После долгих лет тишины, она в одночасье оказалась повсюду. Затем, будто ее всемирной популярности было недостаточно, моей дочери приспичило стать ее преданной поклонницей.

Это была своего рода поэтичная пытка. Возможно, заслуженно.

Большинство может забыть о своей первой любви. Исцелиться от своего первого разбитого сердца. Извлечь урок из своей первой большой ошибки.

Но я? Кажется, мне ничего из этого не избежать.

Я забираю у Бринн планшет и говорю ей вновь засыпать. Утром ей в школу, и хотя до летних каникул осталось всего две недели, ей все еще нужно бодрствовать на уроках.

Во всяком случае, в теории.

Полагаю, Бринн немного более интеллектуально развитая, чем среднестатистический семилетний ребенок. Мне пришлось загрузить себе на телефон словарь, чтобы искать слова, которые она постоянно использует в своем лексиконе, а на днях она целый час читала мне нотации о том, как сделать мой бизнес более экологичным.

Я горжусь ее интеллектом, но в обозримом будущем он заставит меня понервничать. Я сейчас-то едва за ней поспеваю.

Как только свет в комнате Бринн гаснет и в доме воцаряется тишина, я выхожу на заднюю террасу. Ритмичный плеск океанских волн и соленый воздух обычно такие расслабляющие, сейчас мало чем успокаивают мои нервы. Мне рано утром на работу, но теперь я уже не засну. С тем же успехом я мог бы сварить кофе и насладиться восходом солнца через несколько часов.

Я упираюсь руками в перила террасы и опускаю подбородок на грудь, холодная полоска металла на безымянном пальце левой руки блестит в лунном свете. Я закрываю глаза, сосредотачиваясь на плеске волн, и делаю глубокий вдох, позволяя реальности осесть на моей коже.

От неприятного покалывания стискиваю зубы.

Саванна едет сюда. Возвращается в мою жизнь.

Мысли о ней годами занимали место в моей голове. Место, которого я изо всех сил старался избегать. Забыть. Но здесь, в моем городе, избегать ее будет невозможно. Я должен подготовиться.

Саванна может вернуться сюда, но я не могу позволить ей вернуться в мое сердце.

И я не могу позволить ей снова разрушить мою жизнь.

ВНАЧАЛЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

В свете уличного фонаря я разулась на тротуаре

Глава 1

ЛЕВИ

Леви 15 лет

— Привет. — Саванна выскакивает передо мной, забрызгивая грязью мои чистые теннисные туфли. — Дай посмотреть твою домашку по математике.

Я перевожу взгляд через улицу в сторону своего дома. Мамино лицо выглядывает из-за серых занавесок переднего окна, она начала наблюдать за автобусной остановкой с тех пор, как у меня украли велосипед, и я больше не мог ездить на нем в школу. Я кошусь на Саванну, но молчу. Она хмурится, прежде чем посмотреть на мой дом и вздохнуть.

— Ну ты и пиписька, Купер, — громко ворчит она, отчего дети на автобусной остановке смеются. Мои уши горят, но я по-прежнему не разговариваю с ней.

Саванна закатывает глаза и резко отступает от меня, прежде чем скрестить руки на груди и обратить взор на мой дом. Она не отводит взгляда от моей мамы, пока перед нами не останавливается школьный автобус.

Войдя в салон, я иду по проходу до седьмого ряда, а затем сажусь на жесткую скамью. Саванна падает рядом со мной, пихая меня плечом и швыряя рюкзак на пол между ног.

Ненавижу автобус. Сиденья неудобные, вечно воняет потными ногами. Единственная приятная вещь в этой поездке — это Саванна.

— Дай мне домашку по математике, пиписька, — ухмыляется она. Я закатываю глаза и притворяюсь раздраженным, но все равно открываю рюкзак.

— Тебе пора перестать списывать у меня, Саванна. Ты никогда не научишься делать задания самостоятельно, — прямо говорю я ей, протягивая лист бумаги.

Саванна фыркает.

— Зачем мне учиться этому дерьму?

Она переписывает уравнения из моего домашнего задания, меняя несколько ответов на неправильные. Так она поступает каждый раз. С пятого класса. Однажды я спросил ее, почему бы просто не переписать все в точности как есть, чтобы получить более высокую оценку, и она ответила, что было бы слишком подозрительно, если бы она вдруг начала получать пятерки.

Я — троечница, пиписька. И должна оставаться троечницей.

Я не удосужился указать, что расчеты, которые ей приходилось делать, чтобы убедиться, что она получит тройку, были доказательством того, что она могла бы быть отличницей, если бы захотела. В любом случае, она бы просто ударила меня.

Я спокойно жду, пока она закончит переписывать, затем вернет работу мне, и я убираю ее обратно в рюкзак. Никакой благодарности. Никогда.

— Пойдешь в Яму вечером?

Чувствую, как по щекам распространяется тепло, когда отрицательно качаю головой.

— Ох, точно, — она криво ухмыляется. — Совсем забыла.

Она не забыла. Ей просто нравится дразнить меня по этому поводу.

— Саванна, я бы не пошел туда, даже если бы не посещал молодежную группу. Это убогое место. — Я стараюсь звучать уверенно, даже если это совсем не так.

— Сам ты убогий.

Она такая негодница. Я качаю головой.

Яма находится за городом, там проводятся автомобильные гонки, делают ставки на драки и пьют пиво. В основном там тусуются школьники из средних и старших классов, иногда студенты, вернувшиеся погостить, и те, кто никогда отсюда не уезжал, но Саванна начала ходить туда в прошлом году, когда мы были в восьмом классе. Она всегда сбегает из дома. В один прекрасный день она попадет в настоящую беду. По крайней мере, так говорит моя мама. Я переживаю за нее.

Кинув в ее сторону быстрый взгляд, снова смотрю перед собой, затем заставляю себя сесть прямее.

— Знаешь, ты всегда можешь пойти со мной. В молодежную группу, я имею в виду. Тебе там может понравиться.

Саванна громко хохочет.

— О, держу пари, твоей мамочке это бы понравилось. — Она с отвращением морщится и меняет голос, изображая мою маму. — Эта девчонка — беда, Левит! Беда, помяни мое слово. Она испортит тебя наркотиками, сквернословием и своей грудью дьяволицы!

Мои губы подрагивают, и в горле застревает смех. Я пытаюсь это скрыть, но Саванна видит, и ее лицо расплывается в широкой улыбке. Когда она продолжает, ее голос становится выше, а южный акцент — сильнее.

— Держись подальше от этой дьяволицы, Левит! О, мое бедное сердце! Мне не вынести мысли о том, что эта девчонка запятнает тебя! Она грязная, а ты — мой милый, сладкий ангелочек. Я серьезно, Левит Матфей Марк Лука Иоанн