очень въедливо расспрашивать о мельчайших деталях тех двух проектов, за которые она была ответственна. Как видно, этот бывший военный был не дурак: он хорошо понимал вопрос. Второй был начальник отдела.

В какой-то момент Рива отвлеклась и бросила взгляд в пространство за ними. А там, за огромным, почти в пол стены, окном открывался экзотический, как картина в рамке, вид на Герцлию. Пальмы, кипарисы и голубое море застыли, словно в полусне, под слепящим южным солнцем. Возле окна, в дополнение к оформлению картины, сидел белокурый молодой человек лет двадцати двух – двадцати трех и, делая вид что роется в бумагах, украдкой поглядывал на нее. Молодой человек вдруг поднял голову и, встретившись с ней взглядом, беззаботно, нагло и весело улыбнулся.

– Почему ты молчишь, Рива? – спросил ее начальник отдела.

– Извините, я не поняла вопрос.

Рива чуть вздрогнула, метнула возмущенный взгляд на улыбающегося парня и, сделав деловое, серьезное лицо, уставилась на начальство.

– Вопрос простой, – продолжал начальник отдела, недоуменно подняв брови. Он привык к тому, что Рива отвечает быстро и четко, помнит все, до мелочей, и достает мгновенно из глубин памяти то, что необходимо. Сегодня она была рассеянна и отвечала невпопад.

– Есть у тебя достаточно данных, чтобы более убедительно обосновать твои предложения? Затраты, правда, небольшие, всего около пятьсот тысяч долларов, но я не могу сам их подписать.

Рива уже привыкла к тому, что в Израиле все на «ты». Как ей объяснили по приезде в страну, евреи с самим Богом разговаривают на «ты», так что друг с другом и тем более. Можно, правда, добавить «госпожа» или «господин», но это не часто употребляется.

– Дима, – позвала Рива белокурого парня, скосив в сторону заблестевшие, чудесной формы темно-зеленые глаза. – Принеси обоснование, и первоначальную статистику о ремонтах и запасных частях. И об упаковке тоже. – Дима засуетился, выбирая листки из вороха на столе.

– Относительно организации ремонта – дело простое, – объясняла Рива. – Не нужно никаких затрат, только преобразовать саму организацию процесса… – В этот момент подошел Дима и положил перед ней аккуратно сложенную стопку бумаг. Он наклонился над ними, стоя рядом с ней, как будто намереваясь давать пояснения. Это то, что видело начальство. Но кое-что начальство не видело. Дима прикоснулся своим коленом к бедру Ривы под столом, и прижался к ней еще сильнее, когда наклонился вперед и начал объяснять содержание документов.

– Вот здесь – статистика по ремонту, – пояснял он, откладывая в сторону часть бумаг. – А здесь – данные по производству упаковки. Вот это – общая схема заполнения и прохождения документации на материалы в процессе производства. Согласно этой схеме должен будет работать процесс сбора и обработки информации на компьютере. В результате высвободится примерно пять человек в самом начале, вот расчеты.

Тот, что из управления слегка поморщился, всего на долю секунды, и сразу же напустил на себя невозмутимый вид.

– Не торопитесь с выводами, – сказал он. – Так уж сразу и высвободили пять человек. Ты уверенна в этом, Рива? – Рива замешкалась с ответом.

– Э-э, – промямлила она. Потом взяла бумажную салфетку и вытерла мелкие капли пота со лба. – Что-то жарко здесь, – смущенно объяснила она. – Кондиционер плохо работает.

– Плохо? – удивился начальник отдела. – Мне кажется, что нормально. Тебе жарко?

Дима отступил на шаг и отошел на свое место. Избавившись от прикосновения его ноги, Рива быстро обрела контроль над собой.

– Я ведь из северной страны, – пояснила она. – То, что для вас холодно, для меня все еще жарко. – Оба начальника снисходительно улыбнулись.

– Так что ты на это скажешь? – спросил начальник отдела.

– На что на это? – переспросила Рива.

– На то, что высвободятся люди. Ты уверена?

– Ах, это – произнесла Рива, как будто вспоминая вопрос. – Конечно уверена. Во всяком случае, в этих документах вы найдете подробное обоснование.

– Я не вижу больших проблем, чтобы перевести производство упаковки из Франции в Израиль – сказал начальник из управления. – Здесь есть правда свои сложности, но… Затраты и в самом деле невелики. Остальное посмотрим. – Он взял стопку бумаг, которые принес Дима, и удалился вместе с начальником отдела. Рива с минуту сидела, задумавшись, потом выдвинула ящик стола и достала оттуда сигареты и зажигалку. Она курила крайне редко, только в минуты сильного волнения. Метнув быстрый, едва заметный взгляд в сторону Димы, она поднялась, быстрыми шагами пересекла комнату, спустилась вниз по лестнице и вышла наружу.

Перед зданием отдела был разбит небольшой сквер с цветами и скамейками, где можно было покурить и поболтать с другими курильщиками. Сейчас здесь никого не было. Рива села, щелкнула зажигалкой, нервно втянула в себя дым и задумалась. Настало время больших дел, когда к ее словам прислушивались и поручали ей решение довольно сложных проблем. На это ушло много труда. Начиналось все не просто. По приезде в Израиль она устроилась на работу сравнительно быстро и первое время стала предметом любопытства для всех мужчин отдела, да и всего завода. Сначала она подумала, что причиной тому была ее внешность. В самом деле, было на что посмотреть: красивое нежное лицо, миндальные глаза, прямой правильной формы нос, ровные, как у кинозвезды зубы и очки, ничуть не портящие ее и предполагавшие интеллект, который, как дополнительный штрих, возбуждал воображение опытных мужчин. И, разумеется, ее большая и на вид упругая, как надутый мяч, грудь, которую она пыталась скрыть искусно подобранной одеждой. Необычно белая, как лилия, кожа на ее лице особенно бросалась в глаза на фоне аккуратно уложенных черных волос. Но вскоре выяснилось, что дело вовсе не в женской красе. В Израиле, как оказалось, много красивых женщин, и потому еще одна, хоть и в очках, вовсе не в диковинку. А удивил всех тот факт, что появилась на заводе женщина-инженер. Настоящий, дипломированный инженер-механик! В начале семидесятых годов таких женщин в Израиле было очень мало. Потом многое изменилось с приездом русской эмиграции. Приехало много женщин с высшим инженерным образованием, а вслед за ними появились выпускницы местных школ с дипломами инженеров и прекрасными формами тела, но это стало потом. В то время, о котором идет повествование, Рива была одна из первых.

И тут, конечно, все детали ее женственных форм вступили в игру. Последовали обсуждения в кругу заводских мужчин в обеденный перерыв о новой инженерше. Инженер, а грудь-то какая! А какие губы, талия, да вообще… Зачем все это инженеру-механику? Такая женщина должна быть женой состоятельного мужчины, и все тут. Рива затратила много труда, чтобы делами убедить мужчин, что она не только обладатель соблазнительных грудей и