торчала корма и снаряд попал в ведущее колесо, звёздочку вырвало, её с обрывками траков гусеницы отбросило. Этот танк уже никуда не поедет. Второй танк ВСУ стоял за горевшим Т-64, тут я видел только ствол пушки. Именно в него я и попал следующим снарядом. Брызнули искры. И этот выведен из строя. Поверьте, при попадании в ствол вести огонь уже невозможно, танк остался на ходу, может смыться, если я дам, но не вести бой, в отличие от первого. Там ситуация наоборот, хода лишился, но вести огонь вполне может, и я у него в мёртвой зоне. Пока я разворачивал башню в сторону позиций «Гвоздик», они мои следующие цели, в ствол пушки зарядное устройство успело подать два фугаса, и я аккуратно положил их, точно за кормой двух БМП, за которыми шли примерно по взводу украинских вояк. В центре боевых построений легли. Разметало. Сами бронемашины меня слабо интересовали, а вот личный состав этого батальона, что атаковал село, очень даже. А тут два фугаса и двух взводов по сути нет, то, что убиты все, это вряд ли, едва ли половина, остальные или ранены, или контужены, но легли все. Однако башня повернулась, и я стал бить через посадку по стоявшим там тяжёлым гаубицам. Они уже успели сделать выстрелы, в селе поднялось несколько мощных разрывов, пора понести за это наказание. Тут не так и далеко до Донецка, как старшина сказал, и сорока километров не будет. Думаю, и эти гаубицы участвовали в обстреле города, а значит, тут им и возмездие за обстрел мирного населения. Меня, конечно, удивило, что они на таком небольшом расстоянии работали, из села их ПТУРами вполне могли достать, но скорее всего просто меняли дислокацию, их перехватили нацики, что сейчас штурмуют село, и срочно потребовали огневую поддержку. Вот и получилось, что они тут недалеко позиции развернули. Не батарея, взвод гаубиц. Плюс пять грузовиков, видимо с топливом и боеприпасами.

Наконец я подправил прицел, подкручивая валики прицельного устройства, и нажал на педаль. Пушка грохнула, и снаряд унёсся огненным росчерком к первой «Гвоздике». Тут бил больше наугад, по силуэтам, что стояли ко мне чуть боком и чуть передком, наискосок. Дальность на пределе, но дотянулся. Сложные цели, на самом деле. Мне три снаряда потребовалось, пока я пламя среди деревьев не рассмотрел, горит сволочь. Вторая начала пятиться назад, тут два снаряда, и она заполыхала. Похоже даже детонация была. Ещё два грузовика достал, остальные свалили. Спешно разворачивая башню, я уже подал в ствол фугасный снаряд. Первым расчёт второго ПТУРа уничтожу. Они по мне уже дважды пальнули, пока я гаубицы на ноль множил, первая ракета росчерком, с дымным следом, мимо пролетела, рванула позади, похоже фугасная, вторая снесла мне пулемёт на башне. они готовились третью пустить, но я уже разворачивал башню. Причём по мне били также пушки БМП, об атаке на село уже и речи не шло, нацики откатывались и достали, тряхнуло танк пару раз, к тому же на двух БМП также системы ПТУР стояли, пустили ракеты, но промахнулись. Одна перед мной рванула, подняв в воздух куски земли и грязи, прицел чуть грязью запачкало. Стоит отметить, что, когда я проследил прилёт первой ракеты, той, что фугасная, думаю, расчёт освободил установку от неё, не прицельно, я рассмотрел за своей кормой длинную змею разной техники.

Мы со старшиной по этой полевой дороге и прикатили. В основном грузовики были и бронетранспортёры. Возглавляли её три танка Т-72. Похоже наши, буква «Z» видна, флаги ДНР. Надеюсь, не всадят мне в корму снаряд, я у них как на блюдечке. Шли от блокпоста, где я танк позаимствовал, потому и была надежда, что сообщат о трофейной машине. Поэтому, с вполне здравой опаской поглядывая в их сторону, я продолжал лупить из пушки. Один раз автоматика перезарядки заклинила, но двумя ударами подошвы правого ботинка сдвинул, и она продолжила работать. Можно было и телекинезом, но источник пуст, так что ножкой поработал.

Пока колонна с подразделениями народной милиции ДНР доползла до моего танка, не останавливаясь двинув дальше, я успел сделать восемнадцать выстрелов. Из них шестнадцать фугасами и два подкалиберными. Изредка ведя огонь на ходу (а нацики уже отошли, визуально только последних видно было, драпали только так, шли дальше), я поднял приоткрытый люк и выбрался наружу. Уже можно, уже безопасно. Ко мне катил один из БМП, «единица», на броне бойцы сидели. Шатаясь, закинув автомат за спину, стараясь не порезаться об острые грани изувеченной зенитной турели, открыл люк командира и, ухватив старшину за ворот, пытался вытянуть его наверх. Не получилось. Бойцы, взлетев на танк, в шесть рук помогли мне вытащить старшину. Остальные приняли и уложили на землю у правой гусеницы.

Что я успел с момента, как увидел колонну и до момента окончания боя? А он окончился, село горело, украинская техника тоже, похоже всё, но выстрелы были редки. А уничтожил я второй расчёт ПТУРа, потом три БМП, одна «единица» и две «двойки», один украинский БТР-4, он там один и был, наводчик хорош, снаряды по башне моего танка точно клал, и дальность не мешала. Все эти машины заполыхали. Остальные смылись. Честно признаюсь, я больше буду уважать того ополченца, что убьёт националиста из нацбата, чем того, что будет говорить, как сжёг бронемашину противника. Разница для меня большая. Поэтому бил именно по пехоте, фугасами. Много или мало, не знаю, но роту точно положил, наглухо, ещё взвод, может два, контужеными и ранеными.

– Алмаз, доклад, – скомандовал один из бойцов, что помогал доставать контуженого старшину, с ним уже медик работал. Похоже командир, которого бывший хозяин тела знал.

– Простите, как к вам обращаться?

– Хм, ты меня не помнишь?

– Контузия. Когда очнулся в подбитом танке, узнал, как меня зовут, из документов, найденных в кармане. Потом мехвод, старшина Баркалин, рассказал кто я и откуда.

– Кто вёл бой?

– На месте наводчика-оператора находился я.

– Да, видел, как ты с его места выбирался. Память потерял и стрелял?

– Да там всё интуитивно понятно, не сложно было. Ни одного промаха не было.

– Понял.

Тот снял рацию с нагрузки и вызвал кого-то:

– Подойди, тут с твоим бойцом проблемы.

– Принято, – донеслось из рации с хрипами эфира.

Кстати, в танке рация вышла из строя, видимо от фугаса «Гвоздики», три ходи-болтайки, что я снял с трёх нациков, имелись в вещах, но времени добраться до них не было. У Лёхи рации не имелось, у погибшего командира была, я снял её,