Шрифт:
Закладка:
Инга не помнила, как оказалась здесь, среди кафельных стен со стёртой от частых помывок эмалью. Голая, под тонкой простынёй, с проводами, тянущимися от держателей, прикреплённых пластырем к области грудной клетке. Малейшее движение отдавалось ноющей болью во всём теле, что само собой навевало единственную причину нахождения в больнице.
Извилистая линия жизни застопорилась для Инги после открытия сообщения всего с парой слов: «Он здесь». Дальше как в слайдах, выстреливающих картинками в застывшем моменте. Яркий свет открытой на улицу двери. Красные качели на детской площадке. Жёлтое такси, пронёсшееся мимо. Сильный порыв ветра, бьющий в спину. Удар и темнота.
Не нужно было так торопиться, только она должна была увидеть его последний раз и сказать, что ждёт от него ребёнка. Инга не рассчитывала пронять мужчину будущим наследником, но и рожать, умолчав, когда появилась возможность поставить в известность, она не могла.
Случайная встреча, бессонная ночь, а через три недели плюсик в окошке теста на беременность. Почему она зашла в тот бар? Как будто что-то потянуло туда, отключив временно мыслительную функцию и способность отсеивать проблемные места от устоявшейся жизни. Дом, работа, по субботам поход в театр с единственной подругой, оставшейся ещё с детсадовского горшка.
Инга сложно сходилась с людьми, предпочитая сохранять с ними деловую дистанцию. Так же долго она держала на расстояние мужчин, разбираясь в себе до полугода. Кто-то не выдерживал и переключался на более доступные варианты, остальные разочаровывали после секса, дорвавшись до аппетитного, но несговорчивого тела и не сумев уделить должное внимание партнёрше, зацикливав весь процесс на удовольствие для себя.
Бешенством и недотрахом Инга не страдала, поэтому за одиннадцать лет сменила лишь трёх любовников, не найдя за что зацепиться. Деньги? Так она зарабатывала неплохо. Забота? Инга могла позаботиться о себе сама. Гвоздь под картину? Дед научил внучку всему, в том числе правильно держать молоток. Перспектива семьи? И на этот аспект девушка смотрела трезво. Как у деда с бабулей вряд ли получится, а как у мамы с отцом совсем не хотелось.
Оказавшись в мире бухла, громких споров и некачественной музыки, Инга ужаснулась своему выбору заведения. Ей хватило прошлого опыта на выпускном, закончившегося на коленях в грязном туалете, в обнимку с унитазом. Наверное, тот раз был первым и последним, когда девушка так нажралась.
И сейчас, стряхнув с себя какую-то пелену опьянения, Инга собралась уходить, но проход ей перегородил ОН…
—Ксандр, можно Алекс,— представился мужчина, в момент обволакивая женщину густым, ластящемся теплом, пронизывающим каждый сосуд возбуждающей вибрацией.
—Машкова… Инга…— замялась она, выдерживая глупые паузы.
Алекс был неплохо сложён, нереально красив, идеально причёсан и одет, но при этом зрительно, почему-то, сливался с массовкой. Достаточно было оторвать от него взгляд, и в голове навязчиво крутился вопрос: «Что ты здесь забыла?» И наоборот… Стоило погрузиться в глубину голубых глаз, как в груди припекало, а сердце рвалось к нему, крича, что он вторая половинка, созданная вселенной для неё.
Какой-то внутренний свет просачивался из него, окружая мириадами сияющих частиц, выстраивающихся в подобие прозрачных, но бликующих крыльев за спиной. Инга понимала, что это всего лишь иллюзорный бред, пробивающийся на почве интереса, но продолжала радовать себя эстетическим видением. Пусть это игра стробоскопов и сигаретного дыма, только с этими всполохами Ксандр выглядел так, будто спустился с небес.
С ним было комфортно говорить, затрагивая любую тему, комфортно молчать, зависнув на экране, транслирующим спортивный канал, комфортно тянуть тёмное пиво на брудершафт, комфортно пьянеть и терять контроль, творя совсем не привычные ей вещи.
Тот же поцелуй, привлёкший внимание соседних столов и зашедший за грань приличия, от чего сопровождался свистом и пошлыми комментариями. Странно, Алекс касался губами с нежность, но Инга чувствовала след клейма, выжженного на коже.
Он даже не спросил её согласия, а просто посадил в машину и довёз до ближайшей гостиницы не самого высшего класса. Главное, там было самое важное в этот момент — уединение.
Если бы Инге кто-нибудь сказал, что свой первый оргазм, полученный не от душевой лейки, а от умелых действий партнёра, она испытает с незнакомым, случайным мужчиной у стены дешёвого клоповника, она бы громко рассмеялась в лицо фантазёру, несущему бред. Но…
На удивление в Ксандре соединилось всё, так долго искомое в особях сильного пола Ингой. Ум, способный воспроизводить интересные темы для разговора, привлекательность, ставящая на уровень с журнальными моделями, внутренняя глубина, щедро прущая из мельчайших пор и щелей, качественный подход к сексу, заставляющий её скулить от зашкаливающего удовольствия.
Любовник был неутомим, крутя Машкову как заправский жонглёр-акробат крутит куклу, и только под утро угомонился, позволив Инге провалиться в сон. Проснулась она одна, и о потрясающем сексе напоминали лишь ноющие мышцы. От Алекса не осталось ни следа, кроме всплывшей позже беременности.
Проснувшись в пустом номере, Инга, конечно, расстроилась, но решила оставить мимолётную связь в своей памяти как приятное, незабываемое приключение. Правда, каждую ночь, ложась в холодную постель, она с томительной грустью вспоминала Ксандра.
Забыть мужчину, привнёсшего в её жизнь яркие краски, раскрывшего Инге собственную сексуальность, показавшего, какими бывают отношения в близости, было совсем не просто. К его светлой ауре тянуло, в неё хотелось окунуться, она манила даже на расстояние. И ей безумно не хватало вязкой топи небесных глаз Алекса, бархатистого тембра в голосе, озорной улыбки, которая вносила какую-то мальчишескую беспечность в образ.
Постепенно сердце успокоилось, а умное подсознание списало ту ночь на сон, взбудораживший кровь. Только тест окунул память в отрезвляющую, ледяную воду и заставил о многом задуматься. Двадцать девять лет, отсутствие перспектив в ближайшем замужестве. И не потому, что сложно найти желающих. С внешностью Инги ей достаточно было лишь вильнуть бедром, сложить в обворожительной улыбке губы, взмахнуть веером густых ресниц.
Что-что, а внимания со стороны противоположного пола было в избытке, а её несговорчивость лишь подстёгивала их к активным действиям. Просто выбрать более ответственного, завести роман, переспать и обрадовать скорейшим отцовством. Чем не вариант?
Нет. Инга отвергла эту идею на моменте созревания, оставшись верной своим убеждениям. Той любви, что на протяжение шестидесяти с лишним лет горела в глазах бабушки и деда, в таком союзе не появится, а собачиться каждый день, предъявлять друг другу упрёки, развестись, чтобы брак не довёл до тюремной баланды, как происходило у родителей… увольте. Лучше растить маленького ангелочка одной, рассказывая о единственном свидание с папой, сошедшим с небес.
На этом Инга и остановилась, уже представляя пухлого мальчугана с чёрными кудряшками и с глазами цвета неба. Она не могла сказать, почему решила, что ждёт сына, но уверенность в этом сидела глубоко внутри. Мальчик, копия отца, как напоминание о незабываемом чуде.
