— Помоги лучше подняться и в кресло усади, — отозвался Петрович, — а потом делай что хочешь.

Согласно инструкции, оба должны были уметь оказывать первую медицинскую помощь, но у Зайцева было преимущество — больше практических часов. Петрович об этом знал и поэтому подчинился беспрекословно.

Занятые своим делом: ощупыванием больного места и вопросами-ответами, они поначалу не обратили внимания на странное поведение чужака, который вдруг перестал «петь песни» и будто — если судить по виду — стал прислушиваться к разговору. Первым удивился Петрович:

— А чего он перестал чирикать? Что замолк-то?

Зайцев закончил осмотр лодыжки к этому времени и размышлял, как незаметно подобраться к медицинскому модулю, который находился как раз за пауком. Неосознанно, «на автомате», ответил безразличным тоном:

— Думает, наверное, что ещё сказать.

— Что сказа-а-ать, — слова, произнесённые с неприятным металлическим оттенком, повергли землян в шок.

— Ты смотри-ка, по-нашему заговорил, — Петрович, испытывая некоторое неудобство, потому-что сидел в кресле, не шевелясь, чуть дёрнулся, лодыжка сразу же предсказуемо ответила очередной порцией боли. — Ай!.. да сделай же что-нибудь!

Зайцев поднялся, стараясь унять нервную дрожь, и направился к медицинскому модулю, огибая чужака по длинной кривой. Вид у штурмана был несчастный. Пара глазных стеблей паука тут же повернулась вокруг своей оси, сопровождая движение человека. То ли гримаса боли, вновь появившееся на лице Петровича, то ли ещё что — может, почувствовал эмоции, может, ассоциации какие… — но чужак, аккуратно переступая конечностями, отодвинулся в сторону, давая возможность Зайцеву пройти. Штурман, прижимаясь к стенке, проскользнул мимо. Как ни странно, но действия чужака помогли ему успокоиться и даже как-то немного расслабиться. Он отметил, что, несмотря на свой малый рост, почти на голову выше чужака.

— Помо-о-щь, боль?.. — тот вопросительно наклонил глазные стебельки. — Могу помо-о-чь…

— Спасибо, мы сами, — буркнул штурман, доставая медицинский пенал из модуля; ему было неловко за свои опасения, страхи и то желание, которое возникло ещё в самом начале — убить инопланетянина. Теперь он видел, что чужак им не угрожает и явно ищет способ наладить контакт.

— А вы кто? И что тут делаете? — любопытство всё же перебороло боль, Петрович разглядывал существо, которое сейчас не казалось таким уж и страшным, готовым броситься на людей и разорвать их в клочья.

— Прова-ал…Туннельный да-а-тчик бара-а-хлит, — паук всем видом пытался изобразить отчаяние. — Подпростра-а-нство свернулось, кора-а-бль теперь здесь, в ва-а-шей системе…

Вернувшись с «похода», штурман открыл пенал и, наклонившись над ногой командира, приступил к обработке лодыжки. Петрович невольно расслабился от врачебных манипуляций, задумался, вспоминая, что ему известно о гиперпространстве. Но ничего, кроме статей известных учёных, напичканных теориями, спорами, прогнозами и того, что скоро человечество «оседлает» космические дали и вот-вот начнет осваивать другие галактики, не вспоминалось. «Ну да, теории теориями, а тут наглядный пример уже освоенного гиперпространства», — размышлял он, всё больше и больше хмурясь, не зная, как начать разговор с чужаком на эту тему. Раздумья прервал штурман своим глупым, как показалось Петровичу, вопросом:

— Что у вас стряслось? — закончив перевязку, тот стоял, опираясь рукой на край пульта, на полу лежал всё ещё незакрытый медицинский пенал.

— Да-а-тчик простра-а-нства… — чужак что-то прочирикал по-своему, в воздухе образовалось полуметровое круглое окошко, затянутое голубоватой дымкой. Ещё одна «трель» — и оттуда плавно выплыл предмет, чем-то напоминающий кубик Рубика.

В ореоле желтоватого сияния и под внимательным взглядом паука кубик подлетел к штурману и остановился на уровне лица. Зайцев осторожно взялся двумя пальцами за дымчатые грани. Сияние исчезло. Зато сам кубик тут же осветился изнутри мягким тёмно-красным светом. Словно зажегся сигнал тревоги. Зайцев подумал, что по идее так и должно быть — раз узел неисправен, то должен себя как-то обозначить, показать хозяину, мол, требуется ремонт. Ему стало немножко завидно — у землян таких технологий нет. Подобные есть, но не такие, а вспомнив как чужак «провожал» кубик взглядом, решил, что тут, возможно, могут быть и ментальные связи задействованы.

Он повертел кубик туда-сюда. В какой-то момент красный свет исчез и прямо посередине поверхности, обращённой к нему, образовалась чёрная дыра. Оттуда повеяло холодом — далёким, непонятным и очень-очень чужим. Зайцев опешил и чуть не выронил его. Машинально повернул другим боком, дыра исчезла, а свет появился снова, протягивая красные лучики ему навстречу.

— Забавно… — он повторил манипуляцию свет-дыра, понимая, что, с одной стороны эти два явления как-то взаимосвязаны, а с другой — интуитивно выискивая решение проблемы.

Петрович и паук внимательно наблюдали за его действиями. Оба молчали. Ни командир, ни штурман понятия не имели об устройстве и принципе действия датчика, а чужак по каким-то причинам не посчитал нужным ввести их в курс дела. А может быть, проводил эксперимент…

Петрович был крайне удивлён, что инопланетяне решили доверить вышедший из строя прибор чужой расе. «С чего бы это? Кем они нас считают? — вертелось у него в голове. — Решили, что мы более продвинутые, чем они или боятся сами провести ремонт…» И тут у него мелькнула мысль вполне правдоподобная с его точки зрения: по какой-то причине на данный момент у них не было техника-ремонтника, хотя, если по логике, то обязательно должен быть, как и сам запасной датчик. Ведь на всех земных кораблях стоят резервные блоки управления на случай внезапного выхода из строя основных.

— А резервный датчик?

— Поменяли, не сра-а-ботал, — паук совсем как человек сокрушенно развел в стороны передние конечности, умудряясь каким-то непонятным способом удерживать равновесие.

— Странно… — отрешенно проговорил штурман, думая о чём-то, о своём, и медленно стал поднимать свободную руку, выставив указательный палец. — А что, если…

— Стой, не делай этого, — закричал Петрович, пытаясь привстать с кресла.

Но было поздно, палец приблизился к отверстию. И неожиданно упёрся во что-то упругое, невидимое. Это нечто похожее на мембрану начало мягко сопротивляться проникновению извне. «Защита от дураков?» — мелькнула запоздалая мысль, когда маленькая яркая вспышка больно ударила по глазам. Зайцев зажмурился и сдавленно вскрикнул, нечаянно разжав пальцы. Кубик тонко пискнул и упал по довольно замысловатой траектории: сначала на панель управления, потом, подпрыгнув словно мячик — прямо в раскрытый пенал. Раздался хруст, будто вставили вывихнутый сустав. Следом — еле слышимый хлопок и запах озона.

Зайцев почувствовал себя совсем скверно — надо же так всё испортить! Датчик, скорее всего, окончательно вышел из строя. Что инопланетянин подумает о нём и о землянах вообще?

Конечно, это был глупый поступок, очень глупый… Такое мог позволить себе трёхлетний малыш, но никак не взрослый мужчина. Зайцев понимал рассудком, что так нельзя, и подстегиваемый любопытством и ребячьим порывом