Шрифт:
Закладка:
– Прости. С мальчиком в Тае неловко вышло, – все же гогочет Антон.
– Вам смешно, а чувак мог жизни лишиться, когда я его причиндал увидел. Не был бы таким бухим, так точно бы отправил его на тот свет. А бухой я добрый.
Мужики смеются еще громче. Услужливый официант убирает бутылки с нагревшимся пивом и ставит новые, запотевшие. Кайф.
– Может, пару лесбух найти?
– Скучно. И к тому же это мы проходили. Разве не с тобой дело было? – Арсений оборачивается к Антону.
– Со мной, ага, – оскаливается тот.
– Эй, а почему мы пропустил это увлекательное мероприятие? – возмущается Марат.
– А хрен его знает. Может, у вас с Фаридой очередное потепление случилось?
– Может быть… – Марат встает. Тянется к своей бутылке. – Ну, что ж. Сложный ты клиент, Арсений Валерьевич. Девочки у тебя на любой вкус были. Мальчика ты не хочешь…
– Ошибаешься.
– Хочешь мальчика?! – округляет глаза Панаев.
– Да не про то я, тьфу! – давится пивом Брагин. – Ты как скажешь что-нибудь! Твою мать. – Вытирает полотенцем бороду.
– А про что?
– Про девочку. Ее-то у меня как раз и не было. В смысле, чтобы прям девочки-девочки.
– Целки, что ли?
– Ну что же ты так грубо, Назар, – усмехается Арсений.
– Серьезно? Ни разу?
– Не-а.
– Так мы подгоним. С бантом! – бьет по ляжкам Марат. – Что ж ты раньше молчал?! Мы же себе весь мозг сломали. Эй, мужики, есть идея, где Браге найти подарочек?
– Э-э-э, поумерь энтузиазм. Я ж просто так ляпнул. К слову, – морщится Арсений.
– А как же утверждение, что в этой жизни надо попробовать все?
– Ну, если в удовольствие, то конечно. Но какое удовольствие спать с той, кто ни черта не умеет? Будет бревном лежать, а ты пыхти, раскачивай. Еще переживай, чтоб не порвать с моими-то габаритами. Оно мне надо? Забудь.
– Такую идею взять и выкинуть на помойку?! Серьезно?
– Отмети ее как неосуществимую, – усмехается Брагин. – Чет я перегрелся, похоже. Пойдем, что ли, поплаваем?
– Почему сразу – неосуществимую? – не сдается Марат, шагая за другом к морю. Антон с Назаром плетутся чуть позади.
– Потому что. Меня не привлекают малолетки, а среди барышень постарше девственницы вымерли как вид.
Брагин разворачивается к другу спиной, выставляет перед собой руки и с удивительным для таких габаритов изяществом ныряет, рассекая бирюзу моря красивыми мощными гребками.
– Что думаете?
– Что тут думать? Арс все правильно сказал, – пожимает плечами Антон.
– У нас еще две недели. Что мы – девочку не найдем? Да если поднапрячься…
– Где искать будем? Возле детского сада? – шутит Звягинцев. – Ты сам-то когда в последний раз с целкой имел дело? Было после школы хоть раз?
– Речь сейчас не обо мне.
– Давайте признаем, что миссия невыполнима, и сосредоточимся на чем-то другом.
– Я видел рекламу новых Patek Philippe. Купим Браге классные часы. Он заценит.
– Нельзя дарить часы на день рождения!
– Это еще почему?
– Примета плохая.
– Господи, Марат, ты хуже моей бабки, – закатывает глаза Назар. – Это же гребаные суеверия. А ты взрослый умный мужик.
– Суеверия не на пустом месте родились, – вяло отбрехивается Панаев.
– Стой! Черная кошка!
– Где?!
– Ну вот. Говорю ж – совсем ты двинулся на этой почве, – качает головой Антон, указав на расстилающуюся перед ними водную гладь, где никаких кошек, конечно, нет и быть не может.
– Да пошли вы! – бурчит Панаев, разворачиваясь к берегу.
– Смотрите, какой обидчивый. Ты плакать пошел?
– Нет. Я пошел искать Браге подарок.
– Вот уж баран упертый. Ну не найдешь ты его! Не найдешь!
– Спорим?
– На деньги?
– Угу. Если я нахожу, ты оплачиваешь. Сколько бы это ни стоило.
– Заметано.
– Назар, перебей.
– Что за детский сад? – закатывает глаза Звягинцев.
– Перебей! Тебе чего, западло?
– Я в этом не участвую.
– Саня, перебей ты! – Марат оборачивается к одному из охранников, что был вынужден полезть в море за своим боссом и теперь стоял чуть поодаль, делая вид, будто у него заложило уши. В отличие от Назара, деваться тому было некуда. Хоп. И спор скреплен. Подстегиваемый азартом, Панаев стремительно зашагал к берегу. С чего бы начать? С эскортниц? Так откуда среди них девочке взяться? Тогда… Точно! Он где-то читал, что в сети существуют специальные аукционы…
– Марат Маратыч…
– Если вздумал меня отговаривать, то лучше молчи, – шикает Панаев на увязавшегося за ним следом охранника.
– Да нет. Я, собственно, напротив…
– Что?
– Предложить хочу. Один вариант.
– Серьезно?
– Серьезнее некуда, – мрачнеет Саня. – Речь о моей сестре.
– Да ты что, волчара позорный, родную сестру продать хочешь?! – шипит Панаев.
– Ей это только на пользу пойдет, поверь, Марат. Она у меня… как бы это сказать? Девушка специфическая. На уме одна наука, саморазвитие и прочая хрень. Двадцать пять, а она кандидатскую строчит, ходит на японский, фехтование и курсы ораторского мастерства…
– Двадцать пять, и девственница? – сощуривается Панаев.
– Говорю ж, ей не до мужиков. Она вся…
– Да-да, вся в науке. Так бывает вообще?
– Ага. Ночей из-за нее не спим всей семьей. Наука – наукой, но нормальную жизнь никто ведь не отменял! Сколько раз мы ей говорили? Все по боку. Ей мужика бы нормального… Который бы всю эту дурь у нее из башки вытрахал.
– Так. Ситуацию вроде бы понял. Но и ты пойми. Мне же надо, чтобы она сама к Браге пришла. С чего ты решил, что недотрога твоя согласится?
– Ради своих макак она пойдет на все, – мрачнеет Саня.
– Каких еще макак?
– Говорю ж, она – ученый. Пишет кандидатскую. Был у нее какой-то грант на исследование то ли макак, то ли шимпанзе. А сейчас что-то там накрылось и… в общем, ей деньги нужны. Сильно. А Назар сказал, что любую сумму заплатит, вот я и вспомнил о Марфе.
– То есть с ней ты еще не говорил?
– Нет, понятное дело. Когда? Но если ты