— Хэй, сыны Морны, — заговорила Муйрнэ, и даже ее собственные люди удивились, каким низким стал вдруг голос госпожи. — Хэй, коннахтские вороны, пожиратели падали, осквернители священной земли н’Эринн[3]. Зачем пришли к дому МакБайшкнэ?

— Добить людей Кумала, как мы убили его самого, — выкрикнул Голл МакМорна.

— Ну же, — голос Муйрнэ почти шипел. — Вы, МакМорна, смогли нанести много ударов Кумалу, когда тот лежал без сознания, один, на поле славной драки. Посмотрим, что вы сможете теперь, когда против вас мужчины с оружием в руках и я, Муйрнэ, дочь Морврана, названная сестра Луга Длинной Руки, Луга Непобедимого!

— Ты пугаешь меня, женщина! — насмешливо выкрикнул Голл МакМорна. — «Муйрнэ сестра Луга»! — передразнил он.

— Муйрнэ жена мертвого Вождя, — крикнул Конан, — Муйрнэ повелительница мертвых воинов!

— Да, Голл, я женщина. Да, Конан, у меня только что умер муж. Помните ли вы, МакМорна, о силе женщины-в-скорби? Знаете вы силу матери, защищающей своего ребенка? Там, за моей спиной, мой сын — сын Кумала! — и вам не получить его жизнь. Прочь от дома МакБайшкнэ!

МакМорна засмеялись. Голл вскинул к небу руку с копьем:

— МакМорна, вперед! Перебьем их всех вместе с щенком Кумала!

— Стойте, коннахтское воронье! Вы забыли, кто я? Так я вам напомню!

Она вскинула руки вверх и вперед, и три друида, стоявшие позади воинов МакБайшкнэ, увидели алое сияние, разгорающееся вокруг ее фигуры.

— Я, Муйрнэ дочь Морврана, названная сестра Луга Длинной Руки, налагаю проклятие на всех стоящих передо мной, — голос ее завибрировал, и речь потекла тягучим вязким речитативом:

Людей МакМорна на дороге запада пред домом МакБайшкнэ проклинаю. Ни Силы, ни Света, ни Удачи, ни Славы, ни травы под ногами, ни солнца над головой людям МакМорна.

— Эй, заткните ей глотку копьем! — завопил кто-то из МакМорна. — Песнь поношения, она же поет песнь поношения!

— МакМорна, вперед! — выкрикнул Голл, первым бросаясь на кучку мужчин, окруживших Муйрнэ. Воины его закричали и бросились вперед, обгоняя своего Вождя.

Алый туман вспыхнул меж простертых рук Муйрнэ, и последним, что видели в этой жизни бежавшие впереди остальных воины Голла, стали жуткие сияющие глаза вдовы Кумала.

ЧАСТЬ I

РЫБА, ЧЕЙ ЖИР — КОЛДОВСТВО

В недоброе утро узнал я от старца о рыбе, чей жир — колдовство, И клятвою крови я страшно поклялся отведать ее естество. Но старец, подобный столетнему вязу, ударил в пергамент страниц: «Нажива для рыбы творится из глаза — из глаза Властителя Птиц»… Сергей Калугин, Nigredo

ГЛАВА 1

ЛЕС ИЗНАЧАЛИЯ

1

Лейнстер, лес Слив Блум

год 1457 от падения Трои

— Дэйвнэ, о Дэйвнэ! — мощный голос Айа Луахрэ вспугнул стайку синиц с ветвей огромного вяза, простершего свою шумящую на ветру крону над входом маленькой избушки.

— Оставь, Лиа, — вторая женщина махнула рукой. — Он придет, когда ему надоест играть в лесу.

— Он стал уходить из дому слишком надолго, Бовалл.

— Мальчик растет, сестра.

— Да, сестра. Но я опасаюсь за него, когда он так исчезает.

— И зря, Лиа. Он любит лес, и лес полюбил его. Ничего не случится с Дэйвнэ в лесу.

— Да хранит его Луг.

— Ты слушаешь меня, Дэйвнэ?

— Да, Лиа, — мальчик запрокинул белобрысую голову, чтобы с улыбкой взглянуть на свою наставницу, вдвое превосходившую его ростом и вчетверо — толщиной. — Я слушаю.

— Хорошо, Дэйвнэ. Вчера мы говорили с тобой о том, что пустынна и необитаема была земля н’Эринн от начала времен до появления людей Кессайр дочери Бита. Ты помнишь, что стало с ними?

— Да, Лиа, — мальчик смешно нахмурился, делая «серьезное лицо», и проговорил, стараясь подражать низкому распевному голосу Лиа Луахрэ, которым та рассказывала ему древнюю историю. — Воды потопа погубили всех потомков Кессайр, размножившихся на нашем острове; лишь мудрый Финтан сын Бохра, пережил великое наводнение, проспав год под его водами. Он-то, доживший до Верховных Королей Тары[4], и поведал людям о заселении Эйрэ.

— Хорошо, Дэйвнэ.

— А дальше? Что было дальше, Лиа?

— Я расскажу тебе. После потопа прибыл на наш остров Партолон со своими людьми. Тогда-то впервые появились здесь фоморы, темные демоны. Но люди Партолона дали им бой и победили; и то была первая битва на острове.