрутится, место прикормится, квартал заселится, а