2. Счастье и время

Придерживаясь современного понимания, что счастье человека есть, в основном, длительное психическое восприятие своего состояния, но не внешняя сумма благ, дарованная ему судьбой, или получаемые им интенсивные кратковременные удовольствия, попробуем понять, из чего это складывается, и, прежде всего, во времени.

В каждый момент то, что человек чувствует, ощущает, думает и т.п. есть результат как пережитого им прошлого, краткого настоящего психического состояния, и ожидания наиболее вероятного для него будущего. Отрывки мыслей об этом, воспоминаний и рождаемых этим чувств, надежды или тревоги о будущем – присутствуют одновременно в каждый момент текущей психики человека, как бодрствующего, так и, особенно, спящего. Результат – это котелок кипящего в мозгу «супа», где вся личная жизнь человека, что выбрала и сохранила его память, одновременно присутствует, и равно оказывает свое воздействие на психическое состояние этой минуты – счастливой или несчастной. Даже во сне нас развлекают или ужасают видения такого «супа», собранного из поражающей нас всячины – временами правдивой, но часто фантастичной и даже оскорбительной.

Сознание бодрствующего человека вполне способно различить, выделить, отдельно рассмотреть все бурлящие в этом «супе» крупицы. Они перемешаны или слиплись, но вполне различимы, когда ненадолго «всплывают» на поверхность и напоминают о себе. Там перемешано все, начиная с детских островков воспоминаний – всегда по теме текущего ментального состояния, – ощущения молодости, зрелости и так далее до недавних дней. Вот, наконец, настоящее, но еще не последняя минута, а за несколько дней или даже недель до этого, когда начало складываться текущее состояние психических ощущений – радостных или грустных. Но вот мелькает и остается позади данная минута, формируемая преимущественно вешними воздействиями, – даже температурой в комнате или звуками за окном или за стенкой, – и вот, наконец, мозг человека уносится в будущее – радостное, рожденное фантазией оправданных ожиданий, или, наоборот, тревожное и тягостное, которого лучше бы и не было впереди.

Психический «суп» бурлит и варится, но все, что мелькает в нем бодрствующий разум способен различить и оценить – каждую крупицу, горькую или сладкую, хотя они таковы только в эту минуту и в этом «рецепте» варева, которые готовит для человека его непостижимая «душа» или Самость или глубинное подсознание, как их ни называть. Через час или через день все те же ингредиенты в другом психическом «вареве» могут показаться иными, даже безразличными. Тем не менее, все, что бурлит в таком котелке сотворено, совершено, пережито самим этим человеком, там нет ничего чужого, все это человек перечувствовал, прожил, и сам же он почти за все это в ответе.

Здесь приходит на ум индийское учение о Карме – неотвратимой расплате или награде человеку за его прошлые деяния. Китайский мыслитель и писатель Хань Юй (VIII в.): «Счастье, как и беда, зависит от того, что копим мы, добро иль зло. И каждый получит по заслугам».

Но есть и европейское подобное мнение. Французский философ М. Гюйо: «Счастье, несчастье – это именно минувшее, т.е. то, чего более не может быть».

Однако удовлетворение своим прошлым не всегда является необходимым условием счастья. Люди могут быть счастливы, не будучи довольны своим прошлым, и так бывает очень часто. Это происходит, когда они умеют превзойти свои ошибки, искупить даже тяжкие преступления искренним раскаянием, а если повезет быть или стать верующим – религиозным исповеданием.

Тягость от совершенного человеком в прошлом неблаговидного поступка или тяжкого преступления бывает невыносимой, груз на совести – неподъемным. Тогда, бывает, человек сам выносит себе приговор и добровольно оканчивает свою жизнь. Везением можно считать, если он, как верующий, сумеет искреннее исповедоваться, и этим снять с себя этот груз. Но есть раны, которые остаются навсегда, не заживают, и кровоточат с каждым воспоминанием.

Счастье человека зависит не только от его действительного прошлого, но и от вымышленного, которого на самом деле никогда не было. Очень многие, особенно в преклонных годах, идеализируют доброе старое время, особенно свои детские и молодые годы. Однако детство и молодость – это объективно очень трудное время, годы борьбы за свою жизнь с болезнями, с опасностями незнакомого мира, и они отнюдь не были тогда на самом деле безоблачно радостными и легкими. Однако то, что люди болезненно переживали или оплакивали в своем детстве, в зрелые или более поздние годы их радует и умиляет. Ведь исход минувших горестей теперь известен, он позитивен, несчастья окупились полной победой в противостояниях с болезнями, детскими врагами и опасными случайностями.

Вообще, рассмотрев ближе крупицы или островки радости в воспоминаниях каждого психического состояния, нетрудно отметить, что это, во-первых, личные победы – над собой, в труде, в борьбе, в любви и т.д. И второе – но, возможно, на самом деле это первое и главное, – добрые, бескорыстные поступки или личные свершения с хорошими и полезными для всех результатами.

3. Источники счастья

Начиная с древности философы, а позже и психологи ищут необходимые составляющие человеческого счастья – так называемые факторы счастья. Но становится понятным, что нужное условие для счастья одному человеку, например, покой, у другого вызывает только скуку и отвращение, и так у всех, и повсеместно. Люди представляют собой такое разнообразие характеров, убеждений, жизненного опыта, возраста, и т.д., что, как выясняется, каждому необходим индивидуальный и исключительный набор факторов или условий для счастья. Приведем типичные противоречивые мнения об этом знаменитых мыслителей и писателей.

Бытующая «истина» «Счастье – в здоровой молодости» опровергается Цицероном и Артуром Шопенгауэром: «Старость счастливее».

Философы-стоики, а также восточные мудрецы предостерегали от сильных страстей и эмоций. Но французский мыслитель Ж. Б. Дюбо был не согласен: «Без страстей воцарится скука, а она самый сильный враг счастья».

«Счастье – в свободном развитии личности» – говорят либералы. «Наоборот, счастье – в смирении и послушании» – убеждает на протяжении веков религия.

Счастье – в борьбе, говорят сангвиники; оно – в покое, возражают флегматики.

Для счастья нужно иметь как можно больше благ. Наоборот, для счастья нужно ограничивать себя во многом, – считал Виктор Гюго. Артур Шопенгауэр писал, что каждое добровольное ограничение делает человека счастливее.

Иоганн Гете полагал, что во имя счастья нужно отказаться от привязанностей. Наоборот, счастье – именно в любви и надежде, говорил философ и аббат Ф. Р. Ламенне.

Счастье – в удовлетворении желаний. Наоборот, счастье – в них самих, именно в неудовлетворенных желаниях.

Счастье – в жизни, полной новых сильных впечатлений и переживаний. Нет, счастье именно в жизни