торжество и стремление Бориса Ельцина и его окружения упрочить свой триумф над вмиг утратившим реальную власть президентом, закрепивший вожделенную победу России над ненавистным Центром. Они запустили цепную центробежную реакцию в республиках СССР. Российская Федерация фактически похоронила столь долго и мучительно готовившийся новый Союзный договор, и основательно подточенное уже внутренней коррозией здание начало разваливаться.

Уже 24 августа акт о государственной независимости примет Верховная рада Украины. На следующий день украинскому примеру последует Белоруссия. 27 августа Декларацию о независимости приняла Молдавия, 30 августа – Азербайджан, за ним Армения, Узбекистан и Киргизия. Леонид Кравчук объявил командующим всех военных округов и пограничным войскам на территории республики, что отныне они подчиняются украинским властям. После августа у Президента СССР, одновременно являвшегося главнокомандующим вооружёнными силами, не осталось войск, которые бы ему подчинялись. Остановить процесс распада было уже некому: Горбачёв оставался главой государства, которое на глазах таяло в размерах и утрачивало дееспособность.

Кончилось тем, что Президент СССР вместе с главами одиннадцати, ещё вчера союзных республик констатировал невозможность продолжать делать вид, будто Центр в прежнем своём виде ещё способен контролировать ситуацию и на что-то влиять. Совместным решением они упразднили действовавшие органы государственной власти и управления. Ими было продекларировано учреждение вместо них новых. Совет представителей народных депутатов получал законодательные функции и должен был разработать Конституцию Союза суверенных государств, а задача Государственного совета из Президента СССР и высших должностных лиц республик была в согласовании вопросов внутренней и внешней политики. Наконец, Межреспубликанский экономический комитет планировалось создать для координации управления народным хозяйством. Спешно созванный по горячим следам Съезд народных депутатов СССР принял Закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период», после чего по предложению Горбачёва фактически самораспустился.

Тогда же новое руководство страны начало сводить счёты с побеждёнными.

«Вечером 21 августа на пресс-конференции в МИД СССР первый зампремьера КМ СССР Владимир Щербаков заявил, что Валентин Павлов не имеет отношения к заговору. Он был введён в заблуждение. По словам Щербакова, Павлов не принимал участия ни в одном из заседаний ГКЧП по состоянию здоровья»[282].

А вот что рассказал об этих событиях коллега Щербакова ещё по работе в отделе Совмина.

Харитонов В.М.: «Хорошо помню эпизод, когда в сентябре 1991 года Ельцин после так называемого путча устроил публичную на всю страну порку его руководителей и попутчиков. Он поднял на глазах у всей страны Володю Щербакова, чтобы тот подтвердил низкий “моральный облик” и непрофессионализм премьера. Известный борец за трезвость Борис Николаевич заявил: “Павлов пил всегда и во время путча тоже”.

Но Щербаков неожиданно для всех сказал: “Я знаю Валентина Сергеевича и как специалиста, и как человека с самой лучшей стороны! При мне он никогда не пьянствовал, конечно, мог выпить, как мы все. Поэтому я уважал и буду его уважать, несмотря ни на что!”

Я и раньше уважал Владимира Ивановича, но после этого поступка зауважал ещё больше. Тогда же всем стало понятно, что как государственная, так и политическая его карьеры закончились».

На прослушке

После того как Павлов был арестован, В. И. Щербакова неоднократно допрашивали. Все его телефоны больше года держали на прослушке. Друзья даже показали ему личную резолюцию Бориса Ельцина на установление квартиры Владимира Ивановича на прослушивание и наружного наблюдения за ним самим. Чтобы не подводить никого, он резко сократил количество звонков. Да и его звонками особо не тревожили. Когда же амнистировали членов ГКЧП и В. С. Павлов вышел из следственного изолятора № 1 «Матросская тишина», его бывший заместитель набрал его номер. Друзья встретились, много обсуждали пережитое. Вместе перечитывали копию уголовного дела, которую выдали Валентину Сергеевичу при освобождении. Оказалось, что Щербаков один из немногих, кто не дал показаний против премьера и правительства. За это был поднят отдельный тост.

Но жизнь продолжалась. И Валентин Сергеевич, как и многие из бывших членов советского правительства, остался без работы и нужно было думать, как жить дальше. У Владимира Ивановича была возможность стать профессором одного из университетов, но преподавательская стезя его не сильно прельщала – не хотелось ему, чтобы на преподавателя студенты ходили смотреть, как на динозавра.

В тот период у него вышло несколько книг в США, Германии, Италии, и он через Всесоюзное агентство охраны авторских прав получил первый в своей жизни валютный гонорар. Для советского человека очень приличный даже после того, как из него удержали примерно 70 % в пользу государства и агентства. Владимир Иванович с женой на эти деньги отправили сына учиться в Швейцарию, подальше от наступающих пертурбаций и проблем.

К моменту отставки Кабмина у В. И. Щербакова на сберкнижке лежало 6000 рублей, у других его коллег ненамного больше. Суммы существенные в советское время, но не поражающие воображение, если учесть, что осенью того же 1991 года МРОТ в России был установлен на уровне 180 рублей. Легко было прикинуть, сколько времени сможет просуществовать семья на 33 «минималки». Все эти деньги ушли на регистрацию в октябре 1991 года Международного фонда содействия приватизации и иностранным инвестициям «Интерприватизация», поэтому месяцев семь-восемь семья бывшего первого заместителя председателя правительства великой державы жила «чем Бог пошлёт».

Послесловие

После того как советское правительство было отправлено в отставку, Ельцин распорядился никого в новые структуры власти не брать!

А вот Президент СССР Михаил Горбачёв 21 октября 1991 года подписал указ «О международном фонде содействия приватизации и иностранным инвестициям в СССР» («Интерприватизация»). Руководители суверенных республик должны были содействовать открытию отделений и представительств фонда, оказывать им всестороннюю помощь и поддержку.

Впрочем, к указаниям уходящего главы некогда великой страны уже мало кто прислушивался. Неслучайно на Западе существует термин «хромая утка». Опираться необходимо было на собственные силы и знания.

Соучредителями фонда тогда стали более 100 советских, 30 международных и иностранных банкой, с советской стороны это были коммерческие банки: Промстройбанк, Мосбизнесбанк, Инкомбанк, Внешэкономбанк, Всероссийский биржевой банк, АвтоВАЗбанк. Кроме них – Научно-промышленный союз, Союз предпринимателей, много промышленных предприятий, в частности, родные для Владимира Ивановича АвтоВАЗ и КамАЗ.

Щербаков В. И.: «После прекращения деятельности союзного правительства в конце 1991 года мы с коллегами ушли в бизнес и доказали, что и в предпринимательской среде можем успешно работать».

Фонд должен был действовать уже не благодаря чьей-то помощи, а вопреки оказываемых ему препятствий. Следовало найти совершенно новые методы работы, свою уникальную нишу.

Воспользовавшись своим высоким международным авторитетом В. И. Щербаков пригласил в наблюдательный совет фонда известных политиков и учёных. С