Странно что среди этих трёх десятков не было Савичевой, лживой женщины-кошки. Ну, насколько я понял, эта зараза была влюблена как в племянника, так и в главу Приказа Таинств.

Её моральные принципы напоминают гномих…

— Да скоро там эта крепость? У меня уже плоскожопие развивается, — проворчал один из заключённых, вырывая меня из задумчивости.

А в следующий миг я уловил ауру и спокойно сказал:

— Советую лечь.

— Какой лечь, ты придур… — успел процедить какой-то новый голос, как потолок пробил огромный клюв ровно в том месте, где секундой ранее была голова рыжего паренька.

*Карья-я-я-яй!* — провопил монстр, а его язык при этом выстрелил вниз, пробил голову юноши и попробовал затянуть его к себе в пасть, но тело оказалось шире отверстия. Язык в итоге приподнял добычу, а клюв сомкнулся, после чего монстр закусил и дёрнул вверх.

*Фшшч*

В следующее мгновение до водителя, похоже, что-то дошло, транспорт резко затормозил, а к нам вышел приказчик.

— Что у вас тут происходит, что за ор? — Проворчал молодой мужчина, снимая наушники.

Заметил дёргающееся под потолком тело, новую расцветку салона и закричал.

— Трогай! Трогай, на нас напал стервятник. Где один, сказали, будет стая. Трогай! — кричал парень, а в следующий миг спереди раздалось:

*Карья-я-я-яй!*

Из проёма, откуда показался работник, брызнула красная струя.

— Начальник, что тормозишь. Снимай кандалы и руководи обороной, иначе нам *цензура=конец*! — выматерился «бывалый» пожилой дисбатовец.

— А? Да, сейчас, — дрожащими руками начал вытаскивать пульт парень, при этом сам покрываясь огненным защитным барьером, а в следующий миг его попробовал ударить человек с первого ряда, но бывалый рванул на нападающего.

— Не время для бунта, дубина, бакланы — наши враги! — Прокричал пожилой мужчина, в несколько мгновений вырубил бунтовщика.

— А? А… спа-па-па-си-б… — начал приказчик закикаясь.

*Карья-я-я-яй!*

В следующий миг дверь автобуса оказалась снесена, чиновника за шею схватил монстр, рванул с собой и улетел.

— Ну, хоть кандалы снял, — усмехнулся дед, схватил выпавший пульт, но тот оказался сломан, после чего мужчина закатился под сиденье, — похоже, новичок был и не в курсе, огненных магов надо изолировать на время поездки. Эти долбанные птички на них, словно светлячки летят. Среди вас ещё есть придурки этого элемента?

Разбросанные по полу люди нестройно стали отрицать:

— Нет.

— Никак нет.

— Я водный.

Кто-то просто молчал или отрицательно вертел головой.

Нюанс был в том, что все они врали, но некоторые в ауре не выдавали при этом соответствующей эмоции.

Просто местная система волшебства такова, что чистых стихийников очень мало.

В какой-то момент с соседнего ряда из-под скамейки раздалось.

— Эй, ты, со странным взглядом, ты почему сам не на полу? — спросил мужчина с проседью в бороде.

— Причин две: я занят и это бессмысленно, — произнёс я.

— Походу этот тоже из психушки, — усмехнулся кто-то.

— Чем ты занят, и почему бесполезно? И как ты узнал о нападении? — Без тени иронии спросил дед, остававшийся впереди.

— Я занят освобождением. Как можете увидеть, на мне нет кандалов, — улыбнулся я.

— У него реально руки свободны, но какие-то штуки выпирают из арестантской робы. Да на руках кроме колец какие-то цацки ещё, — крикнул говорливый сосед. Пояса он, похоже, не разглядел, а тот был поверх робы.

— А бессмысленно, так как меня эти птицы всё равно не видят, им нужны источники огненной магии или просто очень сильные волшебники. А я слабый, очень слабый, на вашем фоне, — произнёс я, старательно затирая следы своей магии. Это было сделать не так просто из-за нового артефакта на мне, что пытался меня принудительно «надуть». В том числе в меня вливалась и магия огня.

— Парнишка брешет, — подал голос ещё один незнакомый голос. — Его дело обсуждал приказчик с водилой, его подозревают в убийстве кучи народа при засекреченных обстоятельствах. По слухам эльфов, гномов и несколько аристократов.

— Террорист? Маньяк? Вот пи… — удивился кто-то.

— Да заткнитесь, слышите свист? — произнёс дед, а в следующий миг.

*Карья-я-я-яй!*

*Карья-я-я-яй!*

Две новые дыры были пробиты в зарешёченных окнах.

Пара огромных продолговатых птицы оказались внутри транспорта. Одна вернулась с повторным визитом, ранее унеся Сыроежкина.

Они высунули языки из своих клювов, словно осматриваясь ими. На головах глаз не было.

Да уж, спасибо за блаженность Олежи, слушавшего в детстве россказни охранников, приставленных папашей. Все были либо сидевшими, либо прошедшими Края в той или иной роли.

Теперь я был уверен, что это не «стервятник», а «баклан». Вернее волшебный вариант этого вида. Однако в памяти Олежи «стервятников» нет, так что птица может иметь просто несколько наименований.

Как я и думал, птичек я не заинтересовал.

А вот они меня вполне.

Магию применять нельзя, иначе я мгновенно стану видим, так что я схватил язык и резко дёрнул его, сдвигая в сторону от клюва.

*Хрья!*

Захрипела птичка и стала пятиться, пытаясь освободиться.

В это время другая бросилась на одного из приговорённых.

Понятное дело, что кто-то из попутчиков активировал магию.

Причём это сделал мужик с проседью так, что водная струя пробила не только тела птиц, но и одного из арестантов. Могла и меня, но я отвёл руку в сторону.

В один миг на лице мужчины расплылась улыбка.

— Ха-ха-ха, запах! Запах крови! Чарующий аромат, я помогу всем вам устать, мои друзья и птенчи… ки, — он успел проговорить одну фразу, затем захрепел. Из его артефактов показалось нечто похожее на мои воздушные ленты, но созданное из воды. Его магия напоминала заострённые щупальца.

Подобное я видел впервые, но бородатого прервал удар со спины.

Ставший невидимым мужик из задней части автобуса подкрался к нему и прошептал.

— Ну, нельзя же так поднимать настроение себе и ничего не оставлять другим. Следует делиться!

— Твою птичью душу, что вы творите. Мы сдохнем, если не будем работать вместе, — выругался дед, но было уже поздно.

*Карья-я-я-яй!*

*Карья-я-я-яй!*

*Карья-я-я-яй!*

*Карья-я-я-яй!*

Следующие четыре пташки возникли здесь, внося новый уровень хаоса.

Меня атака монстров миновала, однако «дружественный» огонь опалил мне плечо. Ну, не критично.

Оставшиеся в живых попутчики активировали своё волшебство. Двое были магами огня.

На меня птицы не охотились, так что я спокойно вылез через одну из дыр.

С одной стороны мне хотелось повеселиться, с другой автобус мешался.

Я оказался на горной дороге. Где-то вдалеке слышался шум прибоя, а надо мной кружило множество птиц. Вернее над транспортом. Временами то одна, то другая пташка устремлялась вниз. Немного поодаль можно было заметить сражение стервятников за добытую ранее плоть.

В железной коробке продолжался малоинтересный для меня бой противников.

Спасать, конечно, я никого не планировал, а сражаться с ними было скучно. Ни один не заметил воздушных лент. Победить таких слишком просто и тривиально, достаточно сжать кулак и противника нет.

А сражаться с одной птичкой в металлической коробке? Да даже с десятком — скука.

И буду честным, глупо.

Выбравшись из транспорта, я отошёл метров на двадцать от автобуса.

Браслеты по всему телу издали предупреждающий писк. Ещё восемьдесят шагов, и они активировались бы.

Ну, это пока в мои планы не входило. Я прошёл тридцать, после чего перестал сдерживать энергию.

Однако я не учёл, что в автобусе люди колдуют на миллиарды, я со своими двумя тысячами объёма оказался неприметен.

Хм, обидно.

Ну да ладно, я сделаю себя заметным!

Я перестал сопротивляться напору плит и пояса, одновременно высвобождая воздушные ленты.

— Да ладно, всё равно? — Пробормотал я.

Было несколько обидно, я хотел сразиться со всей стаей для развлечения. По одной твари они слишком слабы.

— И ведь поджечь бак с топливом не поможет, им подавай именно энергию, желательно детёнышей выверн, но сойдём и мы, — проворчал я.

О!

Я решил всё же выделиться и попробовать не самое приятное занятие. Однако оно было терзающе для души, но благодаря великой помощи, как артефакт, набивающий меня энергией, я справлюсь.

Я сел и стал делить энергию, поступающую мне на две части: огненную и воздушную.

Первая в столь чистом виде вызывала во мне боль и отторжение.

Однако сразу несколько монстров, которые продолжали делить тело одной из уже мёртвых птиц, резко прекратили охоту