Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Приключение » Перешагни бездну - Михаил Иванович Шевердин

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 192 193 194 195 196 197 198 199 200 ... 204
Перейти на страницу:
взад и вперед и говорил громко сам с собой:

— Что ж, всякому делу приходит завершение. Девушка свернула шею богатырю, и богатырь обо всем забыл. Да, надо спасать девушку.

С растерянным удивлением Сахиб Джелял оглянулся. Он был один, и слова его могли слышать только жаворонки, певшие в вышине свои нежные песни.

Подхватив на пояснице полы своего длинного халата, Сахиб Джелял начал подниматься на гору. Он шел по узкой, видимо, хорошо знакомой тропинке, более походившей на крутую каменную лестницу. И каждая каменная плита-ступенька становилась ступенькой его мыслей.

«Доктор Бадма прав. Монику надо спасти. Спасая ее, мы раскроем себя. Но что нам делать еще здесь, в Мастудже? Наша группа помешала всем планам департамента. Антисоветская коалиция рассыпалась. Пышное здание центральной азиатской империи развалилось. Департамент вынужден убрать самого опасного врага — вождя вождей — отсюда куда-нибудь подальше. Куда? Неважно. Вместе с тем надолго обезврежены все происки департамента против Афганистана, потому что и сеть шпионов Иран — Афганистан — Северная Индия — Синцзян теперь в наших руках. Пуста казна Бухарского центра, потому что, пока идет грызня между Бош-хатын и Алимханом, деньги будут лежать без движения на счетах в банках. Наконец, долгожданного оружия и амуниции Ибрагимбек не получил, и авантюру свою ему начинать придется слабым, неподготовленным. И во всем видна рука Белой Змеи. Сколько она сделала, и ей угрожает гибель. И надо понять доктора Бадму. Ради того, чтобы отвести от девушки руку убийцы, Бадма идет на действия слишком явные, слишком открытые».

Да и то, что сейчас предпримет он, Сахиб Джелял, во имя дружбы, приведет к тому, что ему придется уйти, исчезнуть. А что сделает доктор? Вернее всего, и он уйдет, и имя Бадмы будут отныне только вспоминать.

На половине подъема из-за каменных глыб выбрался человек в белуджской чалме и, ни слова не говоря, пошел следом. Сахиб Джелял даже не обернулся. Так вдвоем они дошли до пастушьей полуземлянки. Сахиб Джелял толкнул щелястую, ветхую дверцу и вошел.

В темном промозглом помещении едва тлел огонек в очаге. Вокруг него угадывались в белых гигантских чалмах сидящие на земле люди.

Прежде чем заговорить, Сахиб Джелял выпил с удовольствием большую миску кислого молока.

— Люди подобны плодам, — заговорил он наконец. — Есть сладкие, есть кислые и горькие, вызывающие зубную боль. Один стервятник сидит на кусте розы, и его ядовитые когти отравили цветы.

— Кто такой стервятник? — спросил седоусый, но еще крепкий, воинственно выглядевший главарь белуджей.

— Ты его видел, Малик Мамат, — сказал Сахиб Джелял. — Стервятника зовут одноглазый Ширмат. Тысячи вдов и сирот в его стране, откуда он, вопиют о мести.

— Прикажете, хозяин, надеть одежды мести?

— Слушай, Малик Мамат, что я тебе скажу.

— Мы — белуджи, — сказал просто Малик Мамат. — Мы люди степей и гор. Наш дом — камни, наше одеяло — баранья шкура, наше вино — вода источников, наша пища — корка хлеба. Приказывайте, хозяин!

Сахиб Джелял позвал его, и они вышли из землянки.

— Видишь, Малик Мамат, внизу белую тропинку, что ведет в Мастудж. Ширмат со своими выедет на эту тропу. Он и его люди не должны проехать в Мастудж.

— Они и не проедут. А головы привезти вам, хозяин? — говорил о головах Малик Мамат с полнейшим равнодушием. Наверное, он проявил бы больше оживления, если бы речь шла о заказе на мешок моркови или арбузов.

— Прикажите похоронить их с головами. Безголовые не найдут дорогу через мост Сыръат в рай. А теперь прикажите привести мне коня.

— На вашем коне, хозяин, уехал тот раджпут с усами. Прикажете догнать его и… чтобы он больше не крал коней!

— Совсем забыл. Я сам ему дал коня. Приведите другого.

Уже совсем стемнело, когда Сахиб Джелял слез с низкорослого белуджского конька у самой двери дворца-сарая мастуджского повелителя.

Громадный, неуклюжий Гулам Шо метался черной тенью по тронному залу. Он рычал и хрипел, временами гулко ударяя себя в грудь огромными кулаками. Он не знал, что происходит. Он не понимал, что происходит! Придворные разбегались. Слуг он сам разогнал. Дворцовая челядь и юные жены попрятались.

Он вопил:

— Клянусь, бездельники сидят сусликами в норах! Они дрыхнут, когда боятся, дрянные сурки!

Гулам Шо сам боялся. Всего боялся. Буквально трясся от страха. Он боялся инглизов, которые с часу на час могли появиться на перевалах. Боялся читральского низама, давно точившего зубы на Мастудж. Вождя вождей, бежавшего якобы на север, но все еще страшного и опасного. Гурков, уезжавших на похороны своего старейшины, но появившихся уже в двух днях пути от Мастуджа. Тибетского доктора Бадмы, который был здесь со своим колдовством и темными заклинаниями и которого никто не видел со дня гибели гурков. Это было страшнее, чем если бы его видели. Но больше всего Гулам Шо боялся Белой Змеи, которая приказывала и повелевала именем Живого Бога.

Дрожащими пальцами его величество мял в руках большой пакет, судя по форме и печатям, исходивший из Англо-Индийского департамента.

— Нет, нет! Не подходите! — вскричал Гулам Шо, увидев переступившего порог Сахиба Джеляла. — Нет! Совершенно секретное предписание. Ужасное предписание! А… а… Но вас, однако, оно не касается.

Он никак не решался сказать, что это за предписание. С одной стороны, он хотел посоветоваться с Сахибом Джелялом, с другой — просто боялся его.

Времени для раздумий не оставалось. Сахиб Джелял бесцеремонно отобрал пакет, вынул бумагу — пакет был уже вскрыт — и, склонившись к огню, горевшему в очаге, начал читать, инстинктивно отодвигая присунувшегося вплотную и сопевшего прямо в ухо Гулама Шо.

— Иншалла! — проговорил медленно Сахиб Джелял. — Нож дошел до кости.

Он читал и перечитывал предписание департамента, совершенно официальное, за подписями и с печатью. Царю Мастуджа предлагалось немедленно доставить госпожу Монику-ой Алимхан под усиленной охраной в город Пешавер в канцелярию Англо-Индийского департамента. «При малейшей попытке с чьей бы то ни было стороны помешать выполнению предписания не останавливаться перед крайними мерами».

— А что такое — крайние меры? Вы знаете, ваше величество?

— Я пойду к Белой Змее. Она допустит меня к себе. Я поклонюсь ей, невесте Живого Бога, и попрошу…

— А если она не поедет?

— У меня нет выбора! — закричал Гулам Шо. — У меня мало воинов, у меня половина воинов разбежалась. У меня нет сил. Я пойду в тот час, когда в подворье только бабы. Белая Змея пользуется уважением. Она никого не боится, и у нее нет охраны. Я заберу ее, посажу на лошадь…

— А если поднимутся крик и вопль. Со всех сторон сбегутся исмаилиты. Они же

1 ... 192 193 194 195 196 197 198 199 200 ... 204
Перейти на страницу: