Шрифт:
Закладка:
Сначала их, конечно, ещё размещали в специальных тюрьмах, но череда нападений Лжебога на такие объекты, вкупе с уничтожением содержащихся там псионов и всей инфраструктуры привели к тому, что выступивших против закона одарённых просто казнили.
Впрочем, считать, что казни были спровоцированы лишь нежеланием тратиться зазря, — попробуйте разок-другой восстановить с нуля тюрьму для одарённых, — могли лишь самые недалёкие из обывателей.
Ведь объединение ведущих умов человечества, широчайшие финансовые потоки, направленные на поиск способа совладать с Лжебогом, и «приходящие из ниоткуда» небольшие, но меткие «подсказки» привели к свершению массы побочных открытий, в числе которых оказались и неутешительные для человечества прогнозы о пагубном воздействии Пси на всё живое.
Мигом ужесточился контроль над одарёнными, и судьба ленивых, бесталанных и не желающих овладевать своим даром в странах третьего мира стала очень и очень незавидной. «Оплоты цивилизации» пока официально не переходили к крайним мерам, но и там жёсткие и жестокие мнения постепенно набирали популярность. Вплоть до того, что некоторые отдельные политические группы предлагали уничтожать под ноль всех псионов, оставляя лишь предельно минимальное их количество для борьбы с постепенно возрастающим числом появляющихся разломов.
И их не интересовало то, что уже сейчас для такой «рутины» недоставало псионов-боевиков, способных быстро и эффективно уничтожать мутантов «с той стороны».
Виновник же волны изменений, я сам, сейчас спокойно удалялся от тайной лаборатории, петляя над заснеженной горной грядой. В компактном рюкзаке костюма за спиной покоился накопитель, данные с которого ещё предстояло изучить и обработать, оценив деятельность лаборатории с точки зрения необходимости в её дальнейшем существовании: всё «лишнее» я «находил» и уничтожал. Мне не доставляло большого удовольствия сохранение жизней всякой швали вроде исследователей, готовых приносить в жертву науке живых и здоровых невинных людей, как не нравилось и наблюдать за здравствующими убийцами, террористами и прочей падалью, которая в обилии водилась сейчас под крылом уцелевших криминальных владык.
Но я не мог не признать, что их деятельность органично дополняла мою собственную работу, и добываемые так уже не первый месяц сведения напрямую способствовали скорейшему познанию мною природы псионических способностей. Я не экспериментировал на людях, и уж тем более не собирал обширную статистику, в то время как преступники этот «пробел» компенсировали. Лицемерно? Более чем.
Но когда на кону судьба всего человечества, а в жертву принесены десятки миллионов жизней, плюс-минус десяток тысяч уже не играет большой роли.
Мною и так делалось всё возможное и невозможное для поиска способа спасти людей и побороть «болезнь». Я вовсю задействовал свои способности и разум, а что-то даже опосредованно передавал человечеству. В ограниченных пределах и не в виде готовых разработок, конечно, но целой цивилизации, встряхнувшейся и готовой идти вперёд, хватало и малого, чтобы в приемлемом темпе развиваться и приходить к правильным выводам.
Я помогал там, где люди буксовали, и, что закономерно, нередко заимствовал чужие открытия, до которых не успевал дойти сам. Всё-таки один сверхразум не мог тягаться с миллионами мозгов поменьше хотя бы в количестве прорабатываемых вариантов, так что ощутимую пользу мои «жертвы» начали приносить достаточно скоро.
Научные группы ОМП в виду моего существования, — впрочем, уже не только лишь благодаря этому, — финансировались в достаточной мере, и им никто не строил препятствий. Власть имущие боялись как огня меня — «стихийного бедствия», и не могли спокойно сидеть на своих миллиардах, покуда эти деньги можно было пристроить для поиска способа совладать с зарвавшимся псионом, возомнившим себя Богом. Я брал, что хотел, уничтожал, кого хотел, и никто не мог предсказать, где я появлюсь в следующий раз, за счёт чего создавался эффект нависшего над шеями дорожащих своими жизнями индивидуумов дамоклова меча.
И этот меч заставлял хозяев миллиардов и триллионов шевелиться, финансовыми потоками и «зелёным светом» для самых смелых проектов толкая человечество вперёд.
Произойди это, — мобилизация доступных ресурсов, — лет так пятьдесят назад, и сейчас люди, вполне возможно, самостоятельно разобрались бы с проблемой, но чего нет — того нет. Приходилось крутиться, изыскивая каждую возможность подтолкнуть науку вперёд и заполучить крупицы бесценного знания.
«На меня» работали сотни официальных исследовательских центров и лабораторий, из части которых информацию приходилось получать опосредованно: что ни говори, а средний и пиковый уровни современных псионов скачкообразно выросли, так что просто шляться по таким объектам без страха разоблачения не мог даже я. Потому что в особенности рост касался именно сенсорных способностей, которые в себе теперь развивали вообще все. Ведь нельзя адекватно учиться сводить к минимуму выхлоп Пси, если ты эту Пси просто не чувствуешь.
Хотя бы в радиусе полметра, но эхо псионических энергий теперь улавливал каждый псион. Попутно уменьшилось и время обнаружения спонтанно образующихся разломов, что позволяло минимизировать число жертв.
Это было заметно чисто статистически… но речь сейчас о том, что за счёт моих действий псионы стали уже стали куда совершеннее, и останавливаться не собирались. И у человечества в запасе теперь было чуть больше времени, чем тремя годами ранее, а в перспективе критический момент можно было отодвинуть ещё немного. И ещё. И ещё, если наметившаяся прогрессия не остановится.
Ради этого я был готов на многое, включая и достаточно рискованную в целом стратегию, избранную ещё тогда. Быть одновременно и пафосным Лжебогом, от которого никто не видит ничего кроме разрушений, чисток и ультиматумов, и скрывающимся в тени Серым Кардиналом, аккуратно направляющим науку туда, куда надо, а не куда кому-то там хочется.
Я бы уже давно свихнулся, если бы я ещё тогда, натворив делов и испачкав руки в крови бесчисленного множества людей, не пошёл на рискованный шаг по разделению сознания на две части так, чтобы сам разум при этом оставался цельным. У меня получилось, и теперь основной поток сознания был на переднем плане большую часть времени, позволяя мне одновременно и не ощущать время точно вляпавшаяся в смолу мошка, и контролировать деятельность остальной части разума, которая трудилась, решая вполне конкретные задачи. Не сумей я это сделать, и было бы… плохо было бы, в этом я уверен на все сто процентов.
Ведь что такое три года для обычного человека или псиона? Это чуть больше тысячи дней.
А для меня?..
Тем временем горный хребет остался далеко позади и внизу, а я, сам того не заметив, вышел на орбиту планеты, где и перешёл на значительно большую скорость, не рискуя при этом демаскировать себя. Обратно в атмосферу я «нырнул» спустя несколько
