это то, что они горели этакой маленькой «чертовщинкой»! Бесята веселые прыгали в них и смеялись над всем вокруг! Все им было удивительно любопытно и аппетитно! Мир, казалось, купался вокруг в диковинных сочетаниях красок и юмора. Сразу было понятно — обладатель такого взгляда — просто влюблен в саму жизнь! И жизнь платит ему тем же. А губы! Это же само обольщение. Настолько резко очерченный и мягкий изгиб верхней губы, их умеренная полнота — ты незримо погружаешься глубже и глубже в плен соблазна и искушения и это становиться сильнее тебя! Вот так и попадаешь в плен страстей, природа — её творенье и дары — это сильнее нас! Но самое, самое непостижимое в том, что это на самом деле было совершенство. В этом смешливом и задорном взгляде каким-то чудом чувствовался глубокий интеллект и неутомимая познавательность. А это, скорее всего, и притормаживало охотников до притягательной красоты. Сразу ставилась граница, которая как-бы говорила тебе, если в своем уме ты сомневаешься, то лучше тебе держаться на расстоянии, а то просто опозоришься своей ограниченностью! А поэтому с первого же впечатления, оставляемого этой небесной внешностью, становилось понятно — флирт в отношении владелицы не уместен, только глубокие чувства!

Девушка с юношей некоторое время шли не спеша. Остановились перед двухэтажным домом. Возле ограды. И юноша тихо спросил:

— Ты решилась?

Ответа не было. Повисла пауза. Он тогда настойчивее:

— Надо решиться, первый раз всегда страшно. Но дело верное. Зато твоя дальнейшая жизнь и учеба обеспечены года на два. Они же с испугу сами все отдают. Главное посильнее напугать, напустить страх. Да и ты же не последний кусок хлеба отнимешь! Для тебя это решение проблем, а им укус комара! Анни. Решай! Время! Надо подготовиться, расставить силы правильно, все обдумать — это тоже все не спонтанно делается. Я тогда узнаю, когда ждать желаемого экипажа. Ходят слухи, и уже не однократно, я слышал, в наш город из своего имения перебирается баснословно зажиточная «чета». Они приезжают в тот дом, что продался — знаешь, на набережной. Тот огромный, в Мартонвашаре — роскошный дворец?! Мы с тобой часто там гуляли у ворот.

Анни утвердительно качнула головой.

— Да, помню, знаменитый Бетховен создал там свою «Лунную сонату». Удивительно красивое здание. Но я думала это заберут под мэрию?!

— Нет. Так вот на днях баронесса переезжает в него со своим протеже. Он ей не муж, ходят слухи, но при ней в фаворитах уже давно. Она не из самого знатного рода, но бессовестно богата. Занимается благотворительностью, за это её и сам император почитает частым вниманием. А своего «любовничка», — про него больше всего и распускается сплетен — она выудила вообще с Турции. Только он не чистокровный турок, а помесь чего-то, то ли славянской крови там примешено, то ли итальянской, как-то так…

Они оба усмехнулись. Анни все это стало жутко интересно.

— А что еще говорят про них?

— Да сплетен столько и все какие-то сказочные! Народ, ты же знаешь, склонен преувеличивать. Я сильно не увлекался этими слухами. А теперь жалею… когда идея родилась…

Анни просто хмыкнула. Как женщине, наверное, хотелось узнать больше. Собеседник пошел ей навстречу и продолжил:

— Надо воспользоваться их приездом. Это редкий случай. Завтра их мажордом будет ехать. Обустраивать дом, готовить к приезду хозяев. У мажордома охраны, сама понимаешь, практически никакой, а деньги на бытовые расходы будут.

— Игн, откуда такие сведения? — спросила девушка и вот…, так мы узнаем и имя этого юноши.

Игн усмехнулся.

— Анни, а ты что думаешь, я днём и ночью сижу на дороге, в ожидании богатых путешественников? Есть свои люди в нужных местах. Я с ними рассчитываюсь по-своему. Им не лишнее поделиться со мной информацией, на которой они подзаработают. Для тебя это будет впервые, для меня уже в четвертый раз, только не в наших окрестностях. В одном месте категорически нельзя. Полиция начинает просыпаться. …И каждый раз только по наводке — иначе это глупо! Я же говорю, не бойся. Все учтено и продумано! Только решись. — но вопросительно окинув её взглядом, тут же добавил — Ты университет закончить хочешь? Обидно бросать — четыре года пропадом канут!

Анни замялась, решиться было тяжело. Подошла к другу вплотную и попыталась подействовать иначе.

— Игн, мне не верится, что на это меня подталкивает будущий доктор и потом… если для тебя это не первый раз, может без меня обошелся бы? Я бы тебе потом целый год задачки решала бы, задания делала бы — никто и не знал бы! Мне бы денег только на учебный год, последний…

— Ты мне нужна, Ани, — и сделал ударение на слове «ты». — Я с задачками сам справляюсь. Во-первых, ты не теряешься в трудных ситуациях, я у единственной женщины признаю мозги — это только у тебя… И потом, мне нужны люди, я один не могу, а доверится каждому в таком деле тоже нельзя. Тебе, реально, нужны деньги. А где их взять? Я Хелен этого не предлагаю.

— Хелен это и незачем — произнесла Анни.

— Ну и поэтому тоже.

— А я что должна грозить пистолетом? Я никогда этим не занималась. В руках его не держала.

— Ну, знаешь… Говорят нужда и к стенке припирает! Все когда-то первый раз! Я, вообще, часто жалею, что не женщиной родился! Вам деньги добывать гораздо проще! Вы мужчин за другое место с легкостью можете раскрутить, часто и мозги не так важны! Вот почему ты до сих пор не нашла себе покровителя? С твоей то внешностью! Ани, а как дальше ты жить собираешься, после учебы?

— Ну, тебе ли знать о женских трудностях?! — Анни рассмеялась, но натянуто.

— Я не думаю, что очень трудно поулыбаться, ножки красивые оголить, позавлекать слегка. — Игн осторожно приобнял её за плечи, по-дружески потряс за плечо. — Я не давлю, но сегодня вечером ты мне скажешь свой окончательный ответ!

Анни опять хмыкнула.

— Игн, все эти годы я считала, что ты меня уважаешь — и пожала плечами, словно удивлялась не сказанному другом, а самой себе. — Но… — протянула — у тебя стопроцентная уверенность, что это только их мажордом поедет? Потому что, если они сами,