это не совсем так. Аномалия, конечно, была – даже Повелительнице не под силу заманить Источник куда ей хочется. Но мир из этой аномалии королева Сиренитти создала сама, и одной из причин было удобное расположение – ровно между мирами Содружества – для торговли, а также политики. Демоны удобство тоже оценили. В Нуклии для них ядовит даже воздух – как сама земля убивает волшебников в Лионе. Неудивительно, что Междумирье Повелители сочли идеальным местом для переговоров. Здесь располагались оба посольства – и нуклийское, и лионское. Тогда я этого не знал, а сейчас не понимаю, зачем посольства разместили на территории волшебной академии. Впрочем, Арлисс был любимым детищем Сиренитти – полагаю, королева чувствовала себя здесь в безопасности чуть больше, чем где-либо еще. А может, и нет. Может, ей просто захотелось. Повелительница уже тогда была не в себе.

В любом случае в тот вечер мне было не до тонкостей политики. Меня мутило от присутствия демонов, а их, наверное, – от моего. Лионское посольство, куда я пришел в поисках похитителей Ори, – особняк, похожий на высокую, выше облаков, башню – впечатлило меня разве что своей простотой. Да, мрамор, розовый кирпич – на это я уже насмотрелся. В холле за чем-то вроде барной стойки, тоже мраморной, сидела девушка-хумара. Пахло от нее так же, как от Нила, и на первый взгляд она казалась обычным человеком. Симпатичная, вежливая, поинтересовалась, не нужен ли мне целитель. И, наверное, он действительно был нужен: меня к тому моменту трясло от волнения и так мучил холод! Я почти перестал ощущать жару Междумирья.

– Господин, приемные часы закончились, – девушка выразительно посмотрела на окно, за которым уже сгущался сумрак и танцевали светлячки. – Если у тебя назначена личная встреча…

А я стоял перед ней и думал, является ли приглашением на личную встречу послание кровью на стене? С грамматическими ошибками.

Допустим, но с кем? Это мог быть кто угодно из высших. Запах вел сюда, но в посольстве смешивался с запахом других демонов. Кого мне искать?

– Назови свое имя, – попросила девушка, когда наши взгляды встретились.

Забавно, она совсем не казалась испуганной. Или заколдованной. Скорее, деловитой – она быстро набрала что-то на артефакте, похожем на печатную машинку. И улыбнулась.

– Действительно, назначено. Что же ты не говоришь, господин? Госпожа посол давно тебя ждет. Я провожу.

Тогда я познакомился с такой демонической штукой, как лифт. Нет, я знал, конечно, что и у нас до Потопа такие имелись. И дома вроде этой башни – когда население в моем мире было столь многочисленным, что не все могли себе позволить особняки или квартирки поближе к земле. Я не представлял, каково это – жить среди облаков. Настолько высоко, чтобы даже понадобилось специальное приспособление, позволяющее не подниматься по лестнице, когда нет сил и времени.

Я думал, оно будет скрипеть. Думал, почувствую хоть что-то.

Но ничего; я ощущал лишь невидимых низших. И жгучий холод внутри. Словно сердце вынули, а вместо него вставили лед.

Когда лифт остановился, у меня дрожали колени, а руки пришлось спрятать за спину, чтобы не видно было, как они трясутся.

– Господин? – позвала девушка, когда двери снова открылись. – Прошу за мной.

Мы вышли в длинный коридор, полный зеркал. Кто в них только ни отражался! Я не хотел смотреть. Не хотел думать, что будет, когда я увижу… Как сказала эта служанка? Госпожу посла? Боже, а ей-то я зачем?

Девушка остановилась перед единственной дверью в конце коридора и постучала. Дверь сразу же открылась – без скрипа и прочих звуков, которые в мистических романах так любят описывать. Обычная дверь из черного дерева. Никакой крови, никакой драмы. Все обыденно и банально.

Я трясся перед ней, как мальчишка перед поркой.

– Прошу, господин, – вежливо пригласила девушка, отступая в сторону и давая мне пройти.

Помню, я лишь посмотрел на нее, ощущая беспомощность. Потому что, как ребенок, хотел, чтобы меня спасли, увели из этого места и дали жить спокойно.

Но из-за двери я ощутил тот же запах, что и в моей разрушенной спальне. А значит, Ори был там. И я обязан был его забрать.

Стоило лишь перешагнуть через порог, как дверь за мной тут же тихо закрылась.

Ничего не произошло. Огромная гостиная, залитая ярким, похожим на солнечный, светом, казалась пустой. Этот свет слепил глаза: я привык к свечам, на Острове мы пользуемся только ими. Даже магические светильники Междумирья не настолько яркие, чтобы их можно было сравнить с солнцем. Здесь же как будто был полдень.

И все было белым: стены, пол, кожаные кресла ровно в центре комнаты, а также пушистый ковер. Очень мало мебели для такого просторного помещения. Демоны называют это минимализмом, кому-то из волшебников такой стиль даже нравится, но мне от него тревожно: напоминает лаборатории, где так же чисто, просторно и время от времени приходится кого-то мучить.

Запах вел меня к приоткрытой двери у стеклянного шкафа-витрины. Оттуда раздавались голоса… точнее, один – женский, очень приятный.

Все высшие демоны обязаны носить человеческий облик в Нуклии и мирах Содружества. Но как бы ни были они похожи на людей, их обязательно выдадут когти, копыта, хвост или рога. Сидевшая на кожаном пуфике демоница казалась обычной девушкой – хрупкой, изящной, очень красивой. Если бы не запах гнили, я бы принял ее за человека. Рыжая, как Сэв, в зеленом халате на голое тело, – наготы она совершенно не стеснялась. Да, красивая. Ее звали леди Вэ́йна – это я, естественно, позже узнал. Молодая высокородная демоница, которая восприняла свое назначение послом в Нуклий как ссылку, и очень здесь скучала.

А когда демону скучно, он ищет развлечений – как наши аристократы на Острове. Такие забавы для простых людей ничем хорошим не заканчиваются.

Сейчас леди развлекалась тем, что кормила Ори виноградом. С руки. Сомневаюсь, что Ори понимал, что происходит: у него был совершенно стеклянный взгляд (даже высшие демоны не в ладах с ментальной магией, которая доступна только нам, людям, – а значит, не способны наколдовать изящное заклинание подчинения, которое нельзя отличить от личной воли). Но Ори расслабленно сидел на ковре у ее ног и послушно открывал рот. Вэйна играла с ним, как с собакой: то забирала в последний момент виноградину, то поднимала гроздь, заставляя за ней тянуться. И бормотала при этом всякие глупости, как знатная дама со спутником. Комплименты губам Ори, глазам, покорности… Это слишком болезненно напоминало то, как обращались раньше со мной. Ноги стали ватными, дыхание перехватило. Я прислонился к косяку двери,