Если бы дошло до драки, я не раздумывая встал бы на сторону Фобоса. А сейчас, когда страсти утихли, не было смысла усугублять конфликт. Она все же помогла нам. Вежливость мне ничего не стоила. Если же не пойдёт навстречу, пусть катится к чёрту.

Закончив говорить, принялся рассматривать посланницу Эстрикс.

Матриарх выглядела существенно моложе прежде встреченных мной предводителей Домов дроу. На вид лет тридцати, что в переводе на эльфийский вполне могло означать три сотни. Длинные белые волосы собраны в конский хвост. Аккуратные симметричные черты лица. Курносая. Тройной шрам на щеке, уходящий к шее. Видать, какая-то дикая тварь полоснула её по лицу. Латный нагрудник поверх кольчуги. Пухлые чувственные губы несколько контрастировали с её воинственным обликом и жёстким подходом.

В целом, она напомнила мне ту боевитую тётку Матриарха из Старшего Дома Улаэль, что задорно резала демонюк на главной площади.

— Дом Банн’Реат принимает ваши извинения, — наконец, чуть склонила голову Векантра.

— Вместе с извинениями вам стоит принять и нашу благодарность. Старший Дом Эвер’харн запомнит, что вы пришли нам на подмогу в трудный час. Вы можете рассчитывать на ответную помощь.

— Мы всего лишь следовали воле Прекраснейшей. Таков наш долг.

— И тем не менее. Я сказал, а вы меня услышали.

— Услышала, — выражение лица Матриарха смягчилось. — Прошу передать вашему другу… — она замялась, подбирая формулировку, которая не уронит её честь, — что я не намеревалась беспечно относиться к смерти его… брата? — она неуверенно взглянула на меня.

Я кивнул.

— С годами отношение к таким вещам меняется. Я видела гибель многих своих друзей и подданных. Вам Двуживущим несказанно повезло, что вы можете вот так возвращаться после смерти.

Надолго ли?

Покончив с формальностями, она открыла портал свитком и исчезла, уводя за собой бойцов и унося тела павших.

Мне нужно выпить. И что-нибудь покрепче. Слишком много впечатления для одного дня.

Первым делом я взялся за самую неприятную работу. Или приятную, смотря как поглядеть. Отыскав тело Тарантула, я вытащил из ножен скимитар и примерился. Свистнул меч. Влажно чавкнула перерубленная плоть. Лезвие со звоном ударилось о камень. Убрав в сумку требуемое, стал обшаривать многочисленные тела.

А их тут накопилось реально до хрена.

Как бы сахуагины снова не пожаловали…

* * *

Вендетта кричала от боли.

Взрывалась ворохом ошмётков, крови и костяной пылью. Снова собиралась в единое целое. Снова взрывалась. Процесс, замедленный в сотни раз, чтобы я мог рассмотреть его во всех подробностях. Как теневые клинки распарывают мышцы, как перерезают кости, как сила их притяжения буквально измельчает её тело.

А я лишь хохотал. Не я сам, но кто-то другой. Тот, кто выглядел в точности, как моё отражение.

Двойник равнодушно наблюдал, как её рвёт на части. Щелчком пальцев возвращал ей тело. Велением мысли раз за разом обрывал её жизнь под наполненные мукой крики.

— Ты убил меня! — лицо, с частично сорванной кожей, словно её стянули, как чулок, насмешливо защёлкало челюстями. Залилось безумным хохотом, который столь же резко перешёл в болезненный вой. — Хватит! Прекрати! Ты убил меня! — обвиняющий тон девушки не мог пробить брешь во мне.

Асимар вновь исцелилась. И вновь лишилась кожи, обнажая новую маску — лик Иволетта.

— Ты знал, что я не могу постоять за себя! — обличительно гаркнул предводитель Ордена. — Трус! В тебе нет чести!

— В этом нет чести, — вторил ему Кредрим, — но это не помешало тебе прикончить…

— Меня! — заорал Истраль, занимая его место. — Ты хотел моих мучений, не так ли? Чтобы я страдал! Ведь я уязвил твоё самолюбие? Показал тебе истинный уровень твоей силы? Ты просто…

— Жалкая! — проревел Аббар.

— Крыса! — закончила Джеззара.

— Которая прикидывается хорошим человеком. Ходит в чужой шкуре, — Теспиан улыбнулся мне, как старому другу. — Втирается в доверие.

— И жертвует, — скорбно молвил Деймос.

— Жертвует, — обиженно пробурчал Ходан.

— Жертвует, — понимающе хмыкнул Разз Пеплошторм.

— Жертвует другими, — тихонько прошептала безымянная гоблинша, — но никогда собой!

Я вспомнил. Вспомнил её. Маленькая служанка, что провела меня и Соверетта к целителю. Которая стала батарейкой для моего названного брата. Тот целитель забрал её жизнь, потому что я позволил ему. Первая невинная жертва на моей совести. Я. Позволил. Ему.

— Ради своих целей ты идёшь по трупам, — равнодушно добавил Безмятежный Тарантул.

— Тебе плевать на сопутствующие жертвы, — холодно констатировала Танкае Ба’Энтар.

— Иначе ты не умеешь. И не хочешь, — припечатал епископ Ревелон.

Я закрылся руками, пытаясь остановить поток обвинений. Однако голосам было плевать. Они звучали всё громче. Обступая меня, ввинчиваясь прямо в мозг.

Я закричал и проснулся от собственного вопля.

Сел на кровати, чувствуя, как в груди бешено стучит сердце. Холодный пот покрывал лицо. А я задыхался. Пытался вдохнуть и не мог. Кислорода не хватало. Ногти принялись царапать горло. Меня трясло.

Прикосновение сзади было неожиданным и тёплым. Мягкие ладони, мягкие даже несмотря на мозоли, обняли меня со спины. Горячие губы коснулись точки между моими лопатками. Я ощутил её лицо, прижатое к моей коже.

Аврора молчала.

Кошмарное наваждение медленно и неохотно отступало. Оно не могло устоять против касания любимой девушки.

— Опять? — понимающе шепнула она.

— Да. Теперь к их числу добавилась Вендетта, — с трудом я протолкнул слова в пересохшую глотку.

— Она пыталась прикончить Деймоса, — произнесла Аврора. — И тебя. Она заслужила всё, что получила.

— Да… Просто это первый игрок… Первый реальный человек, которого я убил после Катастрофы.

— Ты этого не знаешь, — резонно возразила она.

— В смысле? Я бы запомнил, если бы убил какого-то иного игрока.

— Ты не понял. Не факт, что она вообще мертва. От дерьма так просто не избавиться. Вечно липнет к подошве. Нужно будет завтра проверить, есть ли она в списке до сих пор.

Я не ответил и кивнул.

— Твои кошмары становятся хуже, — продолжила Аврора. — Почти каждую ночь вскакиваешь вот так.

И это тоже было правдой. С момента Катастрофы я вряд ли проспал хотя бы одну ночь, не погрузившись пусть на полчаса в очередное паршивое сновидение. Это не способствовало дневной бодрости и крепким нервам.

Почему кошмары пришли именно после неё? Мы всё теснее врастаем в